Живое Серебро - Anne Dar

увидела своё лицо! Своё! То самое, которое принадлежало мне всю мою осознанную жизнь, лицо, принадлежащее не Ртути, а Дементре Катохирис – крупным планом, на всю стену! Это ведь отражение!

Резко отвернувшись от зеркала, я увидела предмет, который оно отражало: огромный плоский экран висел под самым потолком, в самом центре зала, и крупным планом показывал видеозапись с моим участием! В самом низу экрана бегущей строкой бежали громкие слова: “ЛУЧШИЕ КАДРЫ С ФИНАЛИСТАМИ НОВОГО СЕЗОНА МЕТАЛЛИЧЕСКОГО ТУРНИРА – НЕПОДРАЖАЕМАЯ ЛЮБИМИЦА КАР-ХАРА, ДЕМЕНТРА КАТОХИРИС – РТУТЬ!!!”.

У меня неожиданно зазвенело в ушах от увиденного: это ведь я в Ристалище! Вот они показывают, как мы со Стейнмунном дерёмся с трио пятикровок – брюнетом, блондином и рыжим! Оказывается, мы не убили их – только вывели из строя! Все трое, как и Стейнмунн, в конечном итоге стали жертвами Блуждающих! Далее строка красным шрифтом: “Жители Кар-Хара не должны опасаться Блуждающих – ликторы зачистили территорию Ристалища, больше она не поражена Сталью, а значит, Блуждающие никогда не доберутся до столичных стен!”. Следующим крупным планом показывают кадр, на котором я, разделяя грибы, незаметно отдаю Стейнмунну самые крупные…

Какая-то раскрашенная старуха вдруг схватила меня за предплечье ужасно горячей рукой и начала хрипеть на меня скрипучим голосом сломанной калитки:

– Ты отдала своему возлюбленному бо́льшую часть еды – это так трогательно! Так трогательно! В Кар-Харе долго обсуждали твою заботу! Честное слово, я чуть не прослезилась, когда впервые увидела этот кадр!

Резко отстранившись, словно от неприятной жабы, я одарила старуху таким взглядом, что, должно быть, она почувствовала себя именно жабой, потому что её морщинистые губы резко перестали улыбаться… Я поспешила отойти в сторону.

На экране демонстрировался новый кадр, на сей раз с душераздирающим звуком – мой разговор у костра с Веркинджеториксом:

“– Ты и Стейнмунн… Вы были парой?

– Нет. Мы не были парой, но у нас были чувства… Первая любовь.”

По залу вдруг начали разливаться нарочито громко выражаемые, умилительные вздохи… Чему они умиляются?! Чему?! Они ведь убили его! Убили Стейнмунна! Они все… И я сейчас среди них! Среди убийц…

Я резко подняла голову вверх и увидела, как на экране появился новый кадр: “Последние минуты нового сезона Металлического Турнира” – я падаю из-за того, что какой-то парень угодил в меня тяжеловесной дубиной… Я в центре внимания, но это не главное… Главное происходит сбоку и остаётся никем не замеченным: Веркинджеторикс, бежавший недалеко от меня, увидел, что я упала, что на меня бегут сразу трое парней… Он успел бы помочь мне подняться! У него было несколько секунд, чтобы вернуться за мной… Не знаю, как я бы поступила в подобной ситуации, скорее всего, так же, как он, ведь он не являлся Стейнмунном… Он увидел, но решил бежать дальше – прямиком к капсуле, которую в итоге и занял. Он победил в этом Турнире потому, что не помог мне, а я победила потому, что мне помог Платина… В момент, когда Платина грубо поднял меня загрудки и швырнул в сторону капсулы, стоящие вблизи меня женщины издали искусственные стоны, будто мечтали оказаться на моём месте – дуры! Я резко отшатнулась от них и вдруг ощутила на своём плече чью-то ладонь… Мгновенно обернувшись с неприкрыто озлобленным взглядом, я увидела Веркинджеторикса, вернее, Свинца – этот парень не имел ничего общего с Астуриасом, которого я знала, как и я не имела ничего общего с Катохирис, которую знал он.

– Выглядишь… Ослепительно, – поражённым тоном произнёс он, резко убрав от меня свою руку, будто обжегшись огнём.

– Постарайся, чтобы твоя растерянность не переросла в дезориентацию, – произнёс более толковые слова вставший с другого бока от меня Радий. Рядом с ним сразу же вырос и Барий:

– Ну как вам такое? – запустив руки в карманы своего костюма металлического цвета, откровенно недовольным тоном хмыкнул здоровяк. – Все мы знали, что это шоу, но не понимали, какие у него масштабы.

– Да уж, неприятно, – отозвался Свинец.

– Неприятно? – Барий стрельнул в мою сторону взглядом и сразу же отвёл его в сторону. – Тебе повезло, что ты явилась сюда на десять минут позже нас всех, иначе увидела бы, как по этому экрану крупным планом показывали твой голый переход через реку. Понимаю, что тебе это неприятно слышать, но лучше уж узнай от нас, чем получи неожиданный удар от толпы.

– О, ужассс! – до боли сжав кулаки, я простонала свой ужассс сквозь сжатые зубы.

Внезапно заговорил Радий:

– Не переживай, тут было не так людно, когда показывали этот кадр… И мы из солидарности не смотрели. Честно. А то, что случайно увидели, было прекрасно…

– Молчи-молчи-молчи… – замотав головой, я непроизвольно зажмурилась.

Они показали меня голой! Все в этом зале, все в Кар-Харе видели меня голой! Ааааа!..

Быть может, Радий положил бы руку на моё плечо, чтобы поддержать меня, но в этот момент в нашу компанию решил вклиниться незваный гость, от одного только взгляда на которого к моему горлу подступила фантомная тошнота: кровавый диктатор тоталитарного режима – президент Дилениума Харитон Эгертар собственной персоной! Он был точь-в-точь такой же, как на всех портретных листовках, регулярно распространяемых по Кантонам ликторами: седовласый, голубоглазый, среднего роста, с неровными бровями и глубокими мимическими морщинами, выдающими высокомерие хозяина этого лица, неспособного выдавать больше пары-тройки самых примитивных эмоций.

– Позвольте заметить, что Вы великолепны, – совершенно игнорируя стоящих рядом со мной парней, напрямую ко мне обратился змей, при этом слегка приподняв свой бокал с шипучим напитком, после чего сделал из него глоток.

Старик был одет в чёрный костюм с белоснежным воротом, а его руки были облачены в чёрные перчатки. Периферическим зрением я заметила, что другие гости бала как будто стали обходить нашу компанию стороной, хотя до этого, наоборот, жались к нам впритык. Тем временем Эгертар продолжил вести себя совершенно непринуждённо и говорить крайне странные вещи:

– Hydrargirum, Quecksilber, Mercury… Знаете, какое ещё наименование имеет загадочная ртуть? – он не отводил от меня взгляда сытого хищника. Продолжая крепко сжимать зубы, я сделала едва уловимое отрицательное движение головой, и он сразу же выпалил: – Живое серебро! Такое наименование ртуть получила за свою подвижность и серебристый цвет. Это в наше время ртуть принято считать только лишь токсичным металлом, но именно благодаря своей токсичности этот недооцененный всем миром металл активно использовался древними химиками – и знаете для чего? Для того чтобы получать из руды такие металлы, как серебро, золото, платину… Амальгамация была забыта на некоторое время, однако в шестнадцатом веке люди вновь вернулись к этому способу добычи драгоценных металлов, основанном именно на ртути. Но дальше всех пошли китайские знахари, которые изготавливали “пилюли бессмертия” на