Дыши (ЛП) - Эшли Кристен

Он ткнул в меня пальцем.

— И ты мне нравишься. Моя жена мне ох*енно не нравилась, но я все равно не хотел, чтобы она в ужасе стояла на коленях, пока ее насильно трахали в рот, а потом пристрелили. И если подобное дерьмо случится с тобой, — он снова ткнул в меня пальцем, шагнув вперед и нависнув надо мной, — я… бл*ть… сойду… с ума!

Но я не могла пошевелиться, так что потребовалось много усилий, чтобы выдавить из себя:

— Что?

— Да, дорогая, — процедил он. — Сперма у нее на лице, в желудке. Никто об этом не знает, кроме кучки копов, по большей части, продажных, и меня, ее гребаного мужа. Последнее, что сделала Мисти на этой земле, — это минет, да и тот не по своей воле. Прежде чем этот падла лишил ее жизни, он трахнул ее в гребаный рот.

Я начала дрожать, глядя на него и пытаясь переварить весь этот ужас.

— Поэтому ты была там в ту ночь, когда мы встретились? — спросил он, и, когда я, дрожа, ошарашенная этим новым знанием, тупо уставилась на него, рявкнул: — Отвечай!

Я подпрыгнула и прошептала:

— Д-да.

— Иисусе гребаный Христос! — заорал он.

Повернувшись, он схватил с комода флакон духов и страшным, мощным броском швырнул его через всю комнату, разбив о кирпичную стену на противоположном конце квартиры.

Я вслепую быстро отступила по диагонали, и врезалась боком в кухонную стойку. Мое тело зарегистрировало боль, и я остановилась.

Горящий яростью взгляд снова метнулся ко мне, и Чейз выпалил:

— Этот мир, Фэй, тот, в котором ты на самом деле живешь, — не фантазия.

— Я… я знаю, — тихо сказала я.

— Плохое дерьмо случается.

— Я знаю, — повторила я.

— Долго и счастливо не гарантировано никому.

— Чейз…

— Ты можешь быть собой, хорошей, милой, доброй, щедрой, любящей, и тебя все равно изнасилуют в рот и изрешетят пулями, и ни один герой не приедет и не спасет тебя от этого дерьма, потому что ты, мать твою, будешь мертва.

— П-пожалуйста, Чейз, успокойся, и позволь мне объяснить.

— Этому гребаному дерьму нет объяснения, Фэй, — отрезал он, и я уставилась на него.

Затем расправила плечи и прошептала:

— Есть.

Он изучал меня с секунду, а потом раскинул руки в стороны и саркастически предложил:

— Просвети меня.

— Я делала это ради тебя, — нежно сказала я, и он покачал головой и направился ко мне, но я не сдвинулась с места.

— Неправильный ответ, — прорычал он.

— Смерть Мисти повлияла на тебя. Я видела, как ты расстроен, и я, ну, я была влюблена в тебя…

Я замолчала, потому что он внезапно бросился ко мне, и, прежде чем я успела это осознать, Чейз обеими ладонями держал мою голову по бокам, и все, что я могла видеть, — это его лицо.

— Замолчи, — прошептал он.

Я не замолчала.

Шепотом я продолжила:

— Мне не нравилось видеть, как ты страдаешь.

Его хватка сжалась, и он низко пророкотал:

— Замолчи, Фэй.

Я не замолчала.

Я продолжила говорить.

— Я хотела, чтобы это прекратилось.

— Замолчи.

— Хотела, чтобы это прекратилось. Хотела освободить тебя.

Его лицо приблизилось, и он прорычал:

— Замолчи.

Я снова не замолчала.

Я отдала ему всю себя.

— Я хотела, чтобы ты меня заметил.

Чейз притянул меня за голову к себе, затем так крепко обнял одной рукой, что я не могла вдохнуть, другой рукой он обхватил мою голову, прижимая щекой к своей груди, и рявкнул:

— Будь я проклят.

Я вцепилась в его свитер по бокам и продолжила, но слова вышли на задыхающемся хрипе.

— Это был глупый поступок. Поэтому, когда Бенджи и Серенити начали разрабатывать план, я попыталась их остановить…

Чейз сильнее прижал мою голову к своей груди, но рука вокруг меня немного ослабла, слова, произнесенные гортанным голосом, казалось, вырывались из него, оставляя после себя раны:

— Фэй, серьезно, заткнись.

Я заткнулась.

Он прижимал меня к себе, а я держалась за его свитер, такое ощущение, что несколько дней, потом почувствовала движение его головы, и моей макушки коснулись губы.

— Черт меня дери, что мне с тобой делать? Даже когда я был не с тобой, ты пыталась вернуть меня обратно, — пробормотал он мне в волосы, этот вопрос не был адресован мне, поэтому я решила не отвечать.

Рука Чейза скользнула к моей челюсти, он запрокинул мою голову, и я нерешительно посмотрела ему в глаза, с облегчением увидев, что он больше не злится, но явное беспокойство никуда не делось.

— Ты облажалась, Фэй.

Я прикусила нижнюю губу, отпустила ее и прошептала:

— Полагаю, я это поняла.

— Сейчас не время быть милой, — предупредил он.

Я сжала губы.

Чейз закрыл глаза и втянул воздух через нос.

Затем открыл глаза и тихо приказал:

— Садись за компьютер и уговаривай тех двоих. Мне плевать, как ты это сделаешь. Возьми с них обещания. Заставь поклясться всей гиковской херней, которую вы считаете священной, что они больше ничего не предпримут. Если придется, скажи им, что я выслежу и арестую их задницы за любую ерунду, которую смогу выдумать — от незаконного прослушивания телефонных разговоров до взлома. И будем надеяться, что их не засекли. И еще сильнее будем надеяться, что не засекли тебя. Потому что это дерьмо случилось с Мисти, когда они знали, чье кольцо она носила на пальце, и хочу я этого или нет, но это съедает меня заживо каждый гребаный день. И если это дерьмо случится с тобой, оно убьет меня, но не раньше, чем я выслежу того, кто сделает это с тобой, и удостоверюсь, что он мертв. Я не шучу, даже ни чуточки. Так что сейчас же садись за компьютер, детка, и разберись с их задницами.

Осторожно, с бешено колотящимся сердцем, хотя оно и болело за Чейза и Мисти, я спросила:

— С Мисти действительно случилось такое?

— Время вопросов и ответов наступит после того, как ты разберешься с этими двумя. Не сейчас. Иди, Фэй, и не заставляй меня повторять тебе снова.

Можно сказать, он был в высшей степени властным, что мне не понравилось.

И все же.

Это съедает меня заживо каждый гребаный день.

Frak.

Мисти.

Поэтому вместо того, чтобы поделиться с ним, что мне не понравилась его чрезмерная властность, я прошептала:

— Хорошо.

Я отпустила его свитер, Чейз отпустил меня, и я поспешила пересечь свою квартиру, на ходу снимая пальто.

Бросив его на кресло, я уселась за компьютер.

На экране Бенджи, либо Серенити, запустили чат, и последнее, что высвечивалось снова и снова — Фэй, ты там?

Я прокрутила ленту сообщений вверх и увидела, что Чейз вступил в разговор, выдав себя за меня, что было не круто, но решила поделиться своими мыслями по этому поводу, когда он перестанет злиться.

Сделав глубокий вдох, я коснулась пальцами клавиатуры.

Я: Вообще-то, ребята, до этого вы переписывались с Чейзом. Теперь с Фэй.

Серенити: Что?!?!?

Бенджи: Что за фигня?!?!?

Печатая нерешительно (да, печатать можно нерешительно), я объяснила:

Я: Мы с Чейзом, вроде как, вместе.

И снова.

Серенити: Что?!?!?

Бенджи: Что за фигня?!?!?

О, боже. Ну, поехали.

Я: Вообще-то, мы с Чейзом более чем вместе. Мы СЕРЬЕЗНО вместе. И теперь он в курсе наших дел, так как был здесь и включил компьютер. Появились ваши чаты. Он присоединился к ним, сделав вид, что это я. Вы проболтались, и он немного раздражен.

На этом преуменьшении я закончила.

Бенджи: Ты, должно быть, шутишь!!!

Серенити: О, МОЙ БОГ! Какого хрена?!?!

Объясняя свою ложь (я надеялась), я напечатала кучу всего. О том, что мы с Чейзом встречаемся. Рассказала им о Малахии и обо всем, что произошло. Наконец-то объяснила, почему Чейз раздражен, включая страшную, тревожную, душераздирающую новую информацию о Мисти, но умолчала о том, что Чейз ужасно разозлился. Хотя я и не опускала слишком многого в надежде, что они поймут и, наконец, отступят.

Я: Итак, подводя итог, кажется, мне может угрожать опасность. Чейзу это не очень нравится, так что вы должны остановиться, иначе он вас арестует или отправится на охоту за убийцей, который меня изнасилует. И если таков мой возможный конец, очевидно, я прошу вашей помощи не допустить этого и отступить.