Аргонавты - Антонио Дионис

И когда толпа поднимает свои головы, крик вырывается изо всех грудей и несется над долиною и эхом откликается в горах, возвещая славу Гелиоса.

Среди дыма костра и дрожащего над огнем воздуха словно оживает статуя великого бога. Это видят все. Словно он задрожал, великий Гелиос, от радости, опьяненный властью, могуществом над природой и ниц повергнутой толпой.

Жертва принята и приятна богу Гелиосу. И крик радости потрясает огромную равнину, эхом откликнувшись в горах.

Торжеством озаряется лицо верховного священного жреца, пророческий восторг загорается в очах, могуче разогнулся и выпрямился сгорбленный стан, словно отдаленные раскаты грома послышались в могучем голосе, и священный старец обратился к толпе.

Толпа с трепетом внимает ему, повторяя его пророческие слова для тех, кто за дальностью расстояния не может слышать.

Каждое его слово, как вихрь, облетает долину. И все, что говорит священный старец, слышат во всех ее углах.

Ниц падите на землю пред великим богом Ге- лиосом, величайшим из богов! - так говорит верховный жрец,- богом Солнца, богом Золота! Перед тем, кто посылает вам жизнь, свет и тепло, кто зажигает огонь в вашей крови, кому вы обязаны жизнью ваших детей и вашей собственной жизнью, кто заставляет землю приносить вам плоды, кто умножает ваше стадо, заставляя его плодиться, кто посылает вас на славные войны, на смелые путешествия, обогащая, окружая вас роскошью! Кому вы обязаны всем,- зеленью рощ и лаской ваших жен! Пред ним, великим, падите ниц, переполненные благодарностью за его щедроты, пред ним, посылающим на землю свои животворные лучи.

Солнечные лучи, что проникая в землю, застывают там и превращаются в золото. Великое, могучее золото! Таинственный металл, великий и святой, творящий чудеса, как солнечные лучи. Оно начало и причина всего великого на земле. Оно посылает людей на славные войны. Оно заставляет корабли рыскать по морям, открывать новые страны, приобретать новые сокровища. Оно заставляет трудиться, воевать, стремиться к знанию. Без него мир погиб бы, одряхлев от презрительного покоя. Оно творит чудеса. Несчастного превращает в счастливого, умирающего от голода может заставить умереть от пресыщения. Все делает золото, источник и начало всего великого на земле, золото, толкающее человека вперед. Эти солнечные лучи, застывшие в земле, но сохранившие блеск и животворную силу солнца.

Нет жертвы, достойной Гелиоса! Бога Солнца! Бога Золота! Все, что есть самого дорогого у вас, сносите ему, благодарные.

Все кидайте в священный огонь, возвращая ему только часть того, что он дал вам. Богу ли плодородия и избытка пожалеете вы чего-нибудь? Нет жертвы, достойной великого бога Гелиоса, дающего все!

И с каждым словом верховного жреца восторг благодарности все больше и больше охватывал толпу.

Жертвы, жертвы Гелиосу! - неслось над долиной.

И толпа теснилась, давила друг друга около костра, спеша принести жертву благодарности великому богу.

Земледельцы кидали в огонь лучшие дары их земли. Воины кидали драгоценное оружие, награбленную добычу, статуи чужих богов, принесенные ими из далеких покоренных стран, драгоценности, похищенные из разрушенных храмов! Торговцы бросали в огонь золото, драгоценные ткани, чудные вещи, приобретенные ими в новых далеких землях. Пастухи резали у ног Гелиоса лучшее, что было в их стадах.

Все выше и выше вздымались пламя и дым костра. Огонь охватывал своими цепкими когтями еще живые, трепещущие жертвы, расплавлял золото, в нем ярко блестела накаленная добела сталь мечей, и около него лилась на землю багряная кровь.

А когда ветер относил в сторону дым костра,- толпа видела статую великого Гелиоса с ее протянутыми вперед руками. Опьяненный торжеством, он жадно простирал руки, требуя новых и новых жертв благодарности.

Старому нищему было нечего бросить в костер и он, вырвав жертвенный нож из рук соседа, трижды погрузил его в свое тело.

Кровь, кровь свою отдаю тебе, великий бог, посылающий свет и тепло, и мне, лишенному всего, от которого отвернулись все Всесильные, я знаю, ты одним куском золота можешь совершить чудо и превратить меня, нищего, в могучего владыку. Я, не имеющий, что бросить в твой костер, буду покупать человеческие жизни и стану властителем над сотнями людей!

И, обессилев, он упал на землю, в экстазе глядя на кровь, которая струилась из его ран на землю в честь великого бога Гелиоса.

А какая-то женщина, пробившись вперед, высоко подняла и бросила в самую середину костра своего грудного ребенка. Она приносила Гелиосу своего первенца. Богу ли плодородия и избытка жалеть что-нибудь? И верховный жрец простер над нею свои благословляющие руки. Ее поступок вызвал восторг среди толпы, опьянил ее, и без того пьяную от благодарности великому богу избытка.

И десятки женщин пробивались сквозь толпу с дикими, безумными глазами, высоко поднимая своих детей и крича:

Пустите, мы хотим принести все, что у нас есть самого дорогого в жертву Гелиосу!

Дети пищали в огне,- а матери с восторгом, в священном экстазе, глядели на их корчи.

Воин, жена которого, обезумев от ужаса, не хотела отдать в жертву Гелиосу своего первенца, принес в жертву и мать, и ребенка.

Счастливая тем, что она отдает Гелиосу самое лучшее и дорогое, что у нее есть, толпа безумела от восторга. Люди, встретившиеся в первый раз, кидались на шею друг другу и душили друг друга в объятиях. Они казались друг другу братьями,- и между ними не было первенства положений.

Разве не все они дитя одного и того же великого бога Гелиоса, бога плодородия и избытка? Разве не всем одинаково посылает Гелиос свой свет, тепло, не все они живут, только благодаря лучам Гелиоса?

Поселянин обнимался с воином, богатый вельможа душил в своих объятиях бедняка, нищего.

Безумный восторг, переполнявший толпу, требовал от нее движения, пения, пляски, криков. Сплетались хороводы и в бешеной пляске неслись, исступленно прославляя Гелиоса.

И все эти яркие вопли, топот тысяч ног, стоны, словно человеческие крики жертвенных животных, слились в один гимн Гелиосу,- гимн, который еще больше исступлял и без того исступленную толпу.

А солнце, палившее землю и все залившее своим золотым светом, все сильнее и сильнее жгло толпу, распаляя ее и без того кипевшую кровь.

А Гелиос из-за дыма и пламени все еще жадно протягивал к безумной толпе свои руки, требуя новых и новых жертв.

Так длилось весь день... Костер не угасал. Казалось, что отдав Гелиосу все, что было при них, люди сами начнут бросаться в костер, чтобы отдать Гелиосу последнее, что у них есть - свою жизнь.

Безумие достигло своего апогея.

Но тут солнце, усталое и красное от крови, которой оно напиталось, тяжело опустилось за дальние горы. Стало прохладно,- и ночь поспешила задернуть черным полотном землю. На черном пологе ярко заблистали украшавшие его самоцветные звезды. И ветер, пробежав по земле, зашептал, что эта весенняя ночь коротка. Звезды сверкали с темного неба.

На месте костра догорала и тлела куча углей,- красным отблеском освещая Гелиоса, простиравшего руки и словно благословлявшего засыпающую долину Гелиоса, бога плодородия.

Глава 19

ГЕРА И АФИНА У АФРОДИТЫ

Когда аргонавты прибыли в Колхиду, богиня Гера и богиня Афина стали советоваться, как помочь Ясону добыть Золотое Руно.

Поедем,- сказала Афина,- к Афродите.

Почему именно к Афродите? - воспротивилась ревнивая Гера, но Афина смогла тотчас успокоить ее.

Не хочется вмешивать Ясона в кровавые битвы, а к кому, как не к ветреной Афродите, обратиться за помощью? Она будит в сердцах богов и смертных любовь. Благодаря этому, она царит над всем миром. Только мы с тобой да Артемида не подчинены ее могуществу.

Да, но кто не чтит златую Афродиту, кто отвергает дары ее, кто противится ее власти, того немилосердно карает богиня любви. Как было это с Нарциссом.

И Гера принялась горячо рассказывать Афине историю, которую накануне услышала от самого Зевса.

Покарала Афродита сына речного бога Кедиса и нимфы Лаврионы, прекрасного, но холодного, гордого Нарцисса. Никого он не любил, кроме самого себя, лишь себя считал достойным любви. Однажды, когда он заблудился в лесу во время охоты, увидала его нимфа Эхо. Нимфа не могла сама заговорить с Нарциссом. На ней тяготело мое наказание,- говорила Г ера,- молчать приказала я ей, а отвечать на вопросы она могла лишь тем, что повторяла их последние слова. С восторгом смотрела Эхо на стройного красавца юношу, скрытая от него лесной чащей. Нарцисс огляделся кругом, не зная, куда ему идти и громко крикнул:

Эй, кто здесь?

Здесь! - раздался громкий ответ Эхо.

Иди сюда! - крикнул Нарцисс.

Сюда! - ответила Эхо.

С изумлением смотрел прекрасный Нарцисс по сторонам. Никого нет. Удивленный этим, он громко воскликнул: