Фрайди - Роберт Хайнлайн

— Ты думаешь, меня можно так легко перекупить?

— Да. Потому что у тебя есть два выхода. — Между нами на столике лежала стальная разливная ложка. Я взяла ее в руки, и пальцами сплющила толстую стальную «чашечку». — Ты можешь помочь мне. А можешь умереть. Причем довольно быстро. Что тебе больше по вкусу?

Она взяла у меня из рук ложку и, повертев ее, сказала:

— Мардж, не стоит все так драматизировать. Что-нибудь мы придумаем. — С этими словами она большими пальцами разогнула сплющенный металл. — Что у тебя стряслось?

Я уставилась на ложку.

— «Мать твоя пробирка…»

— «…А скальпель мой отец». Равно как и твой, — кивнула она. — Потому-то меня и наняли на эту работу. Давай поговорим. Почему ты решила соскочить с корабля? Если ты это сделаешь, с меня шкуру сдерут.

— А если не сделаю, проживу очень недолго. — Не скрывая ничего, я подробно рассказала ей о своем «контракте», о том, как я оказалась беременной, и о том, почему я так уверена, что у меня нет ни единого шанса пережить визит на Релм.

— Итак, — закончив, — сказала я, — что заставит тебя переметнуться на мою сторону? Я полагаю, меня устроит твоя цена.

— Не одна я слежу за тобой.

— Пит? Думаю, я справлюсь с Питом. Остальных — троих мужиков и двух женщин, — думаю, можно вообще не брать в расчет, если… если ты и Пит поможете мне. Из всех лишь ты и он — профессионалы, а остальные… Кто их нанимал? Дилетанты.

— Не знаю. Я даже не знаю, кто нанял меня. Этим занимался мой босс. Может, ты и права… Может, остальных и не стоит брать в расчет — все зависит от твоих планов.

— Давай договоримся о деньгах.

— Нет уж, давай сначала поговорим о планах.

— Что ж… Как по-твоему, ты можешь имитировать мой голос?

— Что ж… — ответила она. — Как, по-твоему, ты можешь имитировать мой голос?

— А ну-ка еще раз!

— А ну-ка еще раз!

— Ладно, — кивнула я. — Ладно, Тилли, ты можешь. В «Дейли Форвард» сказано, что мы выскочим из гиперпространства возле Ботани-Бей завтра утром. Если расчеты так же точны, как были на Аванпосте, мы выйдем на стационарную орбиту и пошлем туда причальные боты послезавтра, где-то около полудня, то есть меньше, чем через сорок восемь часов. Значит, завтра я заболею — печально, правда? Я ведь так рассчитывала спуститься на поверхность и побывать на всех этих расчудесных экскурсиях. Точное время для осуществления моего плана зависит от того, когда отчалят наши боты. Насколько я понимаю, они могут отчалить, лишь когда мы вынырнем в нормальное пространство и они смогут оказаться сами на стационарной орбите. Когда бы это ни произошло, за одну ночь перед их отлетом я слиняю из каюты. И с того момента ты будешь «работать» за нас обеих. Входить в каюту ты никому не позволишь — скажешь, я слишком плохо себя чувствую. Если кто-то будет дозваниваться через терминал, не включай видео — я никогда не включаю! Когда это возможно, ты говоришь за нас обеих, а когда нет — скажешь, что я сплю. Если кто-то все же уловит разницу в голосе, скажешь, что я… Что у меня высокая температура, что я напичкана лекарствами и поэтому у меня заплетается язык… Закажешь завтрак для нас обеих: себе свой обычный, а для «больной» — чай с молоком и пару тостов.

— Фрайди, насколько я понимаю, ты собираешься соскочить на одном из причальных ботов. Но двери у них всегда на замке, поверь мне. Я это точно знаю.

— На замке. Но тебе не стоит об этом волноваться, Тил.

— Ладно. Это — твои трудности. Я могу прикрыть тебя, когда ты слиняешь, но… Что я скажу капитану, когда все выяснится?

— Значит, капитан знает. Я так и думала.

— Он знает. Но приказы мы получаем от штурмана.

— Разумно. Тогда что ты скажешь, если мы устроим так, что ты будешь оглушена и связана, и ты скажешь, что я напала на тебя. Сама я, конечно, не смогу это сделать, но думаю, кое-кто мне поможет.

— Это сильно укрепит мое алиби, но кто же эта добрая душа?

— Помнишь нашу первую ночь на звездолете? Я вернулась поздно и не одна. Ты еще подала нам чай с пирожками.

— Доктор Мэдсен? Ты на него рассчитываешь? И ты думаешь?..

— Думаю, да. С твоей, конечно, помощью. Той ночью, он, кажется, был очень не прочь.

Она усмехнулась:

— Той ночью у него здорово слюни текли и язык аж волочился по полу.

— Правильно. И волочится до сих пор. Завтра я заболею. Он придет навестить меня — как врач. Ты, как обычно, будешь здесь. Мы погасим свет в спальне и… Если доктор Джерри еще не остыл ко мне (а я уверена, что нет), он примет мое предложение, а после того, как примет, сделает все, что нужно. Ну, как? Простенько и со вкусом, а?

Тилли задумалась и покачала головой.

— Нет, — сказала она.

— Нет?

— Давай сделаем все действительно простенько. Никого больше посвящать не надо. Вообще никого — и связывать меня тоже не надо, это лишь вызовет подозрения. Вот мой план: незадолго до того, как боты отчалят, ты решаешь, что уже выздоровела. Ты встаешь, одеваешься и выходишь из каюты, не говоря мне, куда идешь — я всего лишь жалкая служанка и ты никогда ничего мне не докладываешь. Может, ты решила все же отправиться на экскурсии… Я не в курсе и, как бы там ни было, это не имеет значения — я не обязана бегать за тобой по всему звездолету, мое дело — не спускать с тебя глаз в каюте. По-моему, Пит тоже не обязан таскаться за тобой по кораблю. Если тебе удастся соскочить с корабля, единственный, кто получит взбучку, это капитан. Лично я по этому поводу плакать не стану.

— Тилли, кажется, ты права. Я полагала, что тебе понадобится алиби… Но, пожалуй, ты прекрасно обойдешься и без него.

Она подняла на меня глаза и улыбнулась.

— Я вовсе не хочу удержать тебя от развлечений с доктором Мэдсеном. Затащи его в койку, если хочешь, и утешайся на здоровье. В мои обязанности входило — не подпускать мужиков близко к твоей постели… Ты, наверно, и сама это знаешь…

— Догадалась, — сухо бросила я.

— Но теперь, раз уж я перешла на другую сторону, это вовсе не обязательно… Неожиданно она засмеялась. — А может, мне себя предложить доктору Мэдсену в качестве приманки? Он зайдет навестить пациентку на следующее утро, я скажу ему, что тебе лучше и что ты пошла в сауну, или… Как, по-твоему?

— Предлагай ему только то, что рассчитываешь дать, — посоветовала я. — Он не тот парень, которого можно динамить.

— Если уж я обещаю, то довожу дело до конца, — кивнула она и встала. — Итак, вроде бы, все?

— Все, кроме одного, — вставая с кресла, сказала я, — сколько я должна тебе?

— Я думала об этом… Слушай, Мардж, ты лучше меня знаешь свои возможности, поэтому… я оставляю это на твое усмотрение.

— Но ты не сказала мне, сколько тебе заплатят те.

— Потому что я сама не знаю. Мой хозяин мне не докладывал.

— Ты чья-то? — Я очень расстроилась. Как и любой ИЧ на моем месте.

— Не совсем. Я была продана на двадцать лет. Осталось еще тринадцать, а потом — я свободна.

— Но… О, Господи, Тилли, давай тогда соскочим с корабля вместе!

Она положила мне руку на плечо и, заглянув в глаза, сказала:

— Не переживай. Ты заставила меня подумать об этом как следует. И это — главная причина, по которой я не хочу оставаться связанной. Мардж, меня-то ведь никто не станет держать взаперти на корабле. И, разумеется, я могу отправиться на любую экскурсию, когда пожелаю, если смогу заплатить за это… А я смогу. Так что, может быть, мы увидимся внизу?

— Да! — воскликнула я и поцеловала ее.

Резким движением она привлекла меня к себе и наш поцелуй затянулся. Она застонала, и я почувствовала ее руку у себя под халатом…

Когда я оторвалась от ее губ, я посмотрела ей прямо в глаза и спросила:

— Значит, вот в чем дело, Тил?

— Да! Да-а-а! С того первого дня, когда… А, черт, когда я впервые выкупала тебя…

Этим вечером мигранты, покидающие звездолет на Ботани-Бей, устраивали представление для пассажиров первого класса в большой гостиной. Капитан объяснил мне, что это — своего рода традиция и что пассажиры первого класса обычно делают благотворительные взносы в помощь колонистам, но это не носит принудительный характер. По традиции он сам тоже присутствовал там, и я, сидя рядом с ним, не упустила случая пожаловаться на недомогание. Я добавила, что, возможно, мне придется отказаться от экскурсий на Ботани, что, конечно, очень обидит.

Он сказал, что если я себя недостаточно хорошо чувствую, мне, несомненно, следует воздержаться от полета на поверхность чужой планеты, но… Не стоит переживать, Ботани-Бей — не лучшее местечко во вселенной, остальная часть путешествия намного интереснее, так что будь паинькой и не заставляй меня запирать твою каюту на замок.

Я сказала, что, если меня будет мутить как сейчас, запирать каюту не придется — полет на Аванпост был кошмарным, меня выворачивало всю дорогу и больше я такого не вынесу. Чтобы наглядно подтвердить свои слова, я почти не притронулась к ужину.