Безумные короли. Личная травма и судьба народов - Вивиан Грин

Разумеется, все мнения о живых диктаторах неизбежно в высшей степени умозрительны. Нет достаточных сведений о состоянии их телесного или психического здоровья, чтобы можно было сделать какие-то выводы. В любом случае было бы слишком поспешно утверждать, что любой так называемый тиран или диктатор безумен или хотя бы неуравновешен. Можно поспорить, что такие люди просто карьеристы с амбициями выше средних, способные убедить и себя, и свои народы, что они в какой-то степени являются воплощением истинных интересов их государств. И всё же их действия оставляют чувство неловкости, даже если нет достаточных доказательств, чтобы назвать их психически неуравновешенными, так как способы, к которым они прибегают, как кажется, безошибочно указывают на проявление ярко выраженных психопатических особенностей.

У диктатора упрощённый, но искажённый взгляд на мир, с параноидальной подоплёкой. Для него мир населён хорошими людьми и хорошими идеями, воплощением которых является он сам, и плохими людьми и плохими идеями, которые угрожают его безопасности и должны быть уничтожены. На практике, из-за его маниакально подозрительной натуры, в основе которой лежит чувство неполноценности и неуверенности, «хорошие люди» легко превращаются в «плохих людей» и, следовательно, тоже подлежат уничтожению. Больше всего диктатора заботит, как бы подлатать отсутствие самоуважения в основе грандиозными достижениями, его желание к самовозвеличиванию достигается пышными церемониями и строительством, предназначенным для потомства. Так, Гитлер постоянно пользовался услугами архитектора Шпеера для перепланировки Берлина. Диктатор пытается объяснить свои личные стремления, подчёркивая свои общественные и патриотические цели. Так как он не выносит чужого превосходства, критики или неподчинения, друзья и враги одинаково могут стать жертвами его капризов. Чтобы осуществить свои внутренние потребности, и во время восхождения к власти, и после её достижения, он использует террор и устрашение, чтобы уничтожить соперников и победить оппонентов. Он навязывает свою волю силой и пропагандой, а также аргументацией. В процессе этого он создаёт персональную мифологию, намеренно предназначенную для того, чтобы подчеркнуть его героические качества, которые на самом деле весьма скромны или их нет совсем. Он становится жертвой самообмана, который весьма вероятно может привести к его собственной гибели, не говоря уже о невыразимых страданиях для других. Диктатор живёт, по словам Мони-Керла, которыми он характеризовал политика, «в своего рода собственных джунглях, переполненных лживыми друзьями и коварными врагами, которые всё время хотят заманить его в ловушку и против которых он постоянно должен защищаться, используя свои исключительные качества. Основа его болезни — концептуальное искажение правды о мире».

Жизнь диктаторов XX в. подтверждает то, что в широком смысле было темой этой книги — степень, до которой ущемлённые личности, коим вверяются посты, связанные с огромной властью, могут влиять, благодаря своим решениям и своей политике, часто пагубно, на жизнь миллионов их современников. Воздействие какого-нибудь Гитлера или Сталина, не говоря уже о других зловещих фигурах нашего времени, таких, как Мао Цзэдун или аятолла Хомейни, может быть и в самом деле непредсказуемым.

Хотя вошло в моду интерпретировать историю при помощи общественных движений и безличных сил, историк, игнорирующий элемент личности в истории, совершает ошибку. Даже если кажется, что лидер по всей вероятности выражает только стремление общественных движений, власть, которую он или она осуществляет в каждый данный момент, может быть достаточно решающей, чтобы повлиять, а возможно и изменить ход истории. Мы показали, что иногда такие решения диктуются не логическими рассуждениями или политическим идеализмом, а личными желаниями по причинам, вызванным физической болезнью или психической неустойчивостью.

Но ещё больше, как мы уже раньше замечали, обескураживает готовность, с какой нормальные простые люди могут попасться на удочку или поддаться обману и с энтузиазмом поддержать самые страшные начинания, облачённые в какую-нибудь патриотическую, религиозную или другую идеологическую оболочку. К несчастью, нет никакой гарантии, что когда-нибудь в будущем толпы снова не окажут истерической поддержки ещё какому-нибудь полоумному диктатору или другому свихнувшемуся политику, приняв его за спасителя от бед, испытываемых их страной.

«Безумный мир! Безумцы короли! Безумен их союз!» (перевод Н. Рыковой), — восклицает Бастард Филипп у Шекспира в пьесе «Король Иоанн». Можно ли чему-нибудь научиться? Хотя больше нет безумных королей и королев, они сейчас только бледные призраки, удалившиеся в давно забытое прошлое, проблемы, которые преследовали их из-за отклонений в их личности и которые частично и привели их к сдвигу, полностью не исчезли. Всё ещё пахнет порохом, а может, чем-то ещё более отвратительным, в выжженной пустыне международной жизни, всё ещё нет недостатка в свихнувшихся политиках, демонстрирующих свои личные навязчивые идеи и честолюбивые замыслы под прикрытием альтруизма и патриотизма, всё ещё кучка диктаторов обладает огромной властью и сохраняет своё положение под угрозой террора и при попустительстве населения, которое они околдовали. Неприкрытый терроризм в бессмысленной слепоте распространяется по территории Северной Ирландии и по когда-то цветущим городам Ливана, Боснии и десяткам других мест. Если искажённый религиозный энтузиазм, хотя он и продолжает зловещее шествие по некоторым исламским странам, по счастью, исчезает, то общественные и политические вопросы всё ещё могут породить безрассудный отклик. В якобы терпимый век продолжается преследование меньшинства, почти всегда основанное на неразумных предпосылках, будь это цветные или гомосексуалисты, евреи или кто угодно, кто только отклоняется от общепризнанной нормы поведения. Люди всё ещё разговаривают совершенно безумным языком войны, забыв о прошлом, которое неоднократно показывало бесполезность человеческих жертв, которые поглощает война.

И когда только мы чему-нибудь научимся? «Если бы люди умели извлекать уроки из истории, чему бы только она нас не научила! — писал Кольридж в 1831 г. — Но пристрастия и предвзятость застилают нам глаза, и тот свет, который мы извлекаем из опыта — это всего лишь фонарь на корме, который освещает только волны позади нас!» Ужасно, что и в 1993 г., так же, как в древние времена античного Рима, население с такой же готовностью верит и аплодирует лживым обещаниям, которые преподносят им их лидеры. Возможно, что каждый мужчина и каждая женщина в отдельности часто не в состоянии понять, каковы же их истинные интересы, а если бы и знали, они, возможно, не могли бы их осуществить. Есть признаки, что в каких-то отношениях и перестройка окажется не настоящим рассветом. «Этот мир безумен, господа мои».

И всё же было бы неверно закончить на чересчур пессимистической ноте. Если часто кажется, будто мужчины и женщины захвачены в плен потоком истории, который они не могут контролировать, являясь жертвами не столько божественного провидения, сколько земного предопределения, эта работа тем не менее показывает, что на самом деле личность всё-таки играет главенствующую роль в формировании исторического процесса. По крайней мере можно найти некоторое утешение в том, что если электорат будет достаточно бдителен и образован, ему окажется по силам поставить под сомнение иллюзорный идеализм своекорыстных политиков и спасти народы от того, чтобы их одурачивали мужчины и женщины, которые, несмотря на всю силу их красноречия, не годятся для того, чтобы наделять их политической ответственностью.

Примечания

1

Бичующиеся (лат.). – Ред.

2

В своём завещании, датированном 19 мая 1564 г., он оставил Мариане, находящейся по его словам в то время в монастыре Сан-Хуан де ла Пенитенсия в Алкала, четыре тысячи дукатов, если она выйдет замуж, и две тысячи, если она уйдёт в монастырь. Его счета показывают, что 9 апреля 1566 г. он подарил ей мантилью.

3

Бедная дама худеет на глазах (фр.). — Пер.

4

Карл V — как император Священной Римской империи; как король Испании — Карл I. — Ред.

5

Война за испанское наследство (1701–1714). — Ред.

6

Как Яков VI — на шотландском, как Яков I — на английском троне. — Ред.

7

«Тайный дневник», который Людвиг вёл с декабря 1869 по июнь 1886 г., пропал в результате британской бомбёжки резиденции в 1944 г. Некоторые отрывки, вероятно, записанные баварским премьер-министром Иоганном фон Лутцем, были опубликованы в 1925 г. и использованы Чэпменом-Хьюстоном в его биографии «Баварская фантазия» (1955 г.). Некоторые из сохранившихся записей, зашифрованные и непонятные, говорят о «падении» Людвига и о дальнейшем решении вести «более чистую» жизнь.