Тот самый сантехник 8 - Степан Александрович Мазур
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– То есть я увольняюсь по твоему совету без выходного пособия, иду на какую-то авантюру, которая может вообще не выгорит, а группа денег не приносит и пока не собирается? А дальше-то мне на что жить? Я же так действительно ни одного кота не заведу. Мне себя бы прокормить. И что прикажешь, возвращаться с позором к Анзору?
– Не надо к Анзору. Пусть сам в смену встанет, – почти на рефлексах ответил Боря и пока стояли на светофоре и горел красный, достал бумажник из внутреннего кармана куртки, что в целости и сохранности пережил все деревенские приключения, и достал МРОТ крупными купюрами.
Подумав, добавил ещё один.
«Правильно! Потому что где МРОТ и где жизнь?», – тут же одобрил внутренний голос. – «И если бы хоть один депутат на МРОТе сидел, то рабочий люд бы совсем иначе жил. А человек всё-таки и котика не против вернуть. Если просторы коттеджа надоедят и снова в тесную однушку захочется поближе к городскому удушью.
– Держи, на первое время хватит. А как студию запустим и писаться группа начнёт, монетзиация появится. Сейчас же подписки на всех платформах, копейка со всех сторон капает. За авторские и прочее использование. Ты только хорошие тексты пиши. И исполняй. А мы и клипы запустим с Лёхой и Диной, и Коба рекламой займётся и прочим распространением. Основа то у группы есть. и планы далеко идущие. Просто душа нужна. Вложишь в проект душу?
– Это я могу, – тут же пообещала Лида. – Душа это прямо по моей части. А ты значит, куратор группы?
– Скорее, заинтересованное лицо, – хмыкнул Боря. – Рома-солист мой брат. С него всё и началось. А теперь он служить идёт, надо замену делать.
– А когда вернётся, мне снова в дрочилью? – уточнила Лида с лицом в стиле «ну и ладно».
– Нет. Только репертуар расширим. Вообще два солиста в группе – это нормально. У группы должно быть мужское и женское начало. У вас будут и сольные партии, и дуэтом. Так на концертах выступать проще. А где убойные концерты, там… короче, ты понимаешь.
– Понимаю, – кивнула Лида и погладила по коленке. А затем лукаво улыбнулась. – А ты точно продюсер?
Боря только улыбнулся, давно возобновив движение. Но рука тут же коснулась ширинки его выходных джинсов и совсем недвусмысленно погладила естество, натруженное ещё с утра.
– Лида, не трать энергию, – тут же порекомендовал Боря. – К тому же мы уже приехали… соберись!
Роман прибыл первым, и теперь стоял на входе и курил. Точнее пялился на спуске в бомбоубежище в новые отлитые бетоном аккуратные ступеньки. Заливали фактически ещё в зиму, так что пришлось использовать присадки. А следом, чтобы быстро не сточить края ступенек, Боря обварил их железом по контуру, закрыл края, и только после этого обложил рифлёной плиткой, что не скользит в мороз. Лучше было не придумать даже для офиса. А ещё на входе горели новые фонари в паре. И лампочки под защитным плафоном.
– Пластиковый. Но из толстого пластика. Такой сложнее разбить, и он почти не горючий. Будет тлеть, но не сдаваться, – объяснил Боря уже Лиде и Роману одновременно, пока те познакомились и синхронно залипли на вход в их новую империю музыки. – Выглядит дешёвенько. Но, во-первых, его хрен снимешь без отмычки, во-вторых, там светодиодная лента. За лампочками смысла лезть нет, кто присмотрится, заметит. А в-третьих, светит так, что можно сидеть снаружи и книгу читать как при солнечном свете. И я уже повесил камеру над ним. Пока – макет, правда. И кто попало уже справлять нужду не полезет.
– Солидно! – сказал Рома, рассматривая табличку «Внимание, идёт видеонаблюдение».
– Надёжно, – добавила Лида, отметив для себя, что макет, а затем и сама камера будут висеть на высоте как минимум трёх метров, а без высокой стремянки уже не достать.
Спустившись по внешним ступенькам, замерли, пока Боря орудовал с замками. Теперь оба залипли уже на внешней двери, что вела к непосредственному спуску в бомбоубежище в четыре пролёта. Та сплошь стальная, с системой внутренних и внешних замков.
– Утеплена с порогом так, что зимой сквозить не будет, – пообещал Боря. – Сама дверь весит полтора центнера. Взломостойская, с дополнительными пазами в стене. С ноги не выломать, таран сбоку не применить, только спецсредства. Ну а если кто со сваркой полезет, то это уже камера заснимет, если её прежде не обесточат. Короче, кто захочет заморочиться со взломом, тот и так заморочиться. А шушера уже всякая на слабо брать не полезет и внутри сразу вторая камера будет висеть, первая внутренняя.
– Надёжно, – теперь сказал уже рыжий, пропуская вперёд даму.
– Солидно, – тут же добавила Гусман, кивая в благодарность.
И оба захихикали, тут же настраиваясь на единую волну. Новокуров не видел в девушке конкуренции, Лида не ощущала враждебности.
Боря протянул руку в царство тьмы, щёлкнул выключателем, что в западном мире почему-то назывался «включателем», точнее «осветителем» и тут же стало видно, что стены выровнены, а провода со светом убраны под потолок и спрятаны за кабель-каналы. Сами же стены покрашены в бледно-желтый, что распылял свет от новых ламп. Ярких и уже без всяких защитных устройств, лишь с лёгкими плафонами.
– Братан, ни шутя ты парадную прибрал, – оценил первый Рома, припоминая, что раньше на стенах был намалёван череп, член коня и надписи разного толку, что даже не граффити, а просто похабные надписи и информация кого любит Алёна. Где и когда. И кто она по этому поводу.
Плитка на спуске была уже без железных ограничителей. И без неровностей.
– Температура тут ниже нуля не падает, даже если отопления не будет, – объяснил этот момент Боря. – Так что заледенеть ничего физически не может. А затирку я взял под цвет плитки. Так, что и полы мыть удобно, и скользко не будет. Никогда.
Пока спускались вниз по лестнице, к ребятам присоединился Кинг-Конг. Если убрать все маты вихрастого гитариста из речи, которые он произнёс по части восхищения реконструкции бомбоубежища, то можно было оставить лишь одно слово:
– Вау!
Спустившись до многотонной двери-входа в само бомбоубежище, Боря признался, что лишь смазал механизмы, вытащил из пазов вековую пыль, зачистил и покрасил саму дверь в тех местах, где начиналась ржавчина или