Аргонавты - Антонио Дионис

Красиво? - улыбнулась богиня Афина.

Гера неопределенно пожала плечами.

Не знаю. Бархатные глаза всех здешних женщин- жриц чрезмерно велики, мне кажется. Талии их слишком узкие, голубые и красные краски росписей слишком ярки, орнаменты чересчур изысканны. Хотя по-своему это, наверное, красиво, но чувствуется, что все здесь движется к какой-то грани, за которой - гибель. А впрочем,- произнесла она, подумав, присмотрев в одном из углов залы стоящую на мраморном полу огромную золотую вазу с изображением богини Зари - Эос,- впрочем, в этом что-то есть,- сказала богиня Г ера и впервые, наконец, улыбнулась.

Медленно едет по небу в колеснице, запряженной черными конями, богиня-ночь - Нюкта. Своим темным покровом закрыла она землю. Тьма окутала все кругом. Вокруг колесницы богини Нюкты, изображение которой было почти стерто на вазе, толпятся звезды и льют на землю неверный, мерцающий свет. Это юные сыновья богини Зари - Эос и Астрея. Много их, они усеяли все ночное темное небо. Вот как бы легкое зарево показалось на востоке. Разгорается оно все сильнее и сильнее. Это восходит на небо богиня Луны - Селена. Круторогие быки медленно везут ее колесницу по небу. Спокойно, величественно едет богиня Луны в своей длинной белой одежде, с серпом луны на головном уборе. Она мирно светит на спящую землю, заливая все серебристым сиянием. Объехав небесный свод, богиня Луны спустится в глубокий грот горы Латма в Карии. Там лежит погруженный в вечную дремоту прекрасный Эндимион. Любит его Селена. Она склоняется над ним, ласкает его и шепчет ему слова любви. Но не слышит ее погруженный в дремоту Эндимион, потому так печальна Селена, и печален свет, который льет она на землю. Все ближе утро. Богиня Луны уже давно спустилась с небосклона. Чуть посветлел восток. Ярко загорелся на востоке предвестник зари Эос - Форос - утренняя звезда. Подул легкий ветерок. Все ярче разгорается восток. Вот открыла розоперстая богиня Зари - Эос ворота, из которых скоро выедет лучезарный бог Солнца - Гелиос. В ярко-шафранной одежде на розовых крыльях блистает богиня Зари на просветлевшем небе, залитом розовым светом. Льет богиня из золотого сосуда на землю росу, и роса осыпает траву и цветы сверкающими, как алмазы, каплями. Благоухает все на земле, всюду курятся ароматы. Проснувшаяся земля радостно приветствует бога Солнца - Гелиоса. Лучезарный бог выезжает на небо с берегов Океана в золотой колеснице, которую выковал бог Гефест, запряженной четверкой крылатых коней. Верхи гор озаряют лучи восходящего солнца, и кажется, что они залиты огнем. Звезды бегут с небосклона при виде бога солнца и одна за другой скрываются в лоне темной тучи. Все выше поднимается колесница Гелиоса. В лучезарном венце и в длинной сверкающей одежде едет он по небу и льет живительные лучи на землю, дает ей свет, тепло и жизнь. Совершив свой дневной путь, бог Солнца спускается к священным водам океана. Там ждет его золотой челн, в котором он плывет назад к востоку, в страну солнца, где находится его чудесный дворец. Бог Солнца ночью там отдыхает, чтобы взойти в прежнем блеске на следующий день.

Пока суровая богиня Гера была занята изучением вазы с изображением Зари, в руках у богини Афины оказался сосуд, несколько симметричнее по форме и рисунку, хотя, в общем, и здесь господствовал тот же стилевой принцип. Узор из мягко изгибающихся растений и звезд, напоминающий морскую флору, покрывает сплошь все туловище сосуда и ручки. В одном из полей - сюжетный мотив: похоронная процессия, но на первый взгляд, кажется, что тут просто разновидность того геометрического орнамента. Фигурки людей составлены из черных треугольников и палочек, все они одинаковые, расстояние между ними тоже одинаковое.

А кто этот юноша, изображение его встречается почти на всех амфорах? - спросила богиня Гера.

Это Адонис,- ответила Афина,- ведь наша Афродита, так жестоко покаравшая своего любимца Нарцисса, знала и сама муки любви, и ей пришлось оплакивать любимого ею Адониса.

Да? - удивилась Гера,- расскажи подробней.

Афродита любила сына царя Кипра Адониса. Никто из смертных не был равен ему красотой, он был даже прекрасней богов-олимпийцев. Забыла для него Афродита и Патмос, и цветущую Каферу. Адонис был ей милее даже светлого Олимпа. Все время проводила она с юным Адонисом. С ним охотилась Афродита в горах и лесах Кипра, подобно деве Артемиде. Забыла Афродита о своих золотых украшениях, о своей красоте. Под палящими лучами и в непогоду охотилась она на зайцев, пугливых оленей и серн, избегая охоты на грозных львов и кабанов. И Адониса просила она не охотиться на львов, медведей и кабанов, чтобы не случилось с ним несчастья. Редко покидала богиня царского сына, а покидая, каждый раз молила помнить ее просьбу.

Однажды собаки Адониса во время охоты напали на след громадного кабана. Они подняли зверя и с яростным лаем погнали его. Адонис радовался такой богатой добыче, он не предчувствовал, что это его последняя охота. Все ближе лай собак, вот уже мелькнул громадный кабан среди кустов, Адонис уже готовится пронзить разъяренного зверя копьем, как вдруг кинулся на него кабан и своими громадными клыками смертельно ранил любимца Афродиты. Умер Адонис от страшной раны. Афродита узнала о смерти Адониса и, полная невыразимого горя, пошла в горы Кипра искать тело любимого юноши. По крутым горным стремнинам среди мрачных ущелий, по краям глубоких пропастей шла Афродита. Острые камни и шипы терновника изранили нежные ноги богини. Капли ее крови падали на землю, оставляя след всюду, где проходила богиня. Наконец, нашла Афродита тело Адониса. Горько плакала она над рано погибшим прекрасным юношей. Чтобы навсегда сохранить память о нем, велела богиня вырасти из крови Адониса нежному анемону. А там, где падали из израненных ног богини капли крови, всюду выросли розы, алые, как кровь Афродиты. Сжалился Зевс-громовержец над горем богини любви. Велел он брату своему Аиду и жене его Персефоне отпускать каждый год Адониса на землю из печально царства теней умерших. С тех пор полгода остается Адонис в царстве Аида, а полгода живет на земле с богиней Афродитой. Вся природа ликует, когда возвращается на землю к ярким лучам солнца юный, прекрасный любимец Афродиты Адонис.

- Время разрушает, но оно и поэтизирует,- немного помолчав, сказала богиня Г ера,- но сколько я себя помню, только один раз был нарушен заведенный в мире порядок. Ни разу не возвращался из царства теней ни один смертный, и только один раз не въезжал бог солнца на небо, чтобы светить людям. Не знаю, как случилось так, что Афродите был вновь пожалован ее возлюбленный, не знаю, впрочем, что меня конечно не касается,- видимо, Зевс научился манерам у самого Гелиоса. Ты слышала эту историю.

Не совсем,- отозвалась богиня Афина,- расскажи, пожалуй,- ведь у нас еще есть немного времени до восхода солнца?

Гера улыбнулась.

Это случилось так. У Солнца-Гелиоса и Климены, дочери морской богини Фетиды, был сын Фаэтон. Однажды Эпаф, сын Зевса, насмехаясь над Фаэтоном сказал:

Не верю я, что ты - сын лучезарного Гелиоса. Мать твоя говорит неправду. Ты - сын простого смертного. Разгневался Фаэтон, краска стыда залила его лицо. Он побежал к матери, бросился к ней на грудь и со слезами жаловался на оскорбление. Но мать его, простерт» руки к лучезарному солнцу, воскликнула:

О сын! Клянусь тебе Гелиосом, который нас видит и слышит, которого и ты сам сейчас видишь, что он - твой отец! Пусть лишит он меня своего света, если я говорю неправду! Пойди сам к нему, дворец его недалеко от нас. Он повторит мои слова.

Фаэтон тотчас отправился к Гелиосу. Быстро достиг он дворца Гелиоса, сиявшего золотом, серебром и драгоценными камнями. Дворец искрился всеми цветами радуги, так дивно украсил его бог Гефест. Фаэтон вошел во дворец и увидал там Гелиоса, сидящего в пурпурной одежде на троне. Но Фаэтон не мог приблизиться к лучезарному богу, его глаза - глаза смертного - не выносили сияния исходящего от венца Гелиоса. Бог солнца увидал Фаэтона и спросил его:

Что привело тебя ко мне во дворец, сын мой?

О свет всего мира, о, отец Гелиос! Только смею ли я называть тебя отцом? - воскликнул Фаэтон.- Дай мне доказательство того, что ты - мой отец. Уничтожь, молю тебя, мое сомнение!

Гелиос снял лучезарный венец, подозвал к себе Фаэтона, обнял его и сказал:

Да, ты - мой сын, правду сказала тебе мать твоя, Климена. А чтобы ты не сомневался более, проси у меня, что хочешь, и, клянусь водами священной реки Стикса, я исполню твою просьбу.

Едва сказал это Гелиос, как Фаэтон стал просить позволить ему поехать по небу вместо Гелиоса в его золотой колеснице. В ужас пришел лучезарный бог.

Безумный, что ты просишь!-воскликнул Гелиос.- О, если бы мог я нарушить мою клятву! Ты просишь невозможное, Фаэтон. Это тебе не по силам. Ты же смертный, а разве это дело смертного? Даже бессмертные боги не в силах устоять на моей колеснице. Сам великий Зевс-громовержец не может править ею, а кто же могущественнее его! Подумай только: вначале дорога так крута, что даже мои крылатые кони едва взбираются по ней. Посередине она идет так высоко над землей, что даже мной овладевает страх, когда я смотрю вниз на расстилающиеся подо мной моря и земли. В конце же дорога так стремительно опускается к священным берегам океана, что без моего опытного управления колесница стремглав полетит вниз и разобьется. Ты думаешь, может быть, встретить в пути много прекрасного. Нет, среди опасностей, ужасов и диких зверей идет путь. Узок он: если же ты уклонишься в сторону, то ждут тебя там рога грозного тельца, грозит тебе лук кентавра, чудовищные скорпион и рак. Много ужасов на пути по небу. Поверь, не хочу я быть причиной твоей гибели. О, если бы ты мог взглядом своим проникнуть мне в сердце и увидать, как я боюсь за тебя! Посмотри вокруг себя, взгляни на мир, как много в нем прекрасного! Проси все, что хочешь, я ни в чем не откажу тебе, только не проси этого! Ведь ты просишь не награду, а страшное наказание.