Консервативный вызов русской культуры - Русский лик - Николай Бондаренко

В. Б. Театр в России, а особенно МХАТ, никогда не был просто местом отдыха. Это был храм, это была кафедра, это была трибуна, это был один из центров русской духовности. Каков русский театр сегодня? Каково его место в жизни людей?

Т. Д. Сегодня театр загнан в угол. Именно поэтому столь мало, 0,3% от общего бюджета выделяется на нужды театра. Такого не бывало никогда. Забота о своих гражданах выражается в конечном итоге в цифрах. Эти цифры определяют люди, руководящие государством. Люди, определившие сумму расходов на театр 0,3%, это те граждане России, которые не до конца понимают, что они - граждане России.

В. Б. Думаю, несмотря на то, что всю культуру, в том числе и театр, наши правители сегодня выкинули за борт, считая, что она не нужна нынешнему бизнесу, да еще в традиционном русском понимании культуры, культура не только выживает, но и живет. Вы видите что-то интересное в современной театральной жизни Москвы?

Т. Д. В московской театральной жизни сегодня идет поиск денег. А поиск денег никогда не приводил к большим творческим победам. Мне легче говорить о том, что я сама хорошо знаю. Допустим, театр шестидесятых годов, достаточно жесткая цензура, достаточно трудно существовать театру, но какой же был расцвет! Какова же была сила противостояния административному зажиму, когда как будто кувалдой били по театру, нечто чугунное и тяжелое, - но каково же было противостояние людей одаренных?! И какой потрясающий это давало результат?! Именно в той борьбе выковывались мощные творческие характеры. Только личности определяют уровень театра. Сегодня, при отсутствии мощного противостояния театров нынешним властям, при смирении, которое существует - и не перед Богом, а перед банкирами, больших успехов нет. Существует какая-то договоренность с частью чиновников, отвечающих за культуру, и эта часть наверху дает неверные советы тем людям, которые определяют бюджет. Я не знаю, кто эти люди наверху, но реальность их для меня очевидна. Только обманом можно привести к ужасающей цифре 0,3% бюджета. Но существует же еще большая разница между жизнью театров Москвы и театров отдаленных районов России. В Москве есть часть привилегированных театров, которые создают с помощью прессы обманное впечатление театрального бума. Многочисленные презентации, которые устраиваются придворными театрами, - это не более чем желание создать впечатление видимой успешной работы. Но начинаем смотреть репертуар и видим, что в театрах почти нет отечественной классики, нет отечественных авторов. Весь шум - вокруг старых западных пьес, давно отыгранных на Бродвее и в Европе. Это часто или чистая чернуха с самыми садистскими выворотами, или изуродованная мировая классика. Они перестают нести в себе заряд гуманизма и духовности, добра и красоты, - то, что закладывали в пьесы их великие создатели. Более всего извращают русских авторов: того же Чехова, Лескова, Горького, Булгакова... Это преступление. И за это преступление создатели подобных спектаклей сами себе выдают премии. И очень радуются этому. Более веселого зрелища, когда люди радуются, награждая друг друга всякими премиями за пропаганду извращений, я давно не видела.

В. Б. Такие извращения и демонстрируются нашим телевидением, в том числе и каналом "Культура". Дух разрушения, разложения царит в наших якобы культурных программах, и все норовят снять исподнее с наших классиков. Даже Сергей Юрский возмутился: зачем ему знать о садизме Мандельштама, о лесбиянстве его жены Надежды? А что делают с Пушкиным? С Есениным?

Т. Д. Насколько я заметила, на телевидении практически не осталось режиссеров и редакторов доперестроечного времени - тех, кто делал чудные культурные программы, кто работал во славу отечественной классики. Пришло другое поколение. Но этому молодому поколению не объяснили самое главное: что "любовь к отеческим гробам" является законом для всех. Любовь к Отечеству - закон для всех. Драматический театр необходим. Необходима Церковь - и это закон для всех. Им этого не объяснили. Они, как шалуны, резвятся, не понимая, что они делают. Они совершают надругательство над собой и над своими детьми. Мне их искренне жаль...

В. Б. А часто ли обращались с телевидения к вам и вашему театру за последнее время? Были ли такие благородные прорывы у наших телевизионщиков?

Т. Д. Не знаю, чем объяснить, но по сравнению с предыдущими годами полного умолчания за последнее время ко мне обращались и московские, и ленинградские программы. И, к счастью, без искажений, бережно сохраняя мой текст. Мне понравилась беседа с Урмасом Оттом, он - хороший собеседник, не так часто везет на встречи с умными людьми. Доброжелательно ведет свои передачи и Катя Уфимцева. Это очень творческий человек, и очень заинтересованный. Видно, что она любит театр и своих героев. Недавно я ездила в Ленинград, там сделали мою запись на два вечера. Профессиональные, хорошие ребята, я рассчитываю, что и передачи будут такие же хорошие.

В. Б. Дай Бог телевидению понять, что на чернухе и на рекламе "крылышек" далеко не уедешь. И почаще бы им обращаться к МХАТу, Малому театру и другим русским центрам культуры. Но как существует сегодня ваш театр в условиях этих 0,3% бюджета?

Т. Д. Последние два года из бюджета перепадает только то, что идет на зарплату актерам. Самая высокая зарплата актера МХАТа - 584 рубля. И уж крайне редко идет так называемый восемнадцатый разряд - что-то около 650 рублей. Такова цена русского актера. На эту зарплату актеры не могут не то что себя одеть, даже не смогут себя прокормить. Отсюда вывод: целенаправленное разрушение и уничтожение русского театра является целью государственной политики.

В. Б. Для выживания выделили группу, как вы, Татьяна Васильевна, говорите, привилегированных театров. Туда попал МХАТ имени Чехова, и не попал МХАТ имени Горького. Почему? Кто проводит эту дискриминацию? Кто ее направляет?

Т. Д. Я не думаю, что кто-то из членов правительства видел спектакли в том и в нашем МХАТе. Я думаю, члены правительства рассчитывали на порядочность тех людей, которые определяют театральную политику и входят в комиссию при министерстве культуры, либо в комиссию при президенте России. Состав этих комиссий необходимо откорректировать в сторону объективности. Эта привилегированная группа там уютно засиделась, при президенте, согрелась и выдает ложную информацию о положении дел в русских театрах. Скажем, в ответ на запрос Станислава Говорухина о несправедливом отношении к МХАТу имени Горького, Сысуев отвечает: не тот уровень игры. Но, позвольте, если я спрошу господина Сысуева, что он видел в том театре, имени Чехова, и что он видел в нашем театре, я поставлю его в неловкое положение. Он ничего не видел ни у нас, ни у них. Значит, он рассчитывал на порядочную информацию деятелей от театра.

В. Б. И все-таки впереди столетие МХАТа. Как ваш театр его отмечает? Будут ли совместные мероприятия с МХАТом Ефремова? Придут ли к вам официальные лица? Министр культуры Владимир Егоров? Мэр Москвы Юрий Лужков?

Т. Д. Мы приглашаем всех. Мы проводим юбилей великого русского театра, МХАТа. Проводим именно в тот день, 27 октября, когда был показан первый спектакль Художественного театра. Не пойму, почему театр Ефремова отмечает юбилей 26 октября. Это достаточно странно. Может, потому что 26-е - это понедельник? День премьеры "Царя Федора..." всегда считался рождением Художественного театра. В общем хаосе эта странность приобретает некий дьявольский характер. Словно Воланд играет с МХАТом имени Чехова. Этакая шутка - досрочное празднование.

В. Б. По-моему, и пятидесятилетие МХАТ, когда на сцене сидело все Политбюро во главе со Сталиным, праздновалось 27 октября 1948 года... Ну что ж, посмотрим, кто придет на праздник к Воланду, а кто придет на наш с вами национальный праздник, посвященный юбилею великого русского театра... А как вы сами, Татьяна Васильевна, пришли в МХАТ? Почему поступили учиться именно в школу-студию МХАТ? Когда полюбили театр?

Т. Д. Первый раз я услышала спектакль МХАТ по радио. Тогда еще не было телевидения, и народ к нашей великой культуре приобщало радио. В те годы я полюбила и классическую музыку, которую постоянно играли по радио, тогда же прослушала много изумительных спектаклей. Я запомнила записи спектаклей, еще когда училась в школе, а когда закончилась война и я вернулась из эвакуации в Ленинград, то рядом с нашим домом находилось два театра: Большой Драматический и чуть-чуть вдали от него - Александринка. Каждое утро в воскресенье я бегала либо в тот театр, либо в другой. Показывали совершенно потрясающие спектакли по Островскому, по Гоголю, по Чехову. Это было мое детство, мое время. Сегодня, когда я наблюдаю за детством нынешних детей, мне их искренне жалко. Они обделены чудом театра. У них нет денег на спектакли. К тому же сегодня в Москве, по существу, все детские театры давно уже занимаются только взрослыми проблемами, да еще в усложненном варианте. Для детей сегодня работают только два взрослых театра в Москве: это наш театр, который постоянно делает утренники для детей, и Малый театр. Это очень грустно, потому что поколение надо воспитывать на очень хорошей драматургии, на очень хороших спектаклях. Дети замечательно принимают утренние спектакли. Прежде всего, это наш долгожитель, спектакль, который просмотрело уже несколько поколений людей. Мы справляем 90 лет спектаклю "Синяя птица". Он так был поставлен, что за 90 лет зритель не утерял интереса к этой режиссуре. Дети с таким восторгом смотрят, всегда подсказывают героям, стремятся спасти их - просто чудо. Там можно получить хороший позитивный заряд на всю неделю. Дети замечательно смотрят и русскую классику. Приходят шумные, неподготовленные к театру, но они божественно затихают, перестают кричать, внимательно смотрят. Так на спектаклях Островского, Гончарова "Обрыв". Удивительно, как они принимают "Прощание с Матерой" Валентина Распутина. Когда я пришла на утренний спектакль, очень боялась, что им не покажется интересной жизнь Матеры. Оказалось, что по пронзительности темы Распутин им так близок, так понятен... Дети устраивали овации после спектакля.