Солнце бессонных - Юлия Колесникова

Знакомый ритм сердца стука,

Пусть страхи все твои развеет.

Чтоб навсегда печаль твою развеять.

Чтобы делить на два твои тревоги.

Что выжигает мрак чистейшим из огней,

И то, что в сердце — то несказанное слово…

Глава 14. Оставь меня тоска — ты глупа и убога

ВРАГ

Моя весна была зловещим ураганом,

Пронзенным кое-где сверкающим лучом;

В саду разрушенном не быть плодам румяным –

В нем льет осенний дождь и не смолкает гром.

Душа исполнена осенних созерцаний;

Лопатой, граблями я, не жалея сил,

Спешу собрать земли размоченные ткани,

Где воды жадные изрыли ряд могил.

О новые цветы, невиданные грезы,

В земле размоченной и рыхлой, как песок,

Вам не дано впитать животворящий сок!

Все внятней Времени смертельные угрозы:

О горе! впившись в грудь, вливая в сердце мрак

Высасывая кровь, растет и крепнет Враг.

Проснулась я от ощущения холода на моем лбу. Руки были холодными, но это были не руки того, кого хотела бы я увидеть, открыв глаза.

Мои глаза открывались медленно и неохотно. Вчерашний вечер казался мне сном, и я боялась, что сейчас проснусь окончательно и исчезнет не только вчерашнее волшебство, а и наступит настоящий кошмар.

Улыбающееся лицо Бет зависло надо мной. Свесились черные кудри и ее глаза блеснули. Лучше бы она не улыбалась.

— Ты как себя чувствуешь? — спросила она, в сомнении закусив губу. — Калеб вчера сказал нам, что у тебя болит голова. А сегодня с утра, перед тем как уехать, попросил, чтобы я присматривала за тобой. Тебе что плохо — ты ужасно бледная!

Я чуть не застонала вслух. Разве он мог так со мной поступить? Неужели все его вчерашние слова, горячие поцелуи, были просто ложью?

— Нет, — насилу выдохнула я, сопротивляясь волне истерики. Но когда подумала, что еще целое утро пока мы не начнем собираться, мне придется изображать из себя счастливого, довольного жизнью человека, передумала. — Хотя не знаю. Наверное, давление поднялось.

— Так часто бывает? — удивилась Бет, так и не добавив слова «у беременных».

Она устроилась на соседнем спальнике, не дожидаясь моего ответа. Я, едва сдерживая разочарование, смотрела на нее, сидящую рядом, где хотела бы сейчас увидеть Калеба. Того, каким он был вчера ночью. Я ощущала его аромат, еще витавший в палатке. Видимо Бет тоже.

— Не знаю, как ты можешь, так спокойно относиться к Калебу? И как я могла подумать, что он тебе нравиться? Еще никогда не видела кого-нибудь, кто совершенно не велся бы на его внешность. Помню когда я с ним встречалась, я дурела, когда Калеб просто стоял рядом. А смотреть на него, это что-то сродни греху — не успеваешь глянуть, а грешные мысли тут как тут.

Спасибо тебе Бет, — с сарказмом подумала я, — это как раз то, что я сейчас хотела услышать. Но на самом деле, я почему-то не могла разозлиться в полную силу. На меня нашел такой ступор, что, разорвись сейчас рядом бомба, я бы, наверное, даже не вздрогнула. Может я сошла с ума?

— И как ты от этого избавилась? — мне не верилось, что Бет это удалось. Разве такое возможно?

— Влюбилась в Теренса, — просто и счастливо сказала Бет.

Я глянула на ее красивое лицо, и сердце мое болезненно сжалось. Если Калеб не влюбился в Бет, то, что могло его привлечь во мне? Неужели действительно три сердцебиения в одном теле? Это было больно и жестоко так думать, но о чем мне еще думать, если он смотался сегодня, ни слова не сказав. Я чувствовала себя так, будто бы кто-то меня использовал и не заплатил. Вульгарно, но очень точно передавало мои ощущения.

Хотя и они были какими-то притупленными, будто бы доходили до меня сквозь глухой плотный туман. Словно вся ситуация еще не доходила до меня в полной мере. Возможно, потому что я до конца не проснулась. Зато так действительно было легче. Я ощущала тупую боль, в районе желудка, но так словно, это тело не было моим. Как будто бы оно было под наркозом. По крайней мере, это намного лучше, чем осознать себя брошенной и отвергнутой.

— Знаешь, наверное, я хочу есть, — неуверенно сказала я, почувствовав как при мысли о еде меня тошнит. Но мне было необходимо избавиться от общества Бет. Сегодня ее, всегда хорошее, настроение меня не просто раздражало, оно отравляло мое настроение.

— Тогда ты иди, умывайся, а сделаю тебе несколько бутербродов, мы-то все уже поели, вот ждали, когда ты проснешься.

Я знакомым маршрутом направилась к тому месту, где умывалась, при этом мне болезненно тяжело было открывать полностью глаза. Кажется, у меня действительно начинала болеть голова.

Вернувшись назад, я застала всех остальных за столиками — кто еще доедал завтрак, другие допивали чай и кофе, а остальные просто с наслаждением оглядывались вокруг. Я тоже принялась за свою долю еды, и при этом осматривалась, ожидая настороженных взглядов со стороны компании. Но никто не смотрел на меня, ни странно, ни удивленно и даже не враждебно.

Все разбились по парочкам, и просто наслаждались утром, и, наверное, не хотели поверить, что завтра мы все уже снова будем просто учиться. Как и я. Я не могла поверить, что завтра еще будет жизнь, и что завтра вообще еще будет.

Теперь, наблюдая за ними, мне казалось, что вчера я просто пошла спать и между мной и Калебом не было того разговора. Что-то отдаленно кольнуло в сердце при воспоминании, но я вновь подавила в себе этот импульс. Видимо моя гордость была сильнее.

Я могла бы считать этот день просто замечательным, если бы не некоторая апатия, сквозившая из меня, как из открытых окон.

Парочки, видя мое плохое самочувствие, не трогали меня со своими заботами и заботливостью. Особенно меня радовало то, что Бред отстал со своим навязчивым вниманием, и уделил его Сеттервин. Та даже более радостно, чем раньше общалась со мной. И даже то, как все они радовались хорошей погоде, крутились около палаток и ели друг у друга из тарелок — не было мне противно. Мне было просто все равно. Никто не спрашивал меня, почему я так рано ушла спать, и это не приносило ненужных воспоминаний.

Я только не понимала, что они нашли такого в любви — это же смертельная тоска. Она как болезнь проникает тебе под кожу, и разъедает изнутри, отравляет твое существование, и ты перестаешь быть тем, кем был раньше. Ты уже просто не знаешь, кто ты, и что здесь вообще делаешь. Сейчас мне хотелось, чтобы что-то тяжелое свалилось на меня и убило всю тоску, любовь и привязанность, желательно вместе со мной.