Пламенный клинок - Крис Вудинг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она принялась наигрывать на лютне, изящно перебирая струны, и некоторые из постояльцев с вялым любопытством подняли взгляд от выпивки. Лишь когда она запела, публика оживилась: сипловатый, теплый и мягкий голос был слишком необычным, чтобы оставаться к нему безучастным. Арен наблюдал за ней, рассеянно поглаживая большим пальцем алую отметину на запястье.
Звучала тягучая народная песня, сложенная в туманных лесах Трины, далеко на северо-востоке. То была повесть о двух братьях, боровшихся за расположение жестокосердого отца, подстрекая друг друга на все более и более великие подвиги, пока, разумеется, не произошла трагедия. В тринской истории было полно подобных случаев. То был народ воинов, от природы склонный к ссорам и насилию, и поэтому в их стране редко водворялись мир и спокойствие. Даже сейчас они затеяли гражданскую войну из-за престолонаследия, а одновременно пытались отразить вторжение элару в Пет и грызлись с квинами за рыбные места в Белом море.
«Совсем как мы, — подумал Арен. — Вечно стремятся всюду поспеть». Так было и в Солт-Форке, и во времена многовекового беспорядка перед приходом кроданцев. В отличие от тринцев, оссиане не отличались воинственностью, зато были чудовищно своевольными и не выполняли приказы как следует — по крайней мере, пока кроданцы их не принудили. Выше всякого порядка и повиновения соплеменники Арена ценили свои семьи, хорошую еду и разговоры в полный голос. Понуждать оссиан к совместным действиям было все равно что кошек сбивать в стаю.
«Но мы не всегда такими были, — продолжал размышлять Арен. — Мы вырвались из рабства и построили величайшую империю, которую только видел Восток. Почему же мы не можем этого повторить?»
Он одернул себя, прежде чем довел мысль до завершения. В груди у него всколыхнулась неведомая прежде гордость, и это его напугало. Не время предаваться героическим мечтаниям, только что ускользнув от кроданцев. В чем бы ни заключался замысел Гаррика, он обречен на провал. Какой смысл запрыгивать в горящую карету?
Они не собираются сражаться с кроданцами. Куда им сражаться с кроданцами? Они не Серые Плащи, а всего лишь двое мальчишек, которые хотят начать все заново.
— Ага! Вот и сладкое вино! — провозгласил Киль, когда к их столу подошла служанка с подносом. — Освободите место!
Они расчистили на столе небольшое пространство, и девушка поставила туда каменный кувшин и семь каменных стаканов: такую посуду использовали для поминок. Гаррик разлил вино, и Граб хотел было немедленно приложиться, но Вика удержала его руку.
Раздав всем стаканы, Гаррик поднялся в полный рост, и остальные тоже. Граб неохотно последовал их примеру.
— Тарви. Варла. Оттен. Докс. Осман. — Гаррик медленно перечислил имена павших; лицо у него было угрюмое, а взгляд отсутствующий. — Все они были хорошими людьми. Людьми которые во что-то верили и хотели перемен. Никого из них я не знал настолько близко, как хотелось бы, но ненадолго они стали мне родными.
Гаррик поднес стакан к губам, и все уже хотели выпить, но он вскинул руку. Он еще не закончил. Несколько мгновений он мучительно колебался, но наконец снова заговорил:
— Их гибель на моей совести. Они с готовностью последовали за мной, хотя то была моя клятва, мое обязательство. Мне следовало нести это бремя одному, и они погибли потому, что я поступил иначе. — Он скользнул взглядом по Арену, потом снова отвел глаза. — Вот что я хотел сказать. Милосердие Сарлы да пребудет с ними. — Гаррик опрокинул в себя вино и сел.
— Милосердие Сарлы да пребудет с ними, — эхом повторили остальные — все, кроме Граба, который просто радовался, что ему наконец позволили выпить. Допивая вино, Арен украдкой наблюдал за Гарриком, размышляя: «Неужели он признал, что был неправ и моей вины тут нет?»
Последовала угрюмая пауза — все вспоминали погибших. Потом Киль хлопнул в ладоши:
— Ну что, по второму кругу? Не амберлинское, конечно, но вполне сойдет.
— Граб только за! — воскликнул скарл, а Киль уже наполнял стаканы.
— Говорят, у принца Оттико на столе сладкого вина не будет, только амберлинское, — тоном знатока сообщил Кейд.
При упоминании принца Киль и Гаррик переглянулись.
— Да неужели? — спросил Киль. — Не знал.
Арен повертел стакан в руке, и взгляд его сделался печальным.
— Мой отец всегда любил амберлинское, — заметил он. Потом посмотрел в лицо Гаррику и понял, что сболтнул лишнего. Одно упоминание Рэндилла приводило Гаррика в ярость.
Ну и ладно. Арен будет говорить об отце, когда захочет. И даже позволит себе нечто большее.
— Я еще не пил в его память, — внезапно произнес он. — До сих пор не предоставлялось случая. — Он с вызовом вскочил и поднял стакан. — Мой отец. Он пал от кроданского клинка. Пусть я не знал, кем он был на самом деле, но для меня он был хорошим человеком, и я его любил.
Все сидящие за столом приутихли; повисло напряжение. Ощутив на себе пристальный взгляд Гаррика, Арен произнес:
— Милосердие Сарлы да пребудет с ним, — и выпил.
— Милосердие Сарлы да пребудет с ним, — эхом повторила Вика и тоже выпила.
Кейд явно опасался гнева Гаррика, но замешкался лишь на миг.
— Милосердие Сарлы да пребудет с ним. — И опрокинул стакан, прежде чем успел передумать.
Следующей была Фен, а за ней Граб, который на сей раз тоже произнес поминальные слова.
Остались только Киль и Гаррик. Криволомец смерил друга долгим взглядом. «Что было, то прошло», — словно бы говорил он. Затем он пожал плечами и выпил.
— Милосердие Сарлы да пребудет с ним.
Гаррик медленно отодвинул полный стакан и поднялся. Он выглядел не разгневанным, а усталым.
— Надо бы позаботиться насчет лошадей или повозок, — пробормотал он.
— Да! — подхватил Граб. — Граб хочет знать, какие приключения ожидают его впереди! У Граба еще много свободной кожи!
Гаррик промолчал и зашагал прочь. Другие тоже промолчали. Скарл явно ничего не понял. Гаррик не хотел себе такого спутника. И Арен, честно говоря, тоже. Хотя часть пути они прошли вместе, это не делало их друзьями.
Все принялись беседовать между собой. Кейд наклонился к Арену и открыл было рот, но друг его опередил:
— Я знаю, что ты собираешься сказать. Ты не хочешь их покидать, верно?
— А зачем? Они отличные спутники, разве нет? — Тут он увидел выражение лица Арена и быстро пошел на попятную: — В смысле, если не считать, что Гаррик в тот раз тебя отлупил. Но он сам сожалеет! Погляди на него.
— Кейд… — Арен силился облечь свои чувства в слова, понятные другу. — Я его ненавижу,
