Politics Among Nations. The Struggle for Peace and Power - Hans Morgenthau

Общее презрение, с которым относились к армиям такого рода, было соизмеримо с их моралью. Они были, по словам современника Фридриха Великого, "не воодушевлены ни духом патриотизма, ни преданностью своему принцу. Их удерживала вместе только железная дисциплина и перспектива вознаграждения, и, учитывая их социальное происхождение, социальный престиж и характер войн, которые они вели, иначе и быть не могло.

Для того чтобы иметь армию, способную полностью отождествлять себя с причиной войны, необходимо иметь причину, способную объединить за собой большие массы людей, и армию, однородную с точки зрения этой причины. Когда протестанты и католики воевали друг с другом из-за вопроса о том, чья религия должна преобладать, объединяющая причина и масса, способная быть объединенной под этой причиной, материализовались. Когда в период ограниченных военных действий войны велись за престолонаследие, обладание провинцией или городом, или за славу монарха, эти две предпосылки были налицо для той части долговечности, которая считала военную службу монарху своей наследственной привилегией, но ни для кого другого. С защитой французским народом революционных свобод против иностранной агрессии у однородной армии вновь появилось дело, которому она могла быть предана и за которое готова была умереть. Французский закон 1793 года, сделавший военную службу обязательной для всех трудоспособных мужчин в возрасте от восемнадцати до двадцати пяти лет, стал первым законодательным признанием нового характера войны.

Хотя даже армия, созданная на основе всеобщей военной службы, может не отождествлять себя полностью с причиной войны, которую она ведет, можно с уверенностью сказать, что, как правило, только такая армия будет полностью способна к этому отождествлению. Поэтому не случайно, что период ограниченной войны совпадает с морально безразличной сссрской войной, которую вели разнородные армии, чьей главной объединяющей силой было принуждение, любовь к приключениям и деньгам, в то время как, с другой стороны, тотальная война неизбежно связана с вооруженной нацией, проникнутой убеждением в справедливости войны, которую она ведет.

И Франция революции, и Пруссия освободительной войны использовали воинскую повинность как инструмент национального духа против иностранной агрессии, первая - против Пруссии старого режима, вторая - против Франции наполеоновского империализма.

ВОЙНЫ ПО ОБЩЕЙ ЧИСЛЕННОСТИ НАСЕЛЕНИЯ

Когда в ХХ веке характер войны вновь меняется и ее цель трансформируется из национального освобождения и объединения в националистический универсализм, участие населения в войне соответственно расширяется. Теперь призываются не только трудоспособные мужчины, но, в тоталитарных странах, также женщины и дети. В нетоталитарных странах вспомогательные услуги женщин - Wacs, Waves и тому подобное - требуются на добровольной основе. Однако везде все производительные силы нации направлены на ведение войны. Если в период ограниченных войн война мало волновала население в целом, на которое она влияла в основном через увеличение налогов, то войны двадцатого века стали делом каждого, не только в смысле националистической идентификации, но и в смысле военного или экономического участия.

В этом развитии виноваты два фактора: увеличение размеров армий и механизация войны. В двадцатом веке размер армий увеличился в несколько раз, как абсолютно, так и по отношению к общей численности населения. В шестнадцатом, семнадцатом и восемнадцатом веках численность армий, хотя и неуклонно росла, исчислялась десятками тысяч. В наполеоновских войнах численность некоторых армий достигала нескольких сотен тысяч человек. В Первой мировой войне армии впервые перешагнули миллионный рубеж, а во Второй мировой войне численность военных формирований превысила десять миллионов человек.

Поскольку во Второй мировой войне вооруженные силы великих военных держав, таких как Германия, Советский Союз и Соединенные Штаты, превышали десять миллионов человек, численность гражданского населения, обеспечивающего каждую из них оружием, транспортом, связью, одеждой и питанием, должна была со значительным отрывом превышать сто миллионов. Таким образом, современная война действительно стала войной всего населения.

ВОЙНА ПРОТИВ ВСЕГО НАСЕЛЕНИЯ

Война стала тотальной не только в том смысле, что каждый является потенциальным участником войны, но и в том смысле, что каждый является потенциальной жертвой войны. Сравнительные цифры потерь в войне, пусть и ненадежные в деталях, красноречиво говорят об этом. Если взять Францию как нацию, которая в современной истории регулярно участвовала в великих войнах эпохи, и взять в качестве примера процент, рассчитанный по десятилетиям, населения Франции, убитых или раненых на войне с 1630 по 1919 год, то мы обнаружим, что с 1630 по 1789 год, начало Французской революции, максимум составляет 0,58, минимум - 0,01 процента. Если показатели за оставшуюся часть девятнадцатого века вписываются в общую картину, представленную всем периодом, то показатель за второе десятилетие двадцатого века, период Первой мировой войны, поднимается до исторического максимума - 5,65%. Важно также отметить, что в то время как весь период с 1630 по 1829 год только в одном десятилетии, 1720-29, не было военных потерь вообще, только в XIX веке, веке колониальной экспансии, таких десятилетий пять.

Аналогичная картина наблюдается и при рассмотрении цифр смертности на военной службе по векам. Данные по Великобритании демонстрируют типичную картину: спад в девятнадцатом веке и резкий рост в двадцатом. Соответствующие цифры по Франции показывают резкий рост в восемнадцатом и отсутствие спада в девятнадцатом веке, что объясняется прерыванием режима ограниченной войны наполеоновскими войнами.

Число гражданских лиц, убитых немцами только в результате мер по преднамеренному уничтожению, оценивается почти в двенадцать миллионов. Французский рекорд в 5,63 процента от общего числа убитых и раненых в Первой мировой войне не был даже приближен Францией во Второй мировой войне из-за относительно незначительной роли, которую она играла в военных операциях. Но этот рекорд оставил далеко позади Советский Союз, потерявший во Второй мировой войне убитыми и ранеными около 10 процентов всего населения, то есть почти вдвое больше французских потерь в Первой мировой войне. Таким образом, тенденция к огромному росту разрушительности современной войны, о которой свидетельствуют цифры Первой мировой войны, продолжилась во Второй в ускоренном темпе. Изобретение новых разрушительных методов ведения войны, либо вообще не применявшихся в предыдущих мировых войнах, таких как бактериологическая война, либо применявшихся лишь в небольших масштабах, таких как отравляющий газ, управляемые ракеты и атомные бомбы, похоже, гарантирует продолжение и дальнейшее ускорение этой тенденции.

МЕХАНИЗАЦИЯ ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ

Невероятно возросшая разрушительность войны двадцатого века, как для комбатантов, так и для гражданского населения, является результатом механизации войны. Ее влияние в этом отношении двояко: способность уничтожать беспрецедентное количество врагов с помощью одной операции или ускоренного применения оружия, а также способность делать это на больших расстояниях. Оба направления развития начались в XIV веке с изобретения пороха и его использования для артиллерии. Но только в конце