Я — ярость - Делайла Доусон

Все внутри Эллы настолько отмерло, что она думает только об одном: хоть бы бедный пес поел, она ведь даже отсюда видит, как у него проступают ребра. Она рада, что кто-то наконец забрал тело: наверное, у Большого Фреда вовсе не было близких или они были слишком напуганы, чтобы отправляться искать его. Сегодня исчезновения людей — в порядке вещей. Люди прячутся, лишь бы никому не навредить, или чтобы никто не узнал, что они кому-то навредили, или потому что любой человек в любой момент может убить их. Похорон не будет. Элле на почту как-то раз даже упал спам о том, как легко и дешево открыть крематорий в кредит.

Она вздрагивает.

До нее только сейчас доходит, что она убила человека и оставила тело гнить в пустом доме. Тот, кто откроет эту дверь следующим, обнаружит нечто гораздо более ужасное, чем миска с перегнившими бананами.

В какой-то момент, глядя на бардак возле лавки Большого Фреда и проезжая на зеленый, Элла понимает, что ей некуда ехать. Домой? Нет, там папа. К бабушке? Нет, исключено: не только потому, что ее нет в списке посетителей, но еще и потому, что у нее Ярость и она не может оставаться рядом с Бруклин. Близких подруг у нее нет, Оливия и Софи за сотню миль отсюда. Хейден продолжает ей написывать, но она не читает сообщения. К тому же он последний человек на Земле, с которым она осталась бы за закрытыми дверями. Она почти мечтает, чтобы дедушка и бабушка Мартин были еще живы, хотя бабушка Бекки считала сына самым прекрасным человеком на планете — и в любом случае она в первую очередь позвонила бы папе.

Надо найти маму и вернуть Бруклин — но Элла понятия не имеет, как это сделать.

Впереди мелькает аптека, и она заворачивает на стоянку, радуясь, что это ей еще доступно: можно купить холодный напиток и новый пузырек спрея от аллергии и хоть на минуту почувствовать, что она справилась с задачей. Спасибо, миссис Рейлли, за вашу маленькую заначку.

В дверях Элла сталкивается с неуклюжим парнем лет двадцати пяти, одетым в темно-синюю рубашку с надписью «ОХРАНА». У него на бедре пистолет и что-то еще (шокер, возможно?). Он неловко улыбается и кивает ей, а потом складывает руки на груди, как будто он агент ФБР. Забавное новшество эпохи Ярости: работа на минимальном окладе, но зато тебе выдадут оружие и будет повод стрелять в любого, кто выглядит хоть немного подозрительно. Элла спешит внутрь, надеясь, что он не попытается завести разговор, который наверняка закончится тем, что парень будет злиться, потому что она отвергла его ухаживания.

Прежде чем закупаться, Элла забегает в туалет, потому что внезапно поняла, что все это время невыносимо хотела писать. Если она будет жить в машине, нужна, наверное, туалетная бумага? Ей надо будет ходить в туалет на улице и потом закапывать все? Или пользоваться туалетом в «Макдоналдсе»? Она не представляет, как делать это по пять раз на дню, но и не хочет довести себя до обезвоживания. Даже самые элементарные вещи внезапно превратились в непреодолимые препятствия.

Если б только отец не охотился за ней! Она могла бы оставаться у миссис Рейлли, пока не найдет маму.

Но погодите-ка.

Миссис Рейлли не единственная, у кого Элла подрабатывала. У нее в телефоне полно людей, за чьими детьми или животными она присматривала. Надо просто выяснить, чьи дома теперь пустуют.

Преисполнившись надеждой, Элла покупает назальный спрей и огромную бутылку воды и проносится мимо охранника к машине, прежде чем он успевает отпустить какую-нибудь ужасную шутку — о том, что она была бы куда красивее, если б улыбалась, или как он рад, что ее лицо не скрыто за маской, или что ему нужно ее обыскать, или еще что-то в этом же духе. Элла запирается в машине и роется в телефоне, пока ей в голову не приходит удачная идея.

«Просто проверяю Вам случайно не надо присмотреть за котиками?»

Она отправляет сообщения Кэннонам и Зелински — обе семьи живут по соседству, но достаточно далеко от ее собственного дома, чтобы отец понятия не имел об их существовании.

«Нет, мы дома, спасибо!» — пишет Кэннон, дополняя сообщение смайликом.

От Зелински вообще нет ответа.

Элла отправляет тот же текст мистеру Ризу и миссис Хант.

«Взял кота с собой, спасибо», — пишет в ответ мистер Риз.

Миссис Хант не отвечает.

Дальше будет весьма неприятно. Элла — интроверт, она привыкла держаться в стороне от людей. Она не хочет проблем. В памяти отпечаталось то, как сильно она ненавидела продавать печенье, ходя по домам, когда была в герл-скаутах. Даже стоять перед супермаркетом и упрашивать посетителей купить печеньки, которые — если уж начистоту — должны сами себя прекрасно продавать, было ей неприятно. И все же Элла твердо намерена выйти из зоны комфорта, потому что это лучше, чем жить в машине в разгар пандемии. По пути Элла думает, что будет говорить.

Собаки, которая вылизывала место, где лежал Большой Фред, больше нет, зато появилась стая стервятников: черных и возбужденно перепрыгивающих с места на место. Элла скучает по псу.

Она снова заезжает в свой район, и тут же возвращается чувство, будто на нее охотятся, — но Элла тщательно выбирала тех, кому писать, зная, что не захочет вновь ехать по улице, где стоит дом миссис Рейлли. К счастью, район у них большой, густонаселенный, и сюда можно заехать с разных сторон, а большинство живущих знакомы только с парой соседей. Хэллоуин превращается в огромную вечеринку, где одни люди машут другим, не узнавая у них имен и лиц. Сейчас это играет Элле на руку.

У дома Зелински стоит машина: это может значить, что они дома, — а может вообще ничего не значить. Она едет к миссис Хант — определенно не самое любимое ее место. Миссис Хант милая, но малость сумасшедшая кошатница. А еще она немного скряга.

Элла паркуется прямо за тем местом в гараже, где обычно ставит машину миссис Хант: если она уехала, то это единственный участок, куда Элла сможет втиснуться, учитывая груду коробок из «Амазона». Она оглядывается по сторонам