Операция «Маскарад» - Гейл Линдз

— Мы защитим вашу репутацию, Джек, — промолвила Сара максимально спокойным голосом. — Это важно для всех, кто работает на Лэнгли.

— Для этого мы здесь, — добавил успокаивающим тоном Ашер.

На неумело напудренном лице О’Кифа с резко выделяющимися на белом фоне темными очками появилось торжественное выражение, голос его зазвучал тише:

— Легенды обо мне — это все, что у меня есть. Рассудок начинает изменять мне. Эта проклятая болезнь…

— Мы здесь для того, чтобы помочь вам, — сказал Ашер, усаживая его в его кресло.

— Сложилась очень запутанная ситуация, и нам нужны ваши знания и опыт, чтобы разобраться в ней. Нам не обойтись без вашей помощи, — заговорила Сара, решив солгать для пользы дела. — Мы узнали, что кто-то заманивает Хьюза в ловушку. Кто-то хочет убить и его, и Хищника. Если мы не узнаем, почему Хьюзу так нужен Хищник, мы не сможем всему этому помешать.

— Мы обо всем позаботимся, — пообещал Ашер. — Но, чтобы спасти Хьюза, мы должны больше знать!

Наступило напряженное молчание. Сара и Ашер гадали, захочет ли О’Киф поделиться с ними известными ему сведениями, и если да, то в состоянии ли он это сделать. Дрожащей рукой бывший суперагент взял ломтик печенья, случайно оставшийся на столе. Казалось, он ушел мыслями глубоко в себя, пытаясь сосредоточиться.

Наконец дрожь в руке унялась, лицо его прояснилось, губы перестали подергиваться. Еще несколько лет назад он подверг бы их серьезной проверке, прежде чем поверить им, но его способность адекватно оценивать ситуацию, по всей видимости, почти исчезла. Сейчас, однако, для Сары и Ашера было важно не это, а то, в каком состоянии его память.

О’Киф заговорил — сначала медленно, потом все быстрее и увереннее.

На улицах Гаваны слышались музыка и смех, время от времени перемежающиеся с доносящимися откуда-то звуками перестрелок. Среди повозок, влекомых мулами, и «кадиллаков» тут и там можно было видеть бронетранспортеры. Вооруженные автоматами офицеры службы безопасности охраняли отели, где роскошные женщины в норковых манто поверх купальников фланировали по вестибюлям вблизи бассейнов с водой сапфировой синевы.

Круглыми сутками город не спал. Гавана была окружена отрядами партизанской армии Фиделя Кастро, и падение режима Фульхенсио Батисты было вопросом нескольких дней.

Коза ностра, итальянская мафия, контролировавшая гаванские казино, публичные дома и бары, продолжала ревностно оберегать свои владения. Итальянцы решили остаться, рассудив, что при любом режиме кто-то должен заниматься бизнесом и получать от этого прибыль. Что же касается агентов иностранных разведок, то они, предчувствуя перемены, лихорадочно рыскали, вербуя новую агентуру с тем, чтобы в будущем стра́ны, на которые они работали, имели влияние на острове, занимающем стратегически важное положение.

В те тревожные дни в Гаване находился и Хьюз Бремнер, в задачу которого входило выяснить, в каком направлении будет двигаться предстоящий политический ураган. Бремнер обладал от рождения безошибочным чутьем, ценным качеством для оперативника. Именно по этой причине Рыжий Джек О’Киф взял молодого человека под свою опеку. Однако накануне победы кубинской революции Джек, получив срочное задание, отправился в Нюрнберг, оставив Бремнера за старшего на Кубе.

Как-то Бремнер познакомился с молодым американским бизнесменом по имени Алекс Боса, в компании с ним Хьюз совершал ночные прогулки по гаванским кабакам и борделям. Они стали довольно часто встречаться. Бремнер почувствовал, что не должен терять Босу из виду.

Накануне Нового года молодые люди вновь сошлись в модном ресторане. Боса несколько раз в продолжение вечера говорил с кем-то по телефону, а после полуночи ушел, сопровождаемый местной танцовщицей. Бремнер отправился за ними. Он видел, как примерно в час ночи Боса покинул квартиру женщины. Бремнер шел по его пятам до самых тростниковых плантаций, принадлежащих генералу Херальдо Очо. Там Боса загнал свой новенький «шевроле» в густые заросли, переоделся в темную одежду и, прихватив с собой винтовку с оптическим прицелом, нож и веревку, исчез за стеной сахарного тростника.

Повсюду шныряли патрули армии Батисты. Бремнер понимал, что оставаться на месте и ждать было опасно, и поэтому решил вернуться в Гавану. В ту же ночь столица была захвачена отрядами повстанцев Кастро. Слухи о том, что Кастро победил благодаря тому, что партизаны расправились с лучшим военачальником Батисты, генералом Херальдо Очо, распространились с быстротой лесного пожара. Рассказывали, что партизаны провели дерзкую ночную вылазку, в ходе которой генерал и был убит. Бремнер, однако, понял, что на самом деле все обстояло иначе.

Хьюзу было известно, что генерал Очо проигрался, спустив огромные деньги, и отказывался платить долги. Именно по этой причине его и настигла пуля, посланная работавшим на мафию снайпером по имени Алекс Боса. Политические причины здесь были ни при чем — мафия ни для кого не делала исключений, даже для выдающихся генералов в период военных действий.

Выполнив порученное ему задание, Алекс Боса собирался отправиться в Майами на взятой напрокат частной яхте. На борту этой яхты Бремнер и обнаружил его, причем в весьма затруднительной ситуации: двое сторонников режима Батисты, каким-то образом узнавшие о причастности Алекса к смерти генерала Очо, уже готовы были искромсать его мачете. Фактически из-за Босы они проиграли войну, потеряли свои небольшие состояния и вынуждены были бежать из собственной страны, в случае же, если им не удалось бы скрыться, вполне могли потерять и жизнь.

Бремнер понимал, что Алекс Боса может оказаться полезным человеком для Соединенных Штатов, в то время как собравшиеся прикончить его люди никакой ценности не представляли. Даже будучи еще совсем молодым, Бремнер умел смотреть далеко вперед. В результате он застрелил обоих кубинцев, застав их врасплох, после чего они с Босой выбросили их тела за борт.

Теперь наемный убийца мафии оказался у Бремнера в долгу. В то же время Боса, будучи отнюдь не наивной овечкой, сознавал, что человеку его профессии было полезно завести «друга» в ЦРУ. В конце концов жизнь и бизнес строятся на взаимных услугах. Оба отлично поняли друг друга.

Через три недели Алекс Боса сообщил своему новому другу из Лэнгли, что взял себе кличку «Хищник» и отныне работает самостоятельно. Бремнер тут же известил руководство ЦРУ, что до него дошли слухи о появлении нового, неизвестного ранее наемного убийцы самой высокой квалификации. О том, что у него с Хищником имеется личный контакт, знал только Рыжий Джек О’Киф.

Чтобы затруднить установление его личности, Хищник снова взял себе имя, данное ему от рождения, — Хэл Сансборо. Об этом его шаге было известно лишь Бремнеру, О’Кифу и руководителям мафиозного клана. Для еще более глубокой конспирации Сансборо решил жениться на девушке — уроженке Лондона, кандидатуру которой он подбирал очень тщательно.

В итоге он остановил свой выбор на Мелани Чайлдз, дочери полковника британских вооруженных сил. Пока ее мать вела активную светскую жизнь, Мелани занималась воспитанием трех младших братьев. Как и ее отец, она была очень дисциплинированным человеком. Жила, руководствуясь четкими правилами, предъявляя к людям достаточно высокие требования и ни для кого ни в чем не делая исключений. В то же время приятная внешность и мягкие манеры скрывали суровый характер Мелани, как бархатная перчатка подчас не позволяет разглядеть таящийся под нею железный кулак. Такое сочетание было именно тем, что искал Хэл Сансборо.

Когда отец Мелани получил новое назначение в Лондон, дочь была несказанно рада тому, что после многих лет, проведенных в разбросанных по всему свету британских гарнизонах, семья наконец-то возвращается в Англию. Именно там, в Лондоне, Мелани и познакомилась с Хэлом Сансборо. В то время ей было семнадцать лет. На полковника произвели большое впечатление очевидные успехи, которых молодой человек добился, продавая американские товары. Хэл Сансборо ездил на «даймлере», одевался в добротные костюмы классического покроя и обладал хорошими манерами. Кроме того, он был на десять лет старше Мелани и, следовательно, находился уже в достаточно зрелом возрасте, чтобы взять на себя заботу о жене. Единственным минусом были его продолжительные деловые поездки, но Мелани привыкла управляться с домашними хлопотами без посторонней помощи. Кроме того, она была влюблена в Хэла.

Хэл купил дом в Челси, где и родилась Элизабет. Мелани всегда неукоснительно выполняла свои обязанности. На первом месте у нее стоял Хэл, на втором — Лиз, на третьем — ее родители и лишь на четвертом — она сама. Она считала себя лишь домохозяйкой, второстепенным лицом, незаметным, хотя и нужным винтиком в сложном семейном механизме.