Ловушка для героя - Михаил Исаков

"А кто сказал, что дворяне есть власть?… Нет, не так. Подумаем и переформулируем". — Ловец подумал, поднял Сашку и сформулировал вопрос по-новому. — "Кто сказал, что рыцарство поддержит власть?"

Такого не сказал никто. Честно говоря, Ловца слегка пугало то, что его мысли уносятся в высоты столичной политической борьбы. Более того, эти мысли напрямую связаны с дворцовыми тайнами, информации о которых у него, скромного полевого агента приморских провинций, было крайне мало, то есть совсем не было. Оперировать одними слухами можно, со слухами работать проще всего — их можно самому же насочинять, — но строить на них далеко идущие прогнозы и выводы… Как-то странно это.

— Чего я тогда надрываюсь? — спросил Ловец единственного умного человека, который оказался поблизости. Естественно, этим мудрецом оказался он сам, поэтому сам же себе и ответил, — "А надрываюсь я потому, что события вокруг моей скромной персоны странным образом завязаны на ненормального парня, оказавшегося к тому же еще и начинающим наркоманом".

Мысль была уже много раз обсосанная, обглоданная и объеденная. Ловец не сомневался, что устроенная фантасмагория была делом рук студента. Но как? Откуда? почему? Зачем? в этом неказистом парне было столько неведомой силы. Силы, достаточной для такого могучего магического воздействия на мир, что рушатся все законы, заповеди и запреты, и начинаются поразительные перемены. Его мощь проявляется и сразу же без следа пропадает, как будто ее и не было вовсе.

"Уж не хочу ли я сказать, что во всем виноват Александр?"

Нет. Ловец не хотел. И все же…

Легенда о Героях…

Ловец шел знакомой дорогой и повторял про себя все известные варианты легенды. Ноги сами бездумно выводили его к границам города.

Еще в ратуши, когда толпа освободившихся от чар дворян бросилась на площадь, он решил, что будет выбираться из очередной заварухи по уже разведанному пути. Потеряться в поставленном на уши городке, в незнакомой паутине улиц, переулков и тупиков очень легко, просто неизбежно.

"Так, хорошо. С чего все началось?" — задал он себе очередной вопрос.

Вспомнилось посвящение в Герои.

"Даже если предположить, что он или я… Герой… Мелко это все. Мелко". — На глаза попалась разбросанная по улице курительная травка. — "Вот с чего все началось".

Ловец остановился недалеко от исписанного матюгами и уже горящего дома, в котором располагалась гончарная лавка. Мстительные кожевники не простили разбитого стекла и многочисленных оскорблений и отыгрались по полной программе. Это не убавило оскорбительных надписей на стенах их жилища, но принесло и все еще приносило огромное морально-психологическое удовлетворение. Победные крики раздавались из открытых окон кожевенной лавки.

Флегматичный гончар сидел на стуле, на котором, как оказалось, проводил большую часть времени, и смотрел на свой горящий дом. Крики врагов-соседей, казалось, совершенно его не задевали. Соседи-друзья кричали столь же громко, одновременно поливая водой крыши еще целых домов, стараясь не допустить распространения пожара. Воинственная жена отсутствовала.

— Боги тебе в помощь, мастер, — поприветствовал ремесленника Ловец. — Как пройти к станции дилижансов?

Ремесленник молча показал в сторону центра.

— Мы там были, уважаемый. Нам бы другую дорогу.

Гончар оторвал взгляд от пляшущих языков пламени, и на его лице отразилось нечто, что можно было бы назвать работой мозга. Ловец был узнан. Голова ремесленника мотнулась в направлении прохода, более похожего на междомовую щель.

— Спасибо, мастер.

Проспект, по которому он шел, назывался "пер. Широкий", во всяком случае именно такая табличка была прибита на одной из стен. Тащить Сашку становилось все невыносимее. Переулок в нескольких местах сужался так, что Ловец задевал боками стены домов.

"Если маги и избрали позицию невмешательства, то чего они хотят? — задался очередным неудобным вопросом Ловец. — Хотят расшатать ситуацию в стране и… Взять власть. Банально. Как банально… У них и так власти столько, что если бы они хотели распоряжаться уровнем цен на подсолнечное масло и картошку, то давно бы этими ценами распоряжались".

Ловец пренебрег всеми запретами и всеми уровнями конспирации, применив заклинание очищения организма. Он чистил Сашку. Даже если маги и увидят эту несанкционированную вспышку магической Силы, то не вмешаются. Ловец был абсолютно убежден в этом своем чувстве, переросшем в уверенность. Если уж они молчали ранее, то будут молчать до конца.

— Чем это воняет? — Студент проявил свое возвращение из наркотического забытья.

— Тобой.

— Чем это воняет? — Ловца не услышали.

Сашке залепили оглушительную оплеуху.

— Спасибо.

— Не за что.

Студент попытался подняться. Его шатало. Стены домов превратились в потолок и пол одновременно.

— Где я? — Попытка парня удержаться без помощи Ловца провалилась. Он упал на камни переулка Широкий.

— Значит так, любознательный мой, если ты еще раз позволишь себе взять в рот…

— Чего?

— … взять в рот сигарету или выпить напиток крепче кваса, то я из тебя сделаю отбивную, — еще одна звонкая пощечина оставила бело-красный отпечаток на лице студента.

— За что?

— За излишние фантазии. Воображать меньше надо.

— Не понял. — Сашка пополз по стенке вверх.

— Фантазии свои оставь при себе. Если не сможешь, то придумывай что-нибудь полезное.

— Например, что? — До Сашки потихоньку начало доходить, что он сделал что-то совсем из ряда вон выходящее, раз Алекс так рассержен, так разгневан, да что там, раз Алекс так взбешен.

— Придумай всеобщее счастье на земле. На худой конец подумай о том, как прекрасно было бы, если бы в этом городе воцарился мир и порядок.

— Конституционный порядок? — спросил студент, не поверив, что смог без запинки выговорить слово "конституция". Перед глазами поплыли TV-картинки из Грозного. — Ой, пожалуй, нет. Не могу я такого порядка.

— А раз не можешь, так и не думай об этом. Я понятно излагаю?

— Угу.

— Ну, раз угу, тогда обопрись на меня и пошли отсюда.

Переулок Широкий хоть и не оправдывал своего названия, но мог претендовать на название длинный. Петляя, поворачивая, пересекая улицы, переулок вел путешественников в обход главных магистралей города. Несколько раз им попадались случайные прохожие, которые сначала внимательно осматривали бредущую парочку, и лишь потом, сочтя их вполне безопасными, шли на сближение. В разговоры не вступали, короткий кивок вежливости и быстро расходились каждый в свою сторону.