Консервативный вызов русской культуры - Русский лик - Николай Бондаренко

Т. Д. Да, Володя, ты абсолютно прав. Сначала искусственно разделили единый творческий коллектив на МХАТ имени Чехова и МХАТ имени Горького. Дальше им надо было доказать, что МХАТ имени Горького абсолютно недееспособен.

В течение всего десятилетия почти вся театральная пресса как по указке доказывала, что наш театр - недееспособен. Но существует зритель, который не желает читать эту желтую разрушительную прессу, а ходит в наш театр, смотрит наши спектакли и устраивает овации артистам. Приходят на наши спектакли даже по нескольку раз, семьями. Нравимся мы русскому зрителю, и ничего с этим не поделать. Смиритесь, пожалуйста, театральные критики, Латунские всех времен, что зрителю у нас душевно комфортно, что зритель любит реалистический театр. Они не чувствуют себя оскорбленными той или иной похабностью, условностью или пошлостью. В театральной условности они видят пренебрежение к зрителю, издевательство над простыми человеческими чувствами. Они любят реалистического актера. А это требует подключения всего организма на сцене. Реалистическая игра - самая трудная. Реалистические декорации требуют высочайшего мастерства художника. У нас в театре сейчас работает лучший театральный художник страны, Владимир Глебович Серебровский. Работники всех цехов в театре стремятся осуществить эту волшебную реальность на сцене. Как они все сейчас работали над восстановлением "Трех сестер"?! Это был единый коллектив. Они объединены идеей Художественного Театра. Нам удалось сейчас с нашими молодыми актерскими силами создать живой спектакль "Три сестры" - по рисунку 1940 года, по декорациям Дмитриева. Выполняя все мизансцены Немировича, идя от темы - тоска по лучшей жизни. Но дальше-то молодые актеры работают в своих индивидуальностях, и заставлять их повторять интонации великих исполнителей 1940 года: Тарасовой, Ливанова, Грибова, - это невозможно. Это преступление перед актерами. Значит, они должны найти свои интонации, и не менее убедительные, но в чужих мизансценах. Это очень сложно, поверьте, Володя. Было бы гораздо легче поставить новый спектакль. Но мы воссоздали этот спектакль совершенно сознательно, желая доказать, что реалистическое искусство, которое создавали основоположники МХАТ, имеет общие законы во времени, и мы работаем по этим законам. А что касается все того же раздела театра, то еще раз повторю: за исключением 15 человек, которые и мхатовцами-то не были, а пришли в театр со стороны, весь коллектив МХАТ стоял за единство. И это единство разделять нельзя было. Так же, как нельзя было разделять нашу страну. Но нашлись люди и в театре, и в государстве, которые воспользовались нашим непротивлением, нашим христианским смирением - и получили свои дивиденды. Был запланированный раскол театра так же, как был запланированный, срежиссированный развал страны. Где сейчас тот никому не ведомый министр культуры Захаров, который и подписал приказ о разделе МХАТ? Совершил преступление и исчез. Канул неизвестно куда. А пресса внушала, что наша маленькая планета МХАТ была обречена на развал. Но почему? Как могут быть обречены талантливые актеры? Профессионалы, желающие работать? Анастасия Георгиевская? Светлана Коркошко? Очень сложно было нас уничтожить. Это и приводило в раж тех разрушителей, которые хотели смести нас. Их откровенный, циничный раж при нашем уничтожении просто поражал. Я жду, когда же хоть кто-нибудь из руководителей страны, отвечающих за культуру, приостановит это циничное уничтожение нашего театра. Ведь мы же их не уничтожаем, хотя хвалиться им нечем. Абсолютно нечем. Ну что ж, мы получаем удовольствие, следя за их безуспешными попытками тотально уничтожить нас. Не получится, господа!

В. Б. Опять параллель. Как бы ни хотели уничтожить ваш МХАТ, ничего не получается. Как бы ни хотели уничтожить Россию, тоже ничего не получается. И с уничтожением Сербии ничего не получится. С нами Бог!

Модель сопротивления МХАТ имени Горького, которая противостоит модели разрушения,- тоже уникальна. Это - один из окопов народного сопротивления. А где-то сопротивляются другие русские художники. Академия Ильи Глазунова. Славянский центр Вячеслава Клыкова. Кинофестиваль Николая Бурляева. Союз писателей России во главе с Распутиным, Беловым, Ганичевым. Газета "Завтра" во главе с Александром Прохановым. Крестьяне, шахтеры, оборонщики, ученые. Благородный Игорь Шафаревич. Ученики великого Георгия Свиридова. Русские промышленники. Честные русские офицеры... Пусть пока еще поодиночке, каждый наособицу, чем и пользуются враги, но зреет уже и тяга к единению. Близок поворотный Сталинград. И тогда мы вспомним каждый из наших окопов. Каждый акт национального сопротивления. Как вы выдержали все эти десять лет? Какие драматурги, актеры, режиссеры помогали вам? Что за молодежь к вам пришла, не боясь всех сплетен, которые распространяли о вашем театре в околотеатральных кругах?

Т. Д. В самом начале нашего театра очень талантливый белорусский драматург Алексей Дударев дал нам свою для того времени крайне важную, знаковую пьесу "И будет день". За постановку взялся прекрасный режиссер Валерий Белякович.

Это был очень хороший союз, который помогли создать вы, Володя. Перейдя из Малого по нашей просьбе к нам в театр. Вы помните, как принимали этот спектакль об афганцах в Киеве? Из киевских госпиталей приходили раненые воины, приходили их матери. Мы им ставили добавочные стулья вопреки всем правилам. И мамы несли букеты цветов к ногам актера, Саши Пескова, который играл афганца. Мы подружились после этого спектакля с Валерой Беляковичем. Не менее успешно он поставил у нас "Макбет", а совсем недавно и малоизвестную пьесу Александра Островского "Козьма Минин". Среди первых режиссеров, откликнувшихся на нашу просьбу, был и всемирно известный Борис Александрович Покровский, который поставил пушкинский спектакль, еще один постоянный знак нашего театра. Пушкин - это наше главное и в литературе, и в театре. Так будет всегда, пока жива Россия.

Главный режиссер украинского театра имени Франко Сергей Владимирович Данченко поставил у нас "Вишневый сад". Он до сих пор с аншлагами у нас идет. Для нас это тоже знаковый спектакль. Не только потому, что по Чехову, но еще и потому, что решение режиссера очень бережное, нежное и при этом трагическое... Всегда великолепный и изобретательный Роман Григорьевич Виктюк поставил сложнейшую пьесу Радзинского "Старая актриса на роль жены Достоевского". Виктюк включил в этот спектакль и тему разделения театра, ничего не нарушив в замысле драматурга и ничего не добавив из текста. Так мог сделать только Виктюк, это фантастический режиссер по изобретательности, равного ему нет. С ним очень интересно работать актерам.

Ленинградский режиссер Анатолий Морозов поставил горьковских "Зыковых" в декорациях в стиле модерн художника Серебровского. Горький обычно изображается несколько натуралистично, а здесь решен в стиле модерн, и очень живо и точно. А какие страстные и сильные образы! Во всей мировой драматургии мало драматургов, умеющих создавать столь сильные и живые образы. Неужели не видно его мощи? В нашем театре всегда будет Горький.

Еще один наш постоянный автор - лучший писатель современности Валентин Распутин. Театр благодарен тебе, Володя, за столь бережную и талантливую инсценировку "Прощания с Матерой", которая идет у нас уже десять лет. Люди приходят - и, Боже мой, какие у них лица! Как они внимательно смотрят и какую овацию устраивают актерам! Это все - закон большой литературы, помноженный на глубинный психологический дар молодого режиссера Андрея Борисова. Андрей нас всех завораживает своей мистикой, каким-то тайным знанием земли. И он неповторим. А иные его мизансцены уже скопированы в других театрах. Я надеюсь, что вскоре он придет к нам ставить "Гамлет"...

Наш гениальный Михаил Афанасьевич Булгаков идет у нас в трех ипостасях: "Белая гвардия", "Зойкина квартира" и "Полоумный Журден", который вообще очень редко ставится. А "Зойкина квартира" у нас идет вообще в первой редакции. Это музейный экземпляр театра Вахтангова. По этому первому экземпляру, который принес в театр Булгаков, мы и играем спектакль. Современное звучание Булгакова необыкновенно мощное. Он собирает полные залы, и интерес не ослабевает. Все три спектакля поставлены мной уже шесть-семь лет назад.

В последнее время к нам идут известные кинематографические режиссеры. Валерий Усков поставил у нас первую пьесу нашего любимого Виктора Сергеевича Розова "Ее друзья". Виктор Сергеевич сам к ней серьезно не относился. Дело было так. Я очень люблю его и считаю первейшим автором на все дни, и все годы просила написать для нас пьесу. Он говорил, что уже устал, да и время - нетворческое, глухое, недоброе, не для написания хороших пьес. В этом, может, он и прав. Нет же сейчас хорошей драматургии. Те пьесы, которые присылаются в театр, или написаны молодыми, искренними авторами, но не умеющими сказать свое слово, или написаны профессионалами, но в пустоту, ни о чем... И вот Виктор Сергеевич мне сказал: "Надюша (это его прекрасная жена, сказочное существо по доброте, по бесхитростности, будто она целиком - сердце и душа, и больше ничего нет), вот моя Надюша прочла мою первую пьесу "Ее друзья", и она плакала. Вы не хотите ее прочитать? Только у меня один экземпляр остался". Я срочно послала курьера, и курьер привез маленькую книжечку. Во времена, когда еще интересовались отечественными драматургами, отдельные пьесы издавались как брошюрки. Очень мудро делали.