Бизнес с русскими или без? - Никита Бутомо

Миша не забыл и себя — купил себе яхту вместе с капитаном. Японцу он подарил известность, разрекламировав его книгу (поскольку японец — мастер оружия и еще «по совместительству» гуру lean production, он пишет о нем книги) в печати. Китайцу — «свободу», выкупил его из «рабства у фирмы», и наш герой уехал. Куда? Вы узнаете в конце книги.

Как русским работать с евреями? Послушаем разговор, состоявшийся между Мишей и Русским, когда оба были изрядно «выпимши». Всхлипы, мычание и другие звуки двух пьяных людей мы для кратости опустим.

(Но сначала мы хотим немного рассказать про уникальность той темы, о которой пишем. Речь пойдет совсем не о еврейском народе, а о еврейской земле. Вот мы сидим, рисуем рисунки для этой главы. В Израиле никто из нас не был. Хотя, конечно, все знакомые съездили и рассказали. А мы книжки прочитали. Но — не съездили. Не пришлось.

Сидим. Рисуем. И приходит вдруг понимание, отчего евреи туда стремятся, на эту землю, и почему она такая особенная, и о чем рисовать рисунки, и как их рисовать. Эта земля — ничто без ее народа, и он без нее — тоже. Но вместе они создают НЕЧТО. Что же это такое? Это — понимание.

Все, на самом деле, значимые события происходят с русским в Израиле. Но он — не еврей. — Почему? Потому что он открыт для понимания. Понимания чего? Всего! Как так? А вот так. Он едет к другу — и друг отвозит его к морю. Он видит это море так, как никогда не видел море, никогда. Он хочет понять его, потрогать рукой. И дело не в нем, дело — в море, оно — особенное. Земля — особенная.

Он прыгает со скалы, позволяет делать с собой что угодно, делать из себя спецагента. Зачем? Просто он хочет изменить свою жизнь, перечеркнуть все, что было в прошлом. Но сделать это в любой точке мира нельзя, а здесь — можно. Потому что эта земля наставит тебя на путь к себе, хотя ты — не еврей.

Мы постарались передать это ощущение, ощущение остроты жизни и ее выпуклость, ее «настоящность», ощущение осознанности, когда Русский вдруг проснулся и увидел, кто он и что ему нужно. Это сделала земля, питаемая своим народом. Сделала с чужеземцем. Подарила новую жизнь. А вы говорите — евреи!

Поэтому и стоит Русский у стены плача, и надпись гласит «Мы любим тебя, Иерусалим!». А то, что Тоша погнался за белым израильским голубем (голубем Бога), означает, что мы хотим показать нашу силу — юную, требующую руки мастера. Тоша просто играет. И голубь это видит — вспорхнул невысоко.)

— Миша, ну скажи мне, за что вы нас так, русских, не любите?

— За что мы вас не любим?

— Не отвечай вопросом на вопрос! Ответь мне: за что? Хочу знать!

— Хорошо, я отвечу. У нас, евреев, никогда не было своей земли — у вас ее всегда было вдоволь. Мы боремся за свою землю — вы ее загаживаете. Вот за это и не любим.

— Понятно. А знаешь, за что мы не любим вас?

— Знаю.

— За что?

— Ты хочешь знать?

— Я сам знаю!

— Зачем тогда спрашиваешь?

— Я хочу убедиться, что мы оба думаем одинаково.

— Да? А мы можем думать одинаково? Ты знаешь, что такое — еврейская нищета? А еврейский погром? А квоты на поступление в вуз? А?

— Да, Миша, я понимаю. И все же я думаю, мы можем думать одинаково.

— Тогда я слушаю тебя.

— Мы вас не любим за то, что вы — такие умные.

— Правильно! Мы сильны разумом, а вы — интуицией. Но многое между нами сходно. Смотри:

• мы оба проектны, не процессны;

• мы оба креативны и не трудолюбивы (в немецком понимании этого слова);

• мы оба монологичны;

• мы оба дистанцируемся от власти;

• мы оба не любим себя.

Но есть и отличия: вы — маскулинны, мы — феминны.

— Почему?

— Потому что за 3 тысячи лет всякая маскулинность вымывается — ведь мужчины живут меньше.

— Хорошо, дальше?

— Мы низкоконтекстны — вы высококонтекстны.

— Так, понятнно.

— Мы стремимся к определенности и к долгосрочности прогноза — вы — нет.

Вы коллективны, мы — индивидуалисты.

— Смотри, у вас в верхнем правом углу группа архетипов кольцом располагается вокруг чего?

— Вокруг ничего! Коллективизма ведь нет! (рис. 17) (и не создается один сильный архетип).

Основное противоречие между развитием группы (общества) и деградации (усталости) личности.

Очень интересно противостояние друг другу монологичности и низкого контекста.

Архетипы «монологичность», «дистанция власти» и «высокомерие» создают уникальный сплав, который можно назвать «изгой» или «непонятость». Его «тенью», которая отбрасывается в «положительную плоскость» (уникальная ситуация!), является архетип «хватка». Последний усиливает «креативность», что позволяет «личности» напрямую пользоваться «трудами» своего творчества (делать свои проекты прибыльными) (рис. 18).

Интересно, анализируя расположение стереотипов на рис. 18, можно сделать вывод о том, что успешность евреев, прежде всего, основана на личностных заслугах, а уж потом — общественных!

— Как же нам с вами работать?

— А вы уже работаете — много лет.

— Но хочется же другого?

— А чего другого?

— Ну… теплоты в общении…

— А вы уберите туалет напротив синагоги — тогда и поговорим. Но вообще к тебе, Русский, это не относится. Правда! Будешь в Эрец Израэле — я покажу тебе страну. Мы исходим ее вдоль и поперек. Ты увидишь камни, которые подпирали палатки римских легионеров, ты увидишь, как волна бьет в высокий берег на границе с Ливаном, ты попьешь воду из наших ручьев 0°, когда в тени +40°, и воды в ручье — только чтобы напиться. Ты увидишь пещеры древних людей, в которых потолок сложен камнями и кажется, что он вот-вот рухнет. Я не говорю, что ты полюбишь мою страну. Но, возможно, она полюбит тебя.

— Миша, смотри, вы рассеялись по всей земле. Нам, похоже, это тоже грозит. Как ты думаешь, что с нами будет?

— Русский, когда ты живешь не на родине, ты должен жить не один. У тебя должна быть семья — жена, дети. У тебя должны быть друзья — много друзей. Вы вместе защищаете друг друга, помогаете друг другу… Я слышал, русские, живущие за границей, не общаются с русскими. Это неправильно.