Маньчжурская принцесса - Жюльетта Бенцони

Оставаясь на набережной, Антуан дочитал наконец свою газету. Новости были отнюдь не веселыми. Россия потерпела окончательное поражение от Японии, антарктическая экспедиция команданта Шарко пропала без вести, в Москве был убит великий князь Сергей. Единственное сообщение показалось ему забавным: то была информация о том, что музей Чернуччи вновь оказался обворован. Заголовок гласил: «Быть может, над Летним дворцом нависло проклятье?» Автор заметки смешал несколько фактов с глупыми домыслами и Антуан подумал, что не мешало бы купить «Матен» и посмотреть, как интерпретирует это событие Лартиг. Потом он посмотрел на часы и едва успел подумать о том, что его подруги опаздывают, как из-за угла на набережную вылетел экипаж мадам Лекур.

Узнав художника, Орхидея издала радостный крик и побежала к нему навстречу.

– Неужели вы приехали!.. О Антуан, как это чудесно с вашей стороны!

– Я не мог допустить и мысли о том, что не попрощаюсь с вами перед отъездом.

– Но я и понятия не имела, что вы вернулись из Испании. Как вы узнали о моем отъезде?

– Вы забыли, что мы с Лартигом близкие знакомые. Итак, я здесь... Мое почтение, мадам Лекур. Стало быть, вы решили вновь посетить Китай?.. Что ж, за Орхидею я искренне рад...

Затем он добавил, что опасается непредсказуемого нрава императрицы и, наконец, упомянул о печали, которую испытывает – при расставании, по причине дружеских чувств, которые он к ней испытывает. И не только дружеских...

– Вы уверены, что, уезжая, не сожалеете ни о чем? – спросил он. – Ни о чем... и ни о ком?

– Я не имею права на сожаления, мой дорогой друг. К тому же, сожаления напрасны, если никто их не разделяет...

Прозвучала корабельная сирена, предупреждавшая последних пассажиров о скором отплытии. Мадам Лекур обняла Антуана за плечи.

– Нам пора идти... – потом, вполголоса, добавила; – Молитесь за нас. Думаю, ваши молитвы нам понадобятся!

– Положитесь на меня!

Затем Антуан поцеловал Орхидею и протянул ей старательно упакованный конверт.

– Я приготовил для вас этот небольшой сувенир... Обещайте мне поинтересоваться содержимым конверта лишь когда вы поднимитесь на борт и еще постарайтесь когда-нибудь вернуться сюда!

И долго еще Антуан стоял на набережной, глядя как «Янг Це» постепенно растворяется в морской дымке. Приближаясь к черте горизонта, корабль все больше уменьшался в размерах. А Орхидея не захотела оставаться на палубе. Неожиданно для самой себя она ощутила боль расставания с этой непонятной и такой прекрасной страной. Зато, оказавшись в каюте, она поспешила заглянуть в подаренный ей конверт и не смогла сдержать изумленного восклицания: перед ней была драгоценная застежка императора Кьен Лонга. Поскольку Орхидея не читала утренних газет, она не могла понять, каким образом Антуан завладел этой вещью. Она лишь подумала о том, что он – лучший из ее друзей, и возблагодарила богов...

Тем временем на набережной Антуан подошел к своему фиакру. Он забрался туда и плюхнулся на сиденье рядом с Пьером Бо.

– Ну, ты доволен? – проворчал он. – Исстрадался вконец?.. Как ты смог сидеть здесь, не шевелясь, всего в нескольких шагах от нее?

– А что я мог ей сказать? Что люблю ее, как последний дурак? Я бы только показался ей смешным и окончательно испортил бы ее воспоминания обо мне... Сегодня ее душа возвращается в лоно своей страны, своего круга и родственников. Она вновь становится принцессой Ду Ван, а значит, Орхидеи больше нет. Что ж, для нее так лучше...

– Зачем же ты приехал сюда?

– Чтобы увидеть ее в последний раз.

Антуан покачал головой и велел кучеру везти их в отель дю Лувр. Там их ожидал автомобиль Прюдана и сам его хозяин, намеревавшийся отвезти их в Шато-сен-Совер. Им предстояла долгая дорога, и Пьер надеялся, что она сможет хотя бы частично отвлечь его от горьких чувств. Ласковое дыхание провансальской весны, дружеское участие обитателей старинного дома, – будет ли всего этого достаточно, чтобы облегчить страдающую душу?.. В любом случае, надо ждать, надо уповать на целительное воздействие времени...

Экипаж достиг Старого порта и, сбавив скорость, маневрировал среди беспорядочно расставленных лотков с фруктами, цветами, рыбой. Вдруг Антуан остановил его, распахнул дверцу и выскочил на землю, все это не вывело Пьера из его печальных раздумий... В этот момент корабль огибал форт Сен-Жан и приближался к берегу в ослепительном утреннем свете. То была продолговатая черная шхуна, на палубе которой матросы торопливо убирали красные паруса. Вдруг мучительное воспоминание сжало сердце художника при виде этого корабля.

Повернувшись к экипажу, он бросил своему другу:

– Отправляйтесь в отель без меня. Мне надо пройтись. Позже я присоединюсь к тебе.

– Хорошо.

Экипаж уехал, а Антуан побежал вдоль набережной, приглядываясь к кораблю. Тот приближался к берегу очень медленно. Вдруг Антуан подумал, что глупо бежать вот так, поскольку все равно не знает, к какому из трех причалов пристанет корабль. Он остановился, чтобы лучше его разглядеть, и вот на борту прочел, а вернее, почти угадал пять букв, из которых складывалось хорошо ему знакомое название «Аскья».

Шхуна сделала разворот, и Антуан мысленно чертыхнулся: она направлялась к причалу Рив-Нев! Теперь, чтобы добраться туда, ему предстояло пробежать вдоль половины набережной порта. И он бросился бежать со всех ног, не обращая внимания на толчки и ругань, несущуюся ему вдогонку. Это настоящее чудо, думал он. Шхуна из старого порта Депре-Мартель, обычно странствовавшая в северных широтах Атлантики, входит в бухту Марселя! Сердце Антуана затрепетало от радости. Наконец-то он сможет узнать новости о Мелани и... двух лет как не бывало!

Когда он добежал наконец, весь раскрасневшийся и задыхающийся, с причала на шхуну как раз перекидывали мостик. Его перебрасывали столь энергично, что он с размаху попал прямо в руки владельца шхуны, старого морского волка с наполовину седой, наполовину рыжей бородой. От неожиданности тот не удержал равновесия и упал.

– Какого дьявола вы устроили мне это свинство, – взревел он, выбираясь из-под мостика. – О чем вы думаете, об абордаже?

– Я надеюсь... вы не сильно ушиблись?.. – прохрипел Антуан, не способный восстановить дыхание из-за душившего его смеха. – Я друг... старый друг месье Депре-Мартеля...

И Антуан тут же поспешил помочь славному старику восстановить не только равновесие, но и чувство собственного достоинства. Тот быстро узнал его:

– Тысяча чертей! Антуан Лоран!.. Но что вы здесь делаете?

– Этот вопрос уместнее задать вам. Кажется, вы не часто бороздите голубые воды Средиземноморья...