Случайный контракт - Наталья Ручей

О чем он, спросить не успеваю. Алекс выходит из кухни. Я слышу, как он поднимается по лестнице, как открывается дверь на втором этаже, спустя минуту звук его шагов снова становится громче.

Я оборачиваюсь и с любопытством смотрю на пакет, который он захватил с собой. Не показалось — понимаю, мазнув взглядом по лейблу.

— По-моему, я только что напросилась на подарок, — говорю я, даже не пытаясь скрыть свою радость.

— По-моему, тоже, — нагло соглашается он.

Пакет не дает. Выдерживает паузу, доводит мое нетерпение до точки кипения, просто вынуждая выдавить из себя:

— Да… хочу.

— Мне нравится, что ты быстро схватываешь, — хвалит он.

И выуживает из пакета… тапочки. Яркие. Желтые, как цыпленок.

— Как ты вспомнил? — поражаюсь я. — Я сама постоянно хотела купить и постоянно забывала!

— С первым юбилеем… жена.



Глава 39

Александр

Если бы она могла видеть себя со стороны. Растерянный взгляд, улыбка, которая то исчезает, то вновь трогает ее губы. Нереально красивая.

Хочется прижать ее к себе, вжать в себя, зацеловать до беспамятства, чтобы и не заметила, что вместо кухни окажется в моей комнате.

До одури хочется.

Соблазнить несложно, она сама ко мне тянется. Чуть усилить напор, слегка надавить — все получится. Но этого мало. Уже мало. Хрен знает, когда именно я мысленно воздвиг эту планку.

Тогда, когда она торговалась в кафе перед подписанием документов. Тогда, когда явилась на свадьбу с клеткой и крысой. Или теперь, когда так восторженно смотрит на желтые тапки.

А может, все произошло куда раньше и я подсознательно стал хотеть этого, когда увидел, как жена смотрит на Ярова. С таким обожанием, с такой теплотой и любовью, с таким доверием, как будто перед ней нечто чудесное, доброе и с волшебными крыльями феи. А то, что от одного голоса Ярова у каждого второго его сотрудника тут же начинается предынфарктное состояние, — это пустяк. Слабое здоровье, с кем не бывает.

Я в сравнении с ним — душа нараспашку. У меня-то что? Только Евсей зеленеет. Так зеленый — цвет радости, и не только для флоры, а даже для светофора. Ну Соня еще подпрыгивает при встрече. Тоже плюс — упражнения для упругости бедер. Ну еще Каретников икает, заходя в кабинет. Так в Древней Руси считали, что с икотой из человека демоны выползают. Можно сказать, лечу человека одним своим видом. А, ну Луганский временами при мне заикается. Так это ему дополнительное время, чтобы подобрать слова поумнее, подумать.

Даже слух о том, что остальные сотрудники побаиваются проходить мимо моего кабинета, — позитивная новость. По крайней мере, для нашей уборщицы: все меньшую площадь приходится убирать.

В общем, куда ни глянь — от меня один плюс. Но если даже придраться и найти пару минусов, все равно коллектив у меня в разы меньше, чем у Ярова, так что чисто математически я в разы выйду добрее него.

И что? К чему эта моя доброта? На меня все равно с такой любовью не смотрят.

— Спасибо тебе! — Анжелика подхватывается и обнимает меня.

Ее дыхание щекочет мне щеку, а улыбка слепит глаза. Она хватает меня за руку и склоняется, чтобы обуть тапочки.

— Спасибо, — повторяет и оставляет на моих губах поцелуй.

Вполне целомудренный, с учетом тех, что мы уже пробовали. И крышесносный, потому что мелькает мысль, что она готова зайти куда дальше, чем поцелуи.

Отстраняюсь с большой неохотой.

Тело против. Ничего, не в первый раз, разберемся.

Твою мать…

Последняя сложность — когда отодвинулся, убрать свои руки. Хрен знает, когда я успел подгрести ее к себе под бочок и как она при этом умудрилась не только остаться в одежде, но еще и обуться.

— Пусть они тебя согревают, — несу какую-то чушь и направляюсь из кухни.

Ну все, можно выдохнуть. На сегодня отбой.

— Ты в комнату? Намекаешь, что нам пора отдохнуть?

Нам…

Получается, зря выдыхал. Перед глазами так и встает картинка, как мы «активно» с ней отдыхаем. В моей комнате. У меня на кровати. А желтые тапочки валяются где-то в углах…

— Нет, — говорю ей, не оборачиваясь. — Пойду позанимаюсь в спортзале.

Всегда знал, что брак — это сложно. Я столько вел бракоразводных процессов, что иллюзий не оставалось. И все равно не был готов к тому, что случилось. Не знаю, как дальше, про год даже страшно подумать. Но ответственно заявляю: это моя самая тяжелая неделя в году.

Спортзал встречает меня тишиной, кажется, даже свет зажигается без особой охоты. Гантели, штанга, беговая дорожка, скакалка. Через полтора часа выхожу измочаленный, зато в голове приятная пустота.

— Как тренировка?

Анжелика так неожиданно выныривает из своей комнаты, когда я прохожу мимо, что создается ощущение, будто специально ждала моего возвращения. Мой взгляд сначала падает на ее длинные ноги. Медленно, с неохотой поднимается вверх и застывает на коротком пеньюаре черного цвета.

Сверху длинная распахнутая накидка серого цвета. Но вместо того, чтобы скрыть, она скорее еще больше обнажает ее, подчеркивая плавные линии тела.

Тут только привык спокойно на ее спортивные штаны реагировать, а она в своем пеньюаре!

— Хорошо позанимался? — выдергивает меня из мыслей голос Анжелики.

— Хорошо. Но теперь думаю, что, наверное, маловато.

Ну да. Одно ее появление — и снова в мыслях только кровать, а усталости ноль. Так, ладно, может, прорвемся.

— Спокойной ночи.

Порываюсь пройти мимо нее, но она снова меня останавливает.

— Алекс, помнишь, нам подарили «Полет на воздушном шаре»? Ты еще отдал его Есению.

— Не сомневайся. Такой подарок на свадьбу не забывается. А что, эта твоя подружка тоже замуж выходит? Нужен совет насчет ответного подарка?

Анжелика улыбается, качает головой, и мой взгляд застывает на ее копне роскошных волос. Тяжелые, длинные, цвета осенних каштанов. А еще удивительно