Шкатулка с бабочкой - Монтефиоре Санта

— Отлично! — воскликнула Эстер. — И тогда я тоже смогу ею любоваться.

Федерика поспешно прошла по коридору в свою спальню и закрыла за собой дверь. До нее доносилось перешептывание Молли и Эстер, гадавших, кто бы мог купить ей такие дорогие подарки. Но она, не обращая на их болтовню никакого внимания, присела на кровать, чтобы заменить рамку на фотографии отца. Она провела пальцем по его красивому лицу и заметила, насколько темноволосый Торквилл оказался похож на Рамона. Те же смоляные черные волосы, та же оливковая кожа и такой же мужественный рот. Правда, глаза их заметно отличались. Глаза Рамона были черными и загадочными, как Вселенная, а глаза Торквилла были светлыми и сияли, как зеленые озера. Она поместила снимок в рамку и поставила его на тумбочку, а затем села на кровать, чтобы полюбоваться результатом. Именно в таком положении — когда она зачарованно вглядывалась в тайные миры своего отца, и застала ее Эстер.

— Я не хотела тебя беспокоить, — извинилась та, выводя подругу из транса.

— Нет, что ты, все в порядке, — Федерика отвела глаза в сторону.

— Кто он? — спросила Эстер. — Думаю, что он — это «он», — она хихикнула.

— Мой Бог, Эстер. Ты бы только его видела. Это самый красивый мужчина, которого я когда-либо встречала, — восторженно заявила Федерика и прилегла на подушку. — Он высокий и темноволосый со светло-зелеными глазами. Когда он улыбается, у меня все внутри переворачивается. Возникает такое ощущение, будто меня сбил грузовик.

— Похоже на одну из стрел Купидона, — ухмыльнулась Эстер, усаживаясь на свою кровать. — Где ты его встретила?

— Он — племянник владельца магазина «Сент Джон и Смит». К счастью, он вовсе не такой лысый коротышка, как его дядя.

— Значит, он просто зашел в магазин?

— Да, но я подумала, что это грабитель, потому что на нем был мотоциклетный шлем, и позвала Найджела Делби, чтобы тот его проверил. В итоге получилась полная неожиданность.

— Но он не обиделся, насколько я понимаю.

— Нет, он был восхищен. — Она улыбнулась, припоминая этот момент.

— Весьма восхищен, как я вижу, — сказала Эстер, любуясь рамкой. — И им тоже восторгаются.

— Думаю, что им восторгается большинство женщин.

— А сколько ему лет?

— Много, — ответила Федерика и вспыхнула.

— Ладно, сколько это — много. Пятьдесят?

— Нет, конечно, но где-то около сорока.

— Н-да, многовато, — согласилась Эстер, но тоже не могла скрыть своего восторга.

— Зато зрелый, уверенный в себе и обеспеченный, — выпалила Федерика и тут же озабоченно прикусила губу.

— Ты хочешь сказать богатый и надежный. Такой, который позаботится о тебе и развеет все твои заботы блеском обручального кольца. — Эстер рассмеялась.

— Нет, он просто взрослый мужчина, а не такой сопляк, как те, которые мне обычно встречаются.

— Боже, как это увлекательно. Я просто не могу поверить! — воскликнула Эстер, сцепляя пальцы рук.

— И я тоже.

— Что ты намерена делать?

— Не знаю, — вздохнула Федерика и ощутила, как ее тело охватывает волна возбуждения. — Не думаю, что мне сегодня удастся уснуть.

— О, как непостоянно твое сердце, — засмеялась Эстер, медленно вставая.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Просто я думала, что ты любишь Сэма, — ответила та, дружески улыбаясь. — А я-то надеялась, что он сделает тебя полноправным членом нашей семьи.

— Ах, Эстер, перестань, — ответила Федерика, отмахиваясь и качая головой. — Эта детская влюбленность уже давно в прошлом.

— Значит, с этим сейчас покончено, да? — уточнила Эстер. Затем она пожала плечами и удалилась, оставив Федерику наедине со своими мыслями.

На следующий день Федерика зашла в магазин с горящими щеками, опасаясь, что все узнают о том, что Торквилл прошлым вечером прислал ей подарки. Грета собрала персонал отдела и раздраженным голосом прочитала лекцию о том, как надо вести себя в торговом зале и что не следует собираться кучками и сплетничать, когда необходимо заниматься с покупателями. Никто не заметил взглядов Федерики, которые она украдкой бросала на сотрудников, пока ее глаза не остановились на ковре, где перед ней, словно кинолента, стали проступать яркие изображения образа Торквилла, который она сохранила в тайниках своей памяти.

Когда в десять утра открылись двери магазина, Федерика получила телефонный вызов. С трепетом в сердце она взяла трубку.

— Доброе утро, — раздался озорной голос Торквилла. — Вы получили мои подарки?

— Да, — ответила Федерика, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно. — Не следовало этого делать.

— Конечно нет. Но это доставило мне удовольствие, — ответил он, тронутый ее очевидным волнением.

— Спасибо.

— Я понимаю, что это несколько опрометчиво, но я ничего не мог с собой поделать. Вы меня простите?

Федерика засмеялась, чтобы скрыть смущение.

— Конечно.

— Я знаю, что мои слова также покажутся вам несколько поспешными, но не позволите ли вы пригласить вас провести вместе со мной сегодняшний вечер?

— О, я…

— Пожалуйста, только не говорите «нет», иначе вы разобьете мое сердце, — умолял он.

— Хорошо…

— Только так я смогу узнать вас поближе. Я ведь не могу снова появиться в магазине, как вы считаете?

Федерика засмеялась.

— Ладно, думаю, в этом нет ничего дурного, — согласилась она, обмахивая лицо пачкой квитанций с заказами.

— Я заеду в восемь на вашу квартиру. У меня есть для вас нечто особенное, — сообщил он. — Наденьте что-нибудь потеплее.

— Идет, — сказала она, сгорая от любопытства по поводу сюрприза, требующего одежды потеплее.

— Тогда до встречи, — добавил он.

Федерика положила трубку и застыла на месте, будто мир стал совсем другим. И это ее пугало.

Когда Грета вызвала ее в офис, она сразу догадалась, что начальница уже все знает по поводу звонка, и начала извиняться, боясь потерять работу. Но Грета остановила ее словоизлияния одним взглядом своих ледяных голубых глаз.

— Это не должно повториться. Ты знаешь, что все телефонные звонки в этой компании прослушиваются. Я говорю это для твоего же блага.

— Извините, — пробормотала Федерика.

— Если хочешь, чтобы тебе звонили по личным вопросам, пусть тебе звонят во время ланча в комнату для сотрудников. Если это срочно, то могут позвонить мне, и я передам тебе сообщение. Но если каждому начнут звонить персонально, то кто же будет работать в отделе? Я ясно выражаюсь?

— Да, Грета.

— Хорошо. Надеюсь, больше на эту тему нам беседовать не придется.

Федерика не решалась рассказать Генриетте о Торквилле, боясь ее взволновать. Поэтому она провела этот день как обычно, скрывая свое возбужденное состояние и ускоренный ритм сердца, придававшие ей удвоенную энергию, но мешавшие работе. К полудню она едва могла сосредоточиться даже на простейшей задаче и вздохнула с облегчением, когда наконец смогла успокоить нервы, приняв ванну с ароматическим маслом.

Молли отменила поход с выпивкой, который планировала осуществить с парой приятельниц из университета, и зависла с сестрой у окна, чтобы взглянуть на темноволосого незнакомца, который ухаживал за их подругой.

У Федерики не было ничего из вечерних нарядов. Весь ее гардероб состоял из практичных рабочих костюмов. Поэтому Молли позаимствовала ей кремовый кашемировый джемпер, подходящий к черным джинсам, а Эстер предложила свою новую дубленку, купленную в «Харвей Николс». Когда на улице остановился сверкающий «Порше» и из него вышел безукоризненно одетый Торквилл в черных замшевых брюках, они просто остолбенели.

— Боже, он просто сногсшибательный, — воскликнула Молли, разинув рот.

Эстер бросилась к сестре, чтобы получше разглядеть красавчика.

— Вау, Федерика, неужели это он? — восторженно завизжала она. — Да ты просто счастливица.

Федерика, дрожа, застыла у двери.