Круглый год с литературой. Квартал четвёртый - Геннадий Красухин

«Я скажу Вам про себя, что я – дитя века, дитя неверия и сомнения до сих пор и даже (я знаю это) до гробовой крышки. Каких страшных мучений стоила и стоит мне теперь эта жажда верить, которая тем сильнее в душе моей, чем более во мне доводов противных. И, однако же, Бог посылает мне иногда минуты, в которые я совершенно спокоен; в эти минуты я люблю и нахожу, что другими любим, и в такие-то минуты я сложил в себе символ веры, в котором всё для меня ясно и свято. Это символ очень прост, вот он: верить, что нет ничего прекраснее, глубже, симпатичнее, разумнее, мужественнее и совершеннее Христа, и не только нет, но с ревнивою любовью говорю себе, что и не может быть. Мало того, если б кто мне доказал, что Христос вне истины, и действительно было бы, что истина вне Христа, то мне лучше хотелось бы оставаться со Христом, нежели с истиной»

Из письма к Н. Д. Фонвизиной 20 февраля 1854.

Очень известная фигура в русской литературе: Лиля (Лилия) Юрьевна Брик, родившаяся 11 ноября 1891 года.

У младшей (моложе на 5 лет) сестры Лили Юрьевны Эльзы был роман с Маяковским. Эльза привела любовника в 1915 году в дом сестры. Познакомила Маяковского с ней и с её мужем Осипом Максимовичем Бриком. Маяковский прочитал им новую поэму «Облако в штанах» и тут же на ходу посвятил её Лиле. Осип Максимович вызвался немедленно издать поэму. И издал.

Во «Флейте-позвоночнике», которую тоже издал Брик, Маяковский описал свой бурный роман с Лилей. Он посвящал ей все свои произведения. Её мнение было законом для него.

В 1918 году Лиля Брик и Владимир Маяковский снялись в киноленте «Закованная фильмой» по сценарию Маяковского. К сожалению, лента пропала.

С лета 1918 года Брики и Маяковский стали жить вместе. Они стояли на твёрдых большевистских политических позициях.

Весной 1919-го трио переехало в Москву в коммуналку в Полуэктовом переулке. Маяковский и Лиля работали в «Окнах РОСТА». Брик служил в ЧК и состоял в партии большевиков. В 1921 году им удалось получить две комнаты в общей квартире в Водопьяном переулке.

Маяковский, очевидно, нередко надоедал Лиле Юрьевне, если она отпускала по поводу его такие фразы: «Вы себе представляете, Володя такой скучный, он даже устраивает сцены ревности»; «Какая разница между Володей и извозчиком? Один управляет лошадью, другой – рифмой».

Тем не менее с 1922 года они подолгу жили за границей. В конце 1922 года у Лили был серьёзный роман с руководителем Промбанка. Роман едва не привёл к разрыву отношений с Маяковским. Эта история получила своё отражение в поэме «Про это».

В 1924 году Маяковский писал в стихотворении «Юбилейное»: «Я теперь свободен от любви и от плакатов».

В 1925-м в Америке он познакомился с эмигранткой из России Элли Джонс. У них родилась дочь Элен-Патрисия.

В 1926-м Маяковскому дали квартиру в Гендриковом переулке, где до 1930-го они жили втроём – Брики и Маяковский и где еженедельно происходили собрания участников «Лефа». Лиля была невероятно гостеприимна. Двери её дома были открыты и для чекистов Якова Агранова, Льва Эльберта. С чекистом В. Горожаниным Маяковский работал над сценарием «Инженер Д᾿Арси».

Лиля с 1926 года работала в ОЗЕТ (общество землеустройства еврейских трудящихся). Участвовала в съёмках агитфильма «Еврей и земля» (режиссёр Абрам Роом). В 1928-1929-м Лиля вместе с режиссером Виталием Жемчужным написали сценарий и поставили фильм «Стеклянный глаз». В 1929 году Лиля Юрьевна написала сценарий под пародийным названием «Любовь и долг».

Собственно, их отношения с Маяковским начинали сходить на нет. Это подтвердила Татьяна Яковлева, которую поэт встретил в Париже и в которую влюбился не на шутку.

Любовь испугала Лилю. И она стала предпринимать всё, чтобы чувство Маяковского остыло.

Нет, не по её воле Маяковского не отпустили в Париж: для этого у неё не было никаких реальных возможностей. Но письма Маяковского и эмигрантки Татьяны Яковлевой внимательно читали на Лубянке. Когда там поняли, что это серьёзно, Маяковскому перекрыли кислород. Татьяна Яковлева ехать в Россию не соглашалась, хотя была не прочь выйти за Маяковского замуж. На Лубянке опасались, что, уехав и женившись, Маяковский не вернётся.

Этим и объясняется муторное настроение Маяковского перед смертью. Перед самоубийством.

Аркадий Ваксберг пишет в книге «Лиля Брик, жизнь и судьба» о Маяковском:

«Великий гуманист» Горький откликнулся печатно на его смерть в статье «О солитере», где по-прежнему гнул своё, недвусмысленно назвав причиной гибели «давнюю и неизлечимую болезнь». Дословно этот позорный горьковский пассаж звучит так: «Каждый человек имеет право умереть раньше срока, назначенного природой его организму, если он чувствует, что смертельно устал, знает, что неизлечимо болен и болезнь унижает его человеческое достоинство». (В письме Бухарину из Сорренто от 10 мая Горький позволил себе откликнуться на гибель Маяковского с ещё более непристойным, презрительным укором: «А тут ещё Маяковский. Нашёл время! Знал я этого человека и – не верил ему». Словно тот совершил какую-то подлость…) Зато «первичный источник» тех давних слухов – Корней Чуковский – писал в скорбные дни прощания жене Василия Абгаровича Катаняна Галине: «Реву, как дурак. […] Мне совестно писать сейчас Лиле Юрьевне, ей теперь не до писем, не до наших жалких утешений».

После смерти Маяковского Лиля Юрьевна выходит замуж за комкора Примакова.

В 1935 году она обратилась к Сталину с письмом, в котором призывала не забывать революционного поэта, как это сделано в последнее время. На её письме Сталин начертал знаменитое своё резюме о «лучшем и талантливейшем поэте».

Любил ли Сталин стихи Маяковского? Очень сомневаюсь. К самому футуризму Сталин относился плохо. Откуда же такая высокая оценка?

Из-за поэмы «Хорошо!». Из-за строк в ней: «Вас вызывает товарищ Сталин. / Направо третья. Он там». Это воспринималось как свидетельство современника о роли Сталина, оказавшегося в Смольном 25 октября.

Но, как доказал Бенедикт Сарнов, поднявший документы, Сталина не было в Смольном во время переворота. От природы осторожный, Сталин пережидал, чья возьмёт.

Маяковский, скорее всего, об этом не знал. К тому же в 1935 году его уже не было на свете. Можно было назвать ценного свидетеля «лучшим и талантливейшим».

Тут же началось посмертное признание. Забегали со скорейшей подготовкой Полного собрания сочинений Маяковского. Лиля организовала музей поэта в Гендриковом переулке. Позднее музей был перенесён в ещё одно здание на Лубянском проезде. В 1965-м старшая сестра Маяковского добилась закрытия музея в Гендриковом.

В 1958-м в «Литературном наследстве» Лиля Юрьевна опубликовала личные письма Маяковского к ней (том первый). Кажется, с протестом против этого выступили все антисемитские силы, которые были тогда в Советском Союзе. Испугавшись, ЦК КПСС принимает постановление о порядке публикации личных документов великих людей, в соответствие с которым второй том «Литнаследства» не вышел.

В возрасте 86 лет Брик упала и сломала шейку бедра. Обречённости на неподвижность она не выдержала. 4 августа 1978 года в Переделкине Лиля Юрьевна Брик покончила жизнь самоубийством.

Леонид Алексеевич Лавров, родившийся 11 ноября 1906 года, начинал с очень хороших стихов. К примеру, стихотворение 1928 года:

Воздух пьян на один процент;Небо синей, чем глобус.Через окраину, через центрПроносит меня автобус.Солнце летит со всех сторон,И вода закипает в шинах.Кондуктор вежлив, как будто онНа собственных именинах.Автобус от солнца и от весныКак золотая клетка.Но вы по-декабрьски ещё грустны,Моя дорогая соседка.Прислушайтесь к сердцу, там снова ток,Там уж не так пусто.Там потихоньку дают ростокОтзимовавшие чувства.Там раскиданы по угламПромахи и ошибки.Весна ожидает сегодня тамПропуска от улыбки.И соседка, бросая кивок головы,Улыбается мне неловко.И нас оставляет в конце МосквыАвтобусная остановкаМы здесь отдыхаем, мы здесь вдвоём,Здесь уж не так гулко,На здании синим цветёт огнёмФамилия переулка.Воздушная пена шипит в грудиИ бродит по венам пьяным,И небо живёт, небо гудит,Заряженное аэропланом.Но это не финиш, это не цель,Это минута старта.Движенье, солнце, капельИ половина марта.

Первая книга Лаврова «Уплотнение жизни» вышла в 1931 году. Вторая – «Золотое сечение» в 1933-м.