Том 6. Проза, письма - Михаил Лермонтов

И пришла буря, и прошла буря; и океан замерз, но замерз с поднятыми волнами; храня театральный вид движения и беспокойства, но в самом деле мертвее, чем когда-нибудь.

Надоел я вам своими диссертациями!.. Я короче сошелся с Павлом Евреиновым*: — у него есть душа в душе!

— Одна вещь меня беспокоит: я почти совсем лишился сна — бог знает, надолго ли; — не скажу, чтоб от горести; были у меня и больше горести, а я спал крепко и хорошо; — нет, я не знаю: тайное сознание, что я кончу жизнь ничтожным человеком, меня мучит.

Дорогой я еще был туда сюда; приехавши не гожусь ни на что; право мне необходимо путешествовать; — я цыган.

— Прощайте, — пишите мне, чем поминаете вы меня? — Обещаю вам, что не все мои письма, будут такие; теперь я болтаю вздор, потому что натощак. — Прощайте;

член вашей bande joyeuse*[73]

M. Lerma.

P. S. У тетушек* моих целую ручки, и прошу вас от меня отнести поклон всем моим друзьям… во втором разряде коих Achille*, арап; а если вы не в Москве, то мысленно.

Прощайте.

Бахметевой С. А., август 1832 («Примите дивное посланье…»)*

<Петербург, начало августа 1832 г.>

Примите дивное посланье*Из края дального сего;Оно не Павлово писанье*—Но Павел вам отдаст его*.Увы! как скучен[74] этот город,С своим туманом и водой!..Куда ни взглянешь, красный ворот,Как шиш торчит перед тобой;Нет милых сплетен — всё сурово,Закон сидит на лбу людей;Всё удивительно и ново —А нет не пошлых новостей!Доволен каждый сам собою,Не беспокоясь о других,И что у нас зовут душою,То без названия у них!..— И наконец[75] я видел море,Но кто[76] поэта обманул?..Я в роковом его простореВеликих дум не почерпнул.Нет! как оно, я не был волен;Болезнью жизни, скукой болен,(На зло былым и новым дням)Я не завидовал, как прежде,Его серебряной одежде,Его бунтующим волнам. —

Экспромтом написал я вам эти стихи, любезная Софья Александровна, и не имею духу продолжать таким образом. — В самом деле; не знаю отчего, поэзия души моей погасла;

По произволу дивной властиЯ выкинут из царства страсти;Как после бури на песокВолной расшибенный[77] челнок: —Пускай прилив его ласкает;Не слышит ласки инвалид;Свое бессилие он знает,И притворяется, что спит;Никто ему не вверит болеСебя иль ноши дорогой;Он не годится, и на воле!Погиб — и дан ему покой! —

Мне кажется, что это недурно вышло; пожалуста не рвите этого письма на нужные вещи. — Впрочем если б я начал писать к вам за час прежде то, быть может, писал бы вовсе другое; каждый миг у меня новые фантазии…

— Прощайте, дражайшая.

— Я к вам писал из Твери и отсюда* — а до сих пор не получил ответа.

Стыдно — однако я прощаю.

— И прощаюсь. —

M. Lerma.

Тетиньке и всем нижайшее мое почтение.

Пишите — что делается, и слышится, и говорится.

У Демидовой был, дома не застал; она была у какой-то директорши, — бог знает; — я письма не отдал и на-днях поеду опять. — Не имею слишком большого влечения к обществу: надоело! — Всё люди, такая тоска, хоть бы черти для смеха попадались.

Лопухиной М. А., 28 августа 1832*

S.-Pétersb<ourg> le 28 Août. <1832>

Dans le moment où je vous écris, je suis très inquiet, car grand'maman est très malade*, et depuis deux jours au lit; — ayant reçu une seconde lettre de vous, c'est maintenant une consolation que je me donne: — vous nommer toutes les personnes que je fréquente? — moi, s'est la personne que je fréquente avec le plus de plaisir;[78] en arrivant je suis sorti, il est vrai assez souvent, chez des parents avec lesquels je devais faire connaissance, mais à la fin j'ai trouvé que mon meilleur parent c'etait moi; j'ai vu des échantillons de la société d'ici*, des dames fort aimables, des jeunes gens fort polis — tous ensemble ils me font l'effet d'un jardin français, bien étroit et simple, mais où l'on peut se perdre pour la première fois, car entre un arbre, et un autre, le ciseau du maître a ôté toute différence!..

— J'écris peu, je ne lis pas plus; mon roman* devient une oeuvre de désespoir; j'ai fouillé dans mon âme pour en retirer tout ce qui est capable de se changer en haine — et je l'ai versé pêle-mêle sur le papier: vous me plaindriez en le lisant!.. à propos de votre mariage*, chère amie, vous avez déviné mon enchantement d'apprendre qu'il soit rompu (pas français); — j'ai déjà écrit à ma cousine que ce nez en l'air n'était bon que pour flairer les alouettes — cette expression m'a beaucoup plu à moi-même. Dieu soit loué que ça soit fini comme cela, et pas autrement! — Au reste n'en parlons plus; on n'en a que trop parlé. —

— J'ai une qualité que vous n'avez pas; quand on me dit qu'on m'aime, je ne doute plus, ou (ce qui est pire) je ne fais pas semblant de douter; — vous avez ce défaut, et je vous prie de vous en corriger, du moins dans vos chères lettres.

— Hier il y a eu, à 10 heures du soir, une petite inondation* et même on a tiré deux fois du canon à trois différentes reprises, à mesure que l'eau baissait et montait. Il y avait clair de lune, et j'étais à ma fenêtre qui donne sur le canal; voilà ce que j'ai écrit! —

Для чего я не родился*Этой синею волной? —Как бы шумно я катилсяПод серебряной луной;О! как страстно я лобзал быЗолотистый мой песок,[79]Как надменно презирал быНедоверчивый челнок;Всё, чем так гордятся людиМой набег бы разрушал;И к моей студёной[80] грудиЯ б страдальцев прижимал;Не страшился б муки ада,Раем не был бы прельщен;Беспокойство и прохладаБыли б вечный мой закон;Не искал бы я забвеньяВ дальном северном краю;Был бы волен от рожденьяЖить и кончить жизнь мою! —

— Voici une autre; ces deux pièces vous expliqueront mon état moral mieux que j'aurais pu le faire en prose;

Конец! как звучно это слово!*Как много, — мало мыслей в нем!Последний стон — и всё готовоБез дальних справок; — а потом?Потом вас чинно в гроб положутИ черви ваш скелет обгложут,А там наследник в добрый часПридавит монументом вас;Простив вам каждую обиду,Отслужит в церкви панихиду,Которой — (я боюсь сказать)Не суждено вам услыхать;И если вы скончались в вереКак христианин, то гранитНа сорок лет по крайней мереНазванье ваше сохранит,С двумя плачевными стихами,Которых, к счастию, вы самиНе прочитаете вовек.Когда ж чиновный человекЗахочет место на кладбище,То ваше тесное жилищеРазроет заступ похоронИ грубо выкинет вас вон;И может быть из вашей кости,Подлив воды, подсыпав круп,Кухмейстер изготовит суп —(Всё это дружески, без злости).А там голодный аппетитХвалить вас будет с восхищеньем;А там желудок вас сварит,А там — но с вашим позволеньемЯ здесь окончу мой рассказ;И этого довольно с вас.

— Adieu… je ne puis plus vous écrire, la tête me tourne à force de sottises; je crois que c'est aussi la cause qui fait tourner la terre depuis 7000 ans, si Moïse n'a pas menti.

Mes compliments à tout le monde.

— Votre ami le plus sincère

M. Lerma.

<См. перевод в примечаниях*>

Лопухиной М. А., 2 сентября 1832*

<Pétersbourg> 2 Septembre. <1832 r.>

Dans ce moment même je commence à dessiner quelque chose pour vous; et je vous l'enverrai peut-être dans cette lettre — savez vous, chère amie, comment je vous écrirai — par moments! — une lettre durera quelquefois plusieurs jours, — une pensée me viendra-t-elle je l'inscrirai; quelque chose de remarquable se gravera-t-il dans mon esprit — je vous en ferai part — êtes-vous contente de ceci? —

Voilà plusieures semaines déjà que nous sommes séparés*, peut-être pour bien longtemps, car je ne vois rien de trop consolant dans l'avenir, et pourtant je suis toujours le même, malgré les malignes suppositions de quelques personnes que je ne nommerai pas. — Enfin, pensez vous que j'ai été aux anges de voir Наталью Алексеевна*, parce qu'elle vient de nos contrées: — car Moscou est et sera toujours ma patrie. — J'y suis né, j'y ai beaucoup souffert, et j'y ai été trop heureux! — ces trois choses auraient bien mieux fait de ne pas arriver… mais que faire!

Mademoiselle Annette* m'a dit qu'on n'avait pas effacé la célèbre tête sur la muraille*! — pauvre ambition! — cela m'a réjoui… et encore comment! — cette drôle passion de laisser partout des traces de son passage! — une idée d'homme, quelque grande qu'elle soit vaut-elle la peine d'être répétée dans un objet matériel, avec le seul mérite de se faire comprendre à l'âme de quelques'uns; — il faut que les hommes ne soient pas nés pour penser, puis qu'une idée forte et libre est pour eux chose si rare! —