Аллигат 2 (СИ) - Штиль Жанна

Джентльмены обговаривали организационные вопросы по печати книги некоего писателя на его собственные средства, что тому давало возможность избежать участия посредников при её распространении. Они гадали, кому и под какой процент автор отдаст своё детище на реализацию.

Пользуясь ужасающей неразберихой и тем, что никому нет до Ольги дела, она присела у низкого столика, заваленного книгами, альбомами и рекламными листовками, и принялась их перебирать. Как и ожидала — узнала для себя много интересного.

Издательство выпускало и продавало всё, что приносило прибыль и пользовалось спросом: от теологических сочинений до приключенческих романов, от учебников для школ, сбыт которых был заранее гарантирован, до научных трудов, от роскошно иллюстрированных подарочных изданий до массовых книг, имевших коммерческий успех. Многотомные справочники и энциклопедии в основном шли как подписные издания.

Ежеквартальный «Домашний журнал» был не единственным журналом, который здесь издавался. Ольга также нашла литературные ежемесячные журналы «Домашнее чтение» и «Читаем круглый год», явно рассчитанные на невзыскательного среднего потребителя. Хоть во все времена ценилась искусно оформленная книга — напечатанная на хорошей бумаге, с качественно выполненными иллюстрациями, но платежеспособность различных прослоек общества тоже бралась в расчёт издательством.

Хороший подход, — одобрительно подумала Ольга. Сулит фирме процветание и является залогом успеха на книжном рынке.

Ей пришла в голову мысль, что и она могла бы создать собственный журнал для рукоделия, издать его на свои средства и продавать в книжной лавке Хуффи Уорда. Поскольку у неё были бы на него эксклюзивные права, то и прибыль не пришлось бы ни с кем делить. Напечатанные рекламные буклеты привели бы покупателя прямиком к ней. При популярности журнала она бы пошла дальше: закупила бы всё необходимое и сформировала наборы для вышивки с чёткой и крупной цветной схемой, отрезом ткани, канвой, подобранными нитками и несколькими иглами. У маленьких рукодельниц, у которых пока только формировался художественный вкус, такой подход к вышивке вызвал бы интерес и не отбил желание её закончить. Её наборы полностью исключили бы неудачу, и даже самая взыскательная юная леди не смогла бы придраться к цветовой гамме готового изделия.

Пока же на пике популярности была «Берлинская вышивка», представляющая собой обычную схему с мелкими цветными квадратиками. В вышивке использовалась яркая и многоцветная берлинская шерсть, которую можно было подобрать или заказать из Германии в лавке для рукоделия. Причём выбор цветов ниток предлагался на ваше усмотрение. Если вам не по вкусу красные розы, пожалуйста, вышейте их белыми или нежно-розовыми.

Однако в схемах наблюдался существенный недостаток: общий контур рисунка прослеживался чётко, а вот три-четыре оттенка, нужных для плавного перехода от тёмного цвета к светлому, не предусматривался. Это лишало вышивку натуральности. Маленькой рукодельнице самостоятельно подобрать цвета в такой схеме было не по силам.

Мысль об издании собственного журнала настолько захватила Ольгу, что она не сразу услышала, как к ней обращается женщина.

Дебора Фостер выглядела вдвое моложе мужа. Тёмно-русая, невысокая и пухленькая, затянутая в узкий корсет, она была необычайно подвижна и мила. Придирчиво осмотрев скромно одетую мисс Табби Харрисон, она сузила глаза и спросила:

— Мы не могли с вами видеться где-нибудь раньше?

У Ольги ёкнуло сердце. Где жена издателя могла видеть Шэйлу, она даже не стала предполагать. Скупо улыбнувшись, ответила:

— Не думаю.

— А у мадам Леру? — предположила проницательная особа, не пояснив, кого имеет в виду. С неприкрытым интересом осматривала одежду посетительницы.

— Возможно, — не стала отрицать Ольга, вспомнив, как Венона упоминала о портнихе Шэйлы. О ней говорила и Саманта. — У меня плохая память на лица.

Ольга никогда не жаловалась на память. Но Шэйла не обязана помнить всех модниц Лондона, пользующихся услугами востребованной портнихи.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Она поспешила сменить тему, переключив внимание Деборы на полученный гонорар и свою папку с рисунками.

Женщина увела её в смежную с кабинетом мужа комнату, и обсуждение условий сотрудничества перешло в спокойное рабочее русло.

Через полчаса переговоров, Ольга поняла, что её устраивает всё: и гонорар, зависящий от объёма текста и наличия к нему иллюстраций автора; и возможность печататься три раза в месяц при отсутствии конкуренции; и печать первого, пробного, ожидаемо бесплатного вкладыша со схемой небольшой и несложной вышивки; и возможность при необходимости прибегнуть к услугам посыльного. Если так пойдёт и дальше, то она сможет без убытков оплачивать комнату у Сондры Макинтайр. Работа в книжной лавке не четыре, а шесть часов, станет существенной прибавкой. Завтра она решит этот вопрос с Хуффи Уордом. Ольга знала, что старик будет рад её возвращению.

Дебора долго вертела в руках схему вышивки к уже опубликованному рассказу о котёнке.

— Вы не могли бы отдать её мне? — наконец, спросила она, гладя схему пухлыми пальцами. — Думаю, моей старшей дочери подобная вышивка придётся по душе.

— А сколько лет девочке? — поинтересовалась Ольга участливо.

— Семь. Но она так и не смогла закончить ни одну вышивку. Характер Кати не отличается выдержкой и терпением. А здесь так просто. Стоит лишь начать и через пару недель вышивка будет готова.

— Разумеется, берите. Если нужно будет подобрать нитки, я всегда к вашим услугам.

Они проговорили о том о сём ещё полчаса. Дебора напоила Ольгу чаем с фигурным песочным печеньем и немного рассказала о себе. У неё с мужем был ещё сынишка четырёх лет, и она поделилась секретом, что через полгода снова станет матерью. От первого брака у мистера Фостера пятнадцатилетний сын и двенадцатилетняя дочь. Оба находятся в закрытых престижных учебных заведениях Англии и приезжают в дом отца исключительно на каникулы.

— В общем, всё, как во всех добропорядочных семьях, — вздохнув, завершила свой рассказ Дебора. — Ну что ж, мисс Табби, мне понравился ваш рисунок с мышонком. Жду от вас истории о нём в очередной номер. Поспешите. Рассчитываю на наше плодотворное и долгосрочное сотрудничество.

Ольга возвращалась домой в кэбе и прижимала к груди подаренный Деборой Фостер номер журнала с её первым опубликованным рассказом. Поймала себя на том, что глупо улыбается. Всё складывается хорошо. Остаётся ждать документов о разводе и готовиться к появлению малыша.

Неужели в её судьбе наметились перемены к лучшему? Леди скрестила пальцы рук, удерживая удачу.

Глава 46

Ольга сидела за туалетным столиком над раскрытым дневником и постукивала коралловым концом ручки по чистому листу.

Сколько она не открывала книжку в ярком сафьяновом переплёте? Две недели?

Две недели отчаяния сменились дикой усталостью и тупым безразличием. Нужно было собраться, сосредоточиться, отбросить эмоции и принять жизненно важное решение.

Она посмотрела на жестяную коробку из-под печенья, стоявшую на секретере. В ней целое состояние.

Вспоминала…

На следующее утро после её посещения издательства в её комнату вбежала Эшли. Она хлопнула дверью и с угрюмой озабоченностью выпалила:

— Всё, мисс Табби, это конец! — рухнула в кресло, придавив Мистера Шуга.

Вскочив и шарахнувшись от взвывшего напуганного кота, тяжело опустилась на край кровати и разревелась.

Ольга, толком не проснувшаяся, ничего не поняла. Она села в постели и озадаченно потёрла лицо ладонями:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Конец… чего?

— Мистер Уорд умер, — всхлипнула Эшли, сморкаясь в носовой платок. — Во сне. Обычно он вставал рано и сам выходил к чаю. А сегодня не вышел. Я поднялась в его комнату, а он… — она снова зашмыгала носом. — Что теперь будет?

— Похороны, — ответила Ольга безучастно, чувствуя, как тело наливается тяжестью и подступают слёзы, как захлёстывает паника и наваливается слабость.