Василий Храбрый - Сычев К. В.

Князь Святослав, развернувшись, пополз, как улитка, к порогу.

– Ох, нет моих сил! – захохотал ордынский хан, глядя на неуклюжего Святослава. Засмеялись и ханские приближенные, стоявшие возле трона, и даже рабы.

Князь Василий, все еще стоявший на коленях, оглянулся и тоже, в свою очередь, громко засмеялся: князь Святослав Карачевский выглядел настолько смешным, что удержаться от хохота было просто невозможно!

– Встань же, Вэсилэ! – приказал хан Тохтэ, как только злополучный князь Святослав удалился. – Расскажи мне, почему ты так возненавидел этого глупца? Разве он не смешон, этот безобидный толстяк?

– Смешон, государь, – кивнул головой князь Василий, вставая, – однако же не безобиден! Он силен во лжи и подлых делах! – И князь рассказал о покушении на его жизнь, совершенном человеком карачевского князя.

Хан Тохтэ молча с интересом слушал повествование, периодически кивая головой и прицокивая языком.

– Да, Вэсилэ, – сказал он, когда брянский князь умолк. – Этот Святэславэ из Корачи, в самом деле, зол и коварен…Надо бы расследовать это дело…Где мой славный Угэчи? Что-то сегодня нет ни его, ни ученого Субуди…Эй, Толба! – хан хлопнул в ладоши. – Сходи-ка, Толба, до юрты моего верного Угэчи…, – он не договорил: в приемную залу быстро вошел Субуди. Подойдя к ханскому трону, он склонился в низком поклоне.

– Салам тебе, мой славный Субуди! – пробормотал, вглядываясь в мрачное лицо своего согбенного приближенного, Тохтэ. – А почему нет твоего батюшки?

– Салам, мой великий государь! – ответил Субуди, подняв голову и глядя красными, заплаканными глазами на хана. – Мой любимый батюшка и твой верный советник уже никогда не придет к тебе и не скажет своих мудрых слов: он почил сегодня утром, перед восходом солнца! Прими же, всевышний Аллах, его душу, преданную Тебе и государю!

ГЛАВА 17

БЕСЕДА КНЯЗЕЙ В СМОЛЕНСКЕ

– Входи же, брат, входи, – сказал со строгостью в голосе князь Александр Глебович, сидевший на «столе» в своей светлице, где он принимал нужных людей, – я уже давно тебя жду.

– Здравствуй, мой старший брат, – поясно поклонился ему Святослав Глебович и уселся на скамью напротив. – Я пришел по твоему зову, как по отцовскому!

– Зачем тебе было нужно мое заверение в твоей безопасности? – возмутился Александр Смоленский. – Неужели ты думал, что я буду тебя обижать? Я не князь Юрий и чту своих родственников! И всегда держу свою клятву!

– Вот поэтому я и попросил у тебя клятву, брат, – кивнул головой князь Святослав Можайский. – Я хорошо знаю, что ты держишь свое слово и никогда от него не отступишься! Я боялся тебя из-за своей дружбы с Юрием Московским! Но у меня не было другого выхода, брат…Разве ты не помнишь, как этот князь Юрий взял мой Можайск? Да и меня самого пленил!

– Не следовало тебе, брат, лежать на полатях во время осады, – укоризненно покачал головой князь Александр, – а надо было оборонять свой город! Тогда бы сам увидел все промахи своих воинов и проследил бы за защитниками ворот! Надо не доверять своим людям, а проверять их службу! Тогда не попал бы в московский плен! Однако же, как ты сюда добрался в такую грязь и дождь?

– Так вот, брат, – улыбнулся Святослав Глебович, – пришлось спешить…Едва не загнали коней…А что мне погода? Разве мы в первый раз идем в холод и дождь? – И он ударился в воспоминания.

В самом деле, весна 1306 года была дождливой и прохладной, что сулило такие же лето и осень. Однако погода на Руси никогда не препятствовала делам и поездкам. Русские люди, отличаясь трудолюбием и выносливостью, не боялись ни дождей, ни холодов. Под проливным дождем ходили, порой, и войска, совершая неожиданные броски и приводя в смущение неприятеля.

– Да, ты прав. Наш брат Роман не один раз ходил в дождь на врагов и побеждал, и покойный батюшка был нам в этом всегда примером, – кивнул головой Александр Глебович. – Вот и ты не побоялся слякоти, но не удержал свой город из-за лености. А почему ты откололся от меня и заключил союз с Юрием?

– Если бы я не заключил тот союз, – скривился в недоброй усмешке князь Святослав, – так бы по сей день пребывал в московском плену или, может быть, уже давно бы умер…Ты помнишь князя Константина Рязанского?

– Как же не помнить? – привстал в своем кресле смоленский князь. – Все знают о таком жестоком убийстве! Князь Константин не пошел на союз со скаредным Юрием! Не испугался даже смерти! Но какой подлец и клятвопреступник этот московский князь! А ведь его отец клятвенно обещал тогда ныне покойному Константину, что ни один волос не упадет с его головы! Разве ты не видишь, брат, всей лжи князей Даниила и Юрия?

– И, тем не менее, я давал клятву с целованием креста, – покачал головой Святослав Можайский. – Я не хочу погрязнуть во лжи! Пусть этот Юрий не боится Господа, но я не такой!

– Это хорошо, что ты боишься Божьей кары! – улыбнулся, скрывая гнев, князь Александр. – Однако, надо ли держать клятву, данную преступнику? Никто не любит этого московского князя Юрия! Даже его братья, Александр и Борис, убежали минувшей зимой в Тверь к врагу Юрия великому князю Михаилу! Наш брат Роман говорил мне, что в прошлом году после злополучной осады Москвы эти братья князя Юрия клятвенно обещали сохранить жизнь Константина Рязанского! Но Юрий не послушал их и велел удавить несчастного мученика! Братья возмутились из-за этого и ушли в Тверь. Они теперь не верят Юрию и, более того, презирают его!

– Это, брат мой, несправедливая и жестокая смерть, – покачал головой князь Святослав, – однако Юрий очень силен! У него многочисленные и бесстрашные полки! Ни великий князь Михаил Тверской, или Суздальский, ни наш брат Роман не сумели его одолеть! Неужели я с ним справлюсь? Мой жалкий город не устоит против Юрия! Вот если бы нам поменяться городами с твоим сыном Василием! Пусть бы Василий сидел в Можайске, а я бы переехал в Брянск! Тогда мой союз с Юрием потеряет силу, а Василий Храбрый будет защищать Можайск! И пусть уводит в Можайск все свои полки, если этого захочет!

– И тогда ты прекратишь все связи с князем Юрием? – покачал головой князь Александр. – А вдруг ты возобновишь свою нынешнюю дружбу, будучи уже брянским князем?

– Вот тебе крест, брат, – перекрестился князь Святослав. – Если уступите мне Брянск, я сразу же покончу со всеми московскими связями!

– Ладно, – кивнул головой князь Александр, – подожди нашего брата Романа. Он едет сейчас сюда из своей Смядыни…Я дал ему не один городок, но он любит Смядынь и часто там бывает…Вот мы все посоветуемся и решим. Нынче тяжелое время…Надо добиваться единого решения…Так завещал нам славный митрополит Максим, умерший в прошлую зиму!