Венганза. Алый рассвет - Виктор Хант

поднять на лицо шейный платок, радуясь что не отказался от местного обычая и не заменил его на модный столичный галстук, как советовал комиссар Вега. О, еще придется объясняться с комиссаром!

Мысль о недовольном комиссаре мелькнула и пропала, растворилась в надсадном кашле, в попытках проморгаться и рассмотреть – что там Анита? Шаманку не зацепило, ее страж уже заботливо закрывал лицо девушки пестрой косынкой, стряхивал с плеч хлопья сажи. Окна в старой лечебнице уцелели – Орденская защита работала надежно.

Дым отнесло в сторону, открылось небо и победно парящая над пожарищем муэртида. Ксибипийо заметно сжалось, суетливо подбирало отростки, торопливо втягивало себя обратно, в безопасный Сумрак.

– Получилось! – хотел закричать Эррера, и не успел, подавился преждевременной радостью. Мерзкое черное месиво над головой выпустило одно, зато громадное щупальце, превратило его в подобие биты и с чудовищной силой обрушило на муэртиду. Черные крылья смяло, слизнуло дымные тени, сброшенный с небес Ангел камнем падал вниз, в горящие руины.

Антонио бросился вперед, пламя качнулось навстречу, опалило волосы, предостерегло – это моя территория, не входить! А ксибипийо стремительно распухало, становилось непомерно огромным, расползалось как перестоявшая опара, забирало свет, лезло к земле, в неимоверной жадности пытаясь сожрать все, до чего можно дотянуться. Вернулся мозгодробительный визг, ввинтился в виски. Мир подернулся зыбким маревом, в нем вязли звуки и движения. Сопротивляться стоило неимоверных усилий, хотелось просто закрыть глаза и опуститься на землю, сберечь хоть немного сил – ксибипийо жадно тянула их, пила как москит присосавшийся к коже пьет кровь. К горлу подкатила тошнота, вкус отвратительного утреннего кофе заполнил рот. Будущее открылось перед детективом с беспощадной ясностью.

Битва проиграна. Сейчас эта дрянь накроет весь Сан-Висенто, черным языком слизнет жизни горожан, высосет досуха. Черное облако станет городом, впитается в стены и дороги.

И по пустым улицам, улыбаясь, пройдет Гарсия с холодной змеиной улыбкой на узких губах, с ярко-алой гвоздикой в петлице белоснежного пиджака. Построенная им печать будет хранить для него неисчерпаемый запас силы, и больше никто не осмелится бросить вызов Дону Фернандо, имперу, сумевшему соединить Срединный Мир и Сумрак.

И что же, он, Атонио Эррера, позволит себе сдохнуть как скулящий кусок шакальего дерьма? Покорно упадет на колени, подставит шею – пей, ненасытная тварь? Глухое рычание зародилось в груди, горячей волной ударила в сердце ярость. Не глядя потянул из набедренной кобуры арбалет. С глухим щелчком арбалет расправил плечи, развернулся и лег в ладонь приятной знакомой тяжестью. Простые стрелы вряд ли причинят хоть какой-то вред этой дряни, но лучше умереть с оружием в руках, как подобает мужчине и асконцу, чем трястись в страхе и ползать в пыли.

Пытаясь захватить как можно больше пространства, ксибипийо лезло во все стороны, и от того теряло плотность, и только в центре над самой горящей лечебницей, почти вплотную прижавшись к остаткам стен, пульсировало черное сердце, вспухшее, уродливое. В такую цель не промахнешься.

Болты срывались с ложа и уходили один за другим, почти невидимые в заполнившей мир темноте. Даже пламя сдалось рядом с ненасытной утробой ксибипийо, поблекло, стало прозрачным, спряталось в руинах.

Белый высверк металла разрезал тьму. Ангел вставал из огня огромный, прекрасный и жуткий до леденящего озноба. Крылья опутало зеленое пламя, изогнутое лезвие косы превратилось в наконечник копья. Шевеление крыла – и Эррера увидел как его болты вспыхивают зеленым. Ксибипийо дернулось, содрогнулось, в последнем усилии ударило в голову отчаянным визгом.

Зеленые борозды прочерченные болтами ширились, разъедали черного спрута изнутри, пожирали его сердце, но ксибипийо не сдавалось, выстреливало щупальца, пыталось спеленать крылья Черного Ангела, билось и стонало. Ангел Смерти легко сбросила путы, отвела руку в замахе. Копье вошло в клубящуюся плоть ксибипийо , почти скрылось в нем и на недолгий миг в мире повисла страшная, оглушительная тишина. Мир замер и ждал.

Ждал Сан-Висенто, притихший и настороженный, пока решалась его судьба.

Ждал у окна управляющий Сайес, не стыдясь слез, не отводя глаз от внучки, застывшей в шаманском трансе на вытоптанном в пыль газоне.

Ждал Ачил, лучший охотник Детей Ветра, чей долг и предназначение – уберечь шаманку, Белую Фасолинку, сокровище его народа.

Ждал детектив Эррера, готовый как умереть, так и жить в родном городе, сражаясь за его жителей, пусть даже они и не знали об этом.

В этой ослепительной тишине Вивиана воздела руки и небо раскололось ветвистой ослепительной молнией, еще одной, и еще! Молнии упали в грязный бурлящий поток ксибипийо, выжгли дотла, оглушительные раскаты грома перекрыли сверлящий визг, как рычание льва глушит тявканье подзаборной шавки.

Следом пришел ливень, скрыл небо, погасил пожар, смыл без следа самый след вторжения в Срединный Мир чуждой и злобной силы.

Они выиграли эту битву, думал Эррера, жадно ловя пересохшими губами холодные крупные капли. Вкус победы, горечь утраты наивных заблуждений. Разрушить одно здание, убрать одну аномалию? Они объявили войну, вышли открыто, и теперь им уже не уйти с пути, который ведет так далеко, как он не мог себе даже представить.

Глава 31 Карнавал

Сан-Висенто праздновал закрытие родео с не меньшим размахом, чем открытие. Веселый карнавал разукрасил город вспышками фейерверков, разноцветными флагами, выплеснулся на улицы во всем блеске праздничных нарядов, шуршал яркими юбками, звенел гитарами и танцевал, танцевал до самого утра.

Перед ратушей собралась шумная толпа с флагами, рассыпая желтые цветы и приветствуя победителей – ранчо "Желтая крыша". Представитель губернатора произнес речь и вручил победителям приз – пятьдесят тысяч форинов. Мэр маячил позади него бледной тенью.

Слухи о том, как Серхио едва не утонул, сделали историю победы "Желтой крыши" еще более драматической, а пошутить "везет как утопленнику", считали своим долгом все, поздравлявшие Серхио в этот день.

Марио Лоренсо просто не мог упустить свой шанс побыть беспечным танцором Марсио. Оставаться дома невыносимо, а будущее сегодня казалось как никогда безрадостным.

За обедом Бернардо Лоренсо для начала как обычно выразил недовольство сыном, а затем уведомил, что Марио должен завтра же отправиться в Сангру и остаться там до особого распоряжения отца.

– А разве мы едем не вместе? – удивился Марио. – Ты ведь так хотел в столицу, обещал показать мне колледж, в котором учился.

– У меня нет времени заниматься всякой ерундой! – внезапно вспылил Бернардо, бросил на пол салфетку и вскочил, разлив недопитый кофе. – Это ты у нас бездельник, можешь предаваться развлечениям, пока твой отец несет на своих плечах ответственность за целый Сан-Висенто!

– Это из-за того пожара в лечебнице? – рискнул