В небе Китая. 1937–1940. Воспоминания советских летчиков-добровольцев. - Юрий Чудодеев

— Пока самолетов не видно, продолжаю наблюдать. «Ну, — думаю, — оторвались от них, можно немного снизиться, лететь ведь еще далеко».

И только снизился до высоты 5500 м, как услышал голос радиста:

— Веду огонь! Отбиваю атакующих истребителей снизу, их всего только четыре.

Я услышал, как по самолету словно посыпался горох, а затем правый мотор стал давать перебои. Понял: нас атаковал противник и один мотор подбит.

— Штурман! Нас подбили, постараюсь удержаться на одном моторе, вижу отдельные облака, попробую укрыться в них.

Мой ведомый, как только увидел, что один мотор на моем самолете задымил, резко ушел в сторону, оставив нас одних.

Противник успел атаковать еще раз, но нам все-таки удалось скрыться в облаках. Через некоторое время я почувствовал, что и второй мотор работает не в полную силу. Видно, он перегрелся и не выдерживает полета по прямой. Слежу за воздухом, истребители противника не появляются. Под нами — горы. Ясно, до аэродрома Ханькоу нам не дойти, принимаю решение лететь в Наньчан. Немного времени спустя я понимаю, что и до этого аэродрома нам не дотянуть… Что же делать? Остается одно: садиться в горах на более или менее пригодную площадку. Но что это за площадки, трудно себе представить.

Вокруг на террасах рисовые поля. Где найти подходящую площадку? А мотор чихает все чаще. Передаю команду: приготовиться к посадке на фюзеляж. Штурман повернулся в кабине боком, радист крепче ухватился за турель.

С разворота направил самолет па выбранную площадку. На ней виднеются отдельные возвышенности. Но раздумывать не когда. Погасил скорость — и только выровнял самолет от крена как плюхнулись в воду. Оказывается — рисовое поле. Самолет немного прополз по воде и грязи и остановился. Спрашиваю:

— Ну как, живы, члены птичьего экипажа? — Стараюсь хоть немного подбодрить людей после всех переживаний.

— Ласточка жива, — отвечает штурман, — вот бока немного прижало.

— Орел жив, только лоб себе разбил… Вылезаю из кабины.

— По всей видимости, мы на своей территории, — говорю, — но нужно быть внимательными, приготовьте «охранные грамоты» и оружие.

Открываю фонарь, лезу в карман комбинезона за паспортом. Пистолет пока не достаю. Только я сунул руку в карман за «грамотой», как жители китайской деревушки, которые успели прибежать к месту нашей посадки, моментально исчезли, словно их ветром сдуло. Но увидев, что я поднял вверх лист бумаги, они осторожно приблизились к кромке рисового поля. Я посмотрел на штурмана и стрелка, тоже взобравшихся ко мне на плоскость» и приказал им достать охранные свидетельства. Среди окруживших место посадки жителей нашлось несколько военных, которые подошли к нам, прочитали бумаги и что-то сказали осталь ным. Китайцы заметно повеселели. Мы сошли на землю, сняли вооружение. Жители помогли забрать парашюты с самолетов и дали нам знак идти за ними. Мы тронулись в путь. Когда проходили деревню, китайцы устроили настоящий фейерверк. В воз дух полетели самодельные летающие хлопушки.

Нас разместили на ночлег в доме старосты. Проснувшись рано утром, мы услышали очень громкий разговор на улице. Видимо, собралось много народу. Китайцы о чем-то спорили. Около них стояло трое носилок.

Оказалось, носилки были предназначены для того, чтобы нести нас до ближайшего города. Мы решительно отказались. В конце концов договорились так: пойдем пешком, а выделенные носильщики помогут нести парашюты и пулеметы. Мы быстро управились с завтраком и тронулись в дорогу. Через 15 км, в маленьком населенном пункте, встретили какое-то кавалерийское подразделение, находившееся там на отдыхе. Сопровождающий китаец привел нас к командиру и объяснил ему, кто мы такие. Дальше уже ехали верхом.

На окраине небольшого городка мы спешились и двинулись к дому губернатора. В этот момент на площади шел какой-то митинг. После того как наш сопровождающий сообщил, кто мы такие, митинг прервался. Дальше, от площади до дома губернатора, шествовали во главе огромной колонны, которая что-то скандировала. У губернатора нам был оказан теплый прием.

Дальнейшее паше передвижение было уже более организованным. Вначале мы ехали на грузовой машине, потом — на автобусе. В пути видели массу беженцев, уходивших от японцев. Двигались они, неся на плечах весь свой домашний скарб. Авто бус доставил нас в Чанша.

До Ханькоу уже добирались по железной дороге. На вокзале та же картина, типичная для страны, находившейся в состоянии войны: пассажиры штурмом брали вагоны и полиции приходилось применять оружие, чтобы навести порядок. На следующий день мы снова были в кругу товарищей.

…Уже после возвращения на базу мы узнали, что случилось с нашим ведомым. Китайский летчик, вернувшись на аэродром, рассказал, что нас атаковали семь истребителей противника — три И-96 и четыре И-95. Он видел, как наш самолет был атакован снизу и из самолета пошел белый дым. Считая, что нас сбили, он решил уйти в облака, а затем потерял наш экипаж из виду. Когда прилетел домой, сказал, что мы погибли. Правда, многие не верили его объяснению, но факт оставался фактом — домой не вернулись. Только через два дня нашему командованию стало известно, что мы живы и возвращаемся к себе.

В июле 1938 г. меня вызвал П. Ф. Жигарев и сказал, чтобы мы готовились к возвращению в Советский Союз. До Ланьчжоу нам предстояло лететь на нашем СБ. С нами должен был вылететь А. Г. Рытов. Срок на сборы короткий, а здесь, как назло, японцы зачастили с налетами на аэродром Ханькоу. Самолет уже был подготовлен к вылету, и тут — на тебе! — массированный налет на аэродром. Выехав по тревоге в безопасное место, мы с бетонированной вышки ясно видели, как японские самолеты атаковали наши самолеты. Сердце замерло, когда я увидел, что на мой самолет пикируют истребители. Но все обошлось благополучно. Ни один из наших самолетов не был поврежден.

Настало последнее утро на фронте. Быстро собрав вещи, отправились на аэродром. А там опять тревога. Раздумывать не когда, нужно было вылететь до появления японцев. Заправить самолет горючим не успели. Вылетели, решив дозаправиться на другом аэродроме. В Ланьчжоу сдали самолет на базу. Дальше наш путь лежал в Алма-Ату. Нам выделили самолет АНТ-9, приспособленный для перевозки пассажиров. Со мной летело еще восемь человек.

И вот настал час, когда мы взяли курс на Родину. На высоте 1000 м летчик вел самолет на запад. Но здесь нас подстерегала неудача. Левый мотор вдруг дал перебои и остановился. Кругом желтая степь и никаких селений. Понимаем, что летчик повел самолет на посадку, на одном моторе загруженный самолет не долетит. Прошло немного времени, и колеса коснулись земли.