Зови меня Лео. Том I - Ростислав Левгеров

– Именно, – говорю я. – Ты пошел бы, передернул что ли свой «пуп оправый», вон в кустиках, например. А скоро сперма из ушей польется.

– Ни за что! Пегий никогда не передергивал, не передергивает и передергивать не станет! – оскорбленным тоном отвечает он, а затем спрашивает: – А что такое сперма?

– Эликсир жизни.

– О! Вот это как называется? И ты предлагаешь мне понапрасну растрачивать сию драгоценность? Ни за что, будь я проклят!

– Все когда-то происходит в первый раз.

Между тем стая, под предводительством «татя из башни» приближается.

– Ну, Лео, – вздохнув, говорит Чош, – думаю, на этот раз искушать судьбу не стоит. Тикаем, пока нас не учуяли.

– Вот еще! – возражаю я. – Стану я бегать! Не затем пришла сюда! Залезем на крышу и пока понаблюдаем. За мной, мальчики!

– Тьфу ты! Вот так и знал!

На лету заскакиваю на ближайшую крышу, Пегий – за мной, с чуть меньшей ловкостью, а вот Чош упирается в стену.

– Сука, дайте руку что ли! – ворчит он.

Вытягиваем его с Пегим на крышу. Тяжелый, падла.

– Кажется, тебе надо сесть на диету, – говорю ему.

– Тоже, как и Пегому, предлагаешь заняться каким-нибудь срамным делом? – продолжает скрипеть Чош. – Ни какую твою эту… короче, оставь в покое мою задницу!

– Я имела в виду кушать надо поменьше, дурачок! Ты посмотри на себя – забрался всего-то на полтора метра, да и то, с нашей помощью, а вспотел, как бобик!

– Не смешно.

Но я уже потеряла к нему интерес. Залегаем – благо крыша соломенная, наши тела чуток притапливаются, ветер в нашу сторону. Прикладываю палец ко рту. Ждем.

Вой с лаем всё ближе. Постепенно дворы начинают заполняться собаками и волками. Сказать, что они одержимы той же дрянью, что наш знакомый медведь, не могу. Они с яростью рыщут по дворам, лают, рычат до хрипоты, всем своим видом выказывая жажду крови, но присмотревшись, прислушавшись и чуть вникнув в их сознание, понимаю – их кто-то ведет. Хотя, это заметно и без моей экстрасенсорики – обычные звери, даже бешеные, так себя не ведут. Свора носится как заведенная, но некоторые, забежав чуть вперед, останавливаются, начинают крутиться, скулить, а то и вовсе теряют ко всему интерес, стоят, роняя слюну и тупо глядя в никуда. Оказываются вне зоны действия.

– Их сознанием кто-то владеет, – шепчу я.

– Да? А кто? – спрашивает Чош. – Тот самый тать? Как его?..

До меня тоже доносится что-то такое, что и словами-то не выразишь. Скажу просто – я чувствую чужую ауру. Негативную. Постараюсь объяснить мальчикам на понятном им языке:

– Очень сильный маг. Видимо, вампирство дарует возможность колдовать. И подчинять своей воле животных.

– Дьявол! – тихонько выругивается Пегий. – И что хорошего – сидеть здесь и ждать, покуда злой колдун не превратит нас в… жаб? В мерзких, скользких…

– Заткнись, изувер! Не превратит, а об альтернативном варианте с лежанием в облипочку и слышать ничего не хочу, предупреждаю. Лучше возьми лук, будешь с крыши расстреливать собачек.

– А ты что? – вытаращив на меня глаза, спрашивают оба.

– Я – вниз, – отвечаю я, вытаскивая сабельку с кинжалом. – Пока тать подходит, прорежу стаю.

– А мне-то что делать? – спрашивает Чош.

– Что хочешь.

Прыгаю. Прямо в гущу стаи. Приземляюсь и тут же начинаю работать. Несмотря на свирепость, бедные песики, узрев слетевшую с неба бестию, быстро теряют связь с колдуном, а почувствовав на собственной шкуре остроту моего оружия, со страхом разбегаются. Ничего не скажешь, картина эпичная – обезлюдевшая деревня, лунный свет и дьявольские псы с волками так и валятся направо и налево от молниеносных порезов яростной рыжеволосой красотки.

Ну прямо кино.

Но не всё так просто. Стая оказалась чуть большей по численности, чем я ожидала, новые жертвы все прибывают, получают свое и уползают, скуля, повизгивая и окропляя землю кровью.

Пегий старательно подстраховывает меня – надо признать, стрелок он меткий, пару-тройку раз он избавил от неприятных последствий в виде следов от волчьих зубов на ляжках. Какой бы ни была я быстрой, за всеми не уследишь, а их вон сколько! Чош решает, наконец, придти мне на помощь, тоже прыгает… но, видно, неудачно, ибо тишину ночи нарушают его проклятия:

– Твою ж мать! Прямо в корыто с каким-то говном! Ну вот за что мне это?

Не без труда выкарабкавшись, Чош, отплевываясь и не переставая материться, вступает в схватку. Действует он, прямо скажем, неуклюже, собачки стараются его куснуть, но он неплохо бронирован, а благодаря своему топорику вокруг него очень быстро вырастает гора истекающих кровью тел.

И тут появляется тать. Это длинный – под два метра – и нескладный старик, голый, тело дряблое, измазанное не то фекалиями, не то кровью, чресла прикрывает череп какой-то крупной птицы, сзади болтается куцый плащик сотканный из перьев, соломы и шкурок, на голове нелепая конструкция из плохо скрепленных между собой палок и ветвистых рогов.

Самое примечательное – у татя большой бугристый носище, которым он то и дело забавно хлюпает.

– Агх! – орет он, скалится и машет кривой сучковатой палкой, выполняющей, если я не ошибаюсь, роль магического посоха. Собачки с волчатами отступают. – Агх, демоны! Сейчас, сейчас! Бат, юрац йынсебен! Ежи едзев йыс и есв йяянлопси, итсичо ын то яикясв ынревкс! Нема! Нема! Нема! Исапс ишуд ашан Рёл йогалбесв! Тьфу!

Тать начинает махать посохом, повторяя свои тарабарские заклинания, пытается нас тоже «охмурить», то есть подчинить. Вижу, что Чош кривится, сгибается, трет виски.

– И ты это серьезно? – спрашиваю я татя.

Тать в полном недоумении замирает. Смотрит на меня, хлопая глазами.

– Неужели ты думал, что сможешь укротить меня, прочитав молитву наоборот и мысленно повторяя: «склонись передо мной»? На меня такие фокусы не действуют!

И я кидаю кинжал – прямо ему в горло.

– Ххар!.. – выдает он, роняет палку и заваливается набок.

Окончательно освободившись от влияния проклятого колдуна, псы с волками ретируются. Им плохо. И страшно.

– Ох ты ж, – стонет Чош, затем не выдерживает и извергает из своего нутра остатки еды. – Как же плохо мне, Лео… Чуть наизнанку не вывернул, гад.

Подходит Пегий, забирает у Чоша топорик