Его строптивая любовь - Ирина (Иринья) Коняева

мягко и нежно улыбнулась. Мужчина вернул мне такую же улыбку. Значит, следит только за мной. Не отвлекается, не переводит взгляд на окружающих, не смотрит в небо. Бдит. Более того, он настраивается на моё тело, отзеркаливает каждый шаг, каждое движение, чтобы лучше меня понимать, а в последствии научиться предугадывать мои мысли и поступки. Вот хитрец! И умён, гад.

В очередной раз восхитилась тому объёму материала, что успел дать мне Рагнар во время тренировок. И ведь всё, абсолютно всё безумно полезно! Даже в общении с соучениками.

— Вот видите, как замечательно! Вы уже нашли компанию на этот день, — проговорила я нарочито радостно, а затем повернулась к Нарин: — Теперь мы со спокойной совестью можем доверить девчонок парням, а сами посекретничаем у меня, как давно собирались.

— Точно! — поддержала сообразительная подруга. — Мейзи, веди себя прилично. Флора, присмотри за ней, пожалуйста. Только тебе я могу доверить свою младшую сестричку.

— У нас всего месяц разницы! — тут же надулась та, не дав открывшему было рот Ликсу произнести и слова. — Идите уже! Мы и без вас справимся. Больно нужны нам ваши секреты!

— Да, девушки, не переживайте. Мы присмотрим за парнями, — моментально сориентировалась Флора и, подхватив под руку опешившего на мгновение няшку, махнула и пошла в противоположную от нас сторону.

— Хорошего дня, — вежливо попрощались мы с Нарин и дружно зашагали к Хрустальной башне, чтобы уже там вдосталь нахохотаться.

Уже в моей спальне, когда подруга изучила каждый миллиметр пространства, восхитилась раз сто, трижды едва не выпала из окна, но разглядела меж ветвей деревьев гуляющих девиц с порабощённой ими троицей шпионов, мы вернулись к спокойному тону.

— Я ещё долго буду смеяться, вспоминая беспомощное выражение их лиц, — поделилась Нарин с улыбкой. — А Флора–то хороша, до сих пор держит его в заложниках.

— Бедный Ликс. Не заметит, как сделает ей предложение и обзаведётся десятком ребятишек, — поддержала я шутку. — Признаться, думала, парни быстро избавятся от надоедливой компании.

— О, ты плохо знаешь наших пиявок! Девушки при дворе быстро обрастают навыками общения с мужчинами и тонко играют на чувстве долга, вежливости и даже на порочных наклонностях. К примеру в Цитадели есть один лорд… У–у–у, ему лет, как всему Эрмиду, наверное. Так вот, он обожает изящные женские ножки. И поскольку он заведует секретариатом его величества, а значит, в точности знает его расписание, девушки регулярно «совершенно случайно» демонстрируют ему свои чулочки…

— Для чего⁈ — не поняла я. Как по мне, звучало довольно мерзко.

— Чтобы привлечь внимание Орина Первого, конечно! А делать это нужно изящно и с умом — к примеру, встретиться ему в саду с томиком поэзии…

— Уронить этот томик на его ногу и извиниться? — предположила, вновь невежливо перебив девушку.

— Вполне! — рассмеялась Нарин. Только мне было не весело, а совсем напротив.

— Но ведь это недопустимо. Куда смотрит служба безопасности Цитадели? Ну, или как там это у вас называется? Охрана! — с чувством произнесла я. — Одна девушка спросит этого вашего старого извращенца о расписании для амурных дел, а вторая — для пленения или убийства…

— Тшш! Молчи! Что такое говоришь? — испугалась Нарин.

— Я за здравый смысл и осторожность, — произнесла назидательно.

«Я молчу. Я молчу. Я молчу», — умирая от смеха прокомментировал Огонёк, но мне некогда было отвлекаться на разговор ещё и с ним.

— Алессаль, его величество в полнейшей безопасности. Во–первых, его защищает сама Цитадель. Во–вторых, к нему никто не имеет права приближаться, а уж касаться — тем более. Без разрешения, конечно.

— То есть с томиком поэзии на ногу я угадала, да? — пошутила, стараясь разрядить атмосферу.

— Почти, — с натянутой улыбкой ответила Нарин. — В общем, ты зря беспокоишься о его безопасности. К нему даже дети не могут прикоснуться, только жёны. А, ещё их матери в день подтверждения клятв.

— Что за день такой интересный? — спросила я, стараясь не показывать излишнюю заинтересованность. А она была! Ого–го, какая! Интуиция буквально заверещала, что нам эта информация совсем не лишняя.

— В Эрмиде супруги дают друг другу клятвы в день бракосочетания, а затем повторяют их из года в год — в день семьи, верности и любви. Таков обычай, — объяснила подруга.

— А если они не хотят давать эту клятву?

— Иногда пропускают — из–за ссоры или болезни одного из супругов. В этом нет ничего ужасного. Скорее, этот день дан для того, чтобы супруги обдумали, как прошёл ещё один год совместной жизни, порадовались или погрустили вместе. Но иногда бывает, что пары понимают: им незачем быть рядом, и разводятся.

— Но если всё хорошо, матери, выходит, благословляют их прикосновением из года в год? — уточнила я, хотя и без того уже стало ясно, что к чему. Просто я крутила–вертела в голове новую мысль и не сразу придержала язык.

— Да. Родителям присутствовать не обязательно, но обычно все стараются быть. Это большой праздник, он одновременно и домашний, и всенародный. На улицах гуляния, фейерверки, на главной площади раздают печатные пряники, круглые и тёплые, словно солнышко. В академии будут небольшие каникулы, так что я тебя отведу и всё покажу.

— Здорово!

В мою копилку теорий улетела ещё одна. Артефакты из королевской сокровищницы — это, конечно, хорошая идея, но, возможно, сирене нужно было выдать меня за Орина, чтобы иметь возможность к нему прикасаться и таким образом воздействовать. Нужно проверить, возможно ли это. А, быть может, она хотела убить его величество? С этой невозможной женщиной нельзя исключать ни один из вариантов.

Мы прекрасно провели время с Нарин, беседуя о разных полезных для меня мелочах — об одежде, быте, обучении и прочих нюансах, о которых я не могла расспросить Рагнара. Но всё же нам пришлось покинуть гостеприимные стены Хрустальной башни — желудки голодно ворчали и требовали еды.

Первым, кого я увидела в столовой, был мой