Дары и анафемы. Что христианство принесло в мир? (5-е изд., перераб. и доп.) - Андрей Вячеславович Кураев

отвергал божественное происхождение Вед и Пуран» (Неизвестная жизнь Иисуса Христа. Тибетское сказание. 5, 12). Он протестует как против индуизма, так и против зороастризма. Язычникам он возвещает: «Существует же только Он Единый, Который хочет и творит; Он существует от вечности, бытию Его нет конца, Ему нет ничего подобного ни в небесах, ни на земле» (5, 16). Миссия Иисуса в том, чтобы «чтобы напомнить о Едином и Нераздельном Творце, милосердие Которого бесконечно и безгранично» (1, 3–4).

Понятно, что это совсем не Брама, ограниченный временем, и это не пантеистическое Единое, которое ничего не хочет и ничего не творит; и это совсем не рериховское «космическое электричество», не знающее никакого «милосердия».

Эти слова «Исса» говорит после того, как Он уже прошел обучение у браминов. Проходят годы Его обучения у буддистов — но Его понимание Бога не меняется: «Человек должен ждать великой милости, которую дарует ему Бог по Своему решению» (7, 8). А ведь оккультисты учат, что их «карма» не знает прощения и милости… «Человек — ничто пред Вечным Судией, как и животное пред человеком» (6, 14). А ведь оккультисты учат, что человек и есть бог… Наконец, «Исса» отрицает переселение душ, утверждая, что Бог «никогда не унизит свое чадо, заставляя его душу переселяться, как в чистилище, в тело животного» (6, 11).

Что же в таком случае могут почерпнуть оккультисты из книги Нотовича? Ничего. В лучшем случае им придется сказать: «„Жизнь Иссы“ неправильно излагает учение „По-священного Иисуса“, но нам важно не содержание книги, не содержание „речей Иисуса“, а ее сюжетная канва: книга, исказившая учение Иисуса, все же донесла до нас историческую весть о том, что Он был в Индии».

Но пожалуй, даже такого утешения не получить оккультистам из книги Нотовича. Дело в том, что исторические реалии, упоминаемые в этой книге, в большинстве своем искажены до невероятия: оказывается, Израиль не сам приходит в Египет, а египтяне нападают на его плодородные земли и обращают в рабство (2, 1–2). Нам сообщают, что Моисей был коренным египтянином, родным сыном фараона, а отнюдь не евреем (2, 7). После исхода Моисей приводит израильтян в Землю обетованную и там дает им законы (2, 17) — хотя, согласно Библии, Моисей умер, не войдя в Палестину. Крохотное государство Израиль объявляется «самым могущественным на всей земле» (2, 19). Римляне, захватив Палестину, «разрушают храмы» (3, 9) — хотя Храм в Израиле был только один.

Наконец, именно Пилат, а не синедрион оказывается инициатором казни Христа, и именно священники, а не Пилат «умывают руки, говоря: мы неповинны в смерти праведника» (13, 25). Иудейские первосвященники ходатайствуют за Иисуса перед Пилатом: «Мы не примем на головы свои тяжкого греха осуждения невинного Праведника. Поступай так, как знаешь». Потрясенный горем, народ во множестве стекался ко гробу невинной жертвы. Пилат, опасаясь народного восстания, приказал вынуть тайно из гроба тело Иссы и похоронить его в другом месте. И пошла молва, что гроб его опустел и тело воскрешено и перенесено на небеса. Поскольку почитание Иссы в народе ширилось — потому римляне и разрушили Иерусалим. Оказывается, не за неверие во Христа пал Иерусалим, а наоборот — римляне мстили евреям за то, что они полюбили Иисуса…

Тут уже нельзя не согласиться с тем, что «Нотович пустил в ход всю изобретательность своей пылкой фантазии, столь вообще свойственной семитическим выходцам с Востока»[470]. Ради согласия с версией Нотовича придется не только разойтись с древнехристианским преданием, но и объявить лжецом иудейского историка Иосифа Флавия, который так и не понял причин описанного им римского вторжения в Иудею. Придется и талмудических мудрецов счесть клеветниками на свой собственный народ (ибо талмудические тексты вполне однозначно инициативу гонений на Христа приписывают именно еврейским старейшинам)[471]. Но — с Тибета виднее…

Не стоит удивляться столь странному перекраиванию библейских событий. Просто автор этой «кройки и шитья» был не силен в знании евангельских текстов. В своем предисловии к книге Нотович, указывая на бедность евангельских свидетельств о детстве Христа, приводит следующую цитату: Младенец же возрастал и укреплялся духом, и был в пустынях до дня явления своего Израилю (Лк. 1, 80). «Легковесность „научного багажа“ г. Нотовича сказалась здесь особенно наглядно, так как приведенные слова ев. Луки относятся вовсе не к Иисусу Христу, как он ошибочно полагает, а к Иоанну Крестителю»[472].

Впрочем, исправляя одно, Нотович почему-то не исправляет другое. В публикуемой им рукописи имена Иисуса и Моисея искажены («Исса», «Мосса»). Это вполне логично: при переводах с языка на язык звучание и написание имен меняется. Странно другое: то, что Нотович забыл изменить другие имена. И имя Понтия Пилата осталось неизменным при переводе с еврейского языка (по версии Нотовича еврейские купцы рассказывали в Индии о событиях вокруг «Иссы») на палийский и с палийского языка на тибетский.

На Западе бум вокруг книжки Нотовича (бум понятный: ведь Нотович заявил, что «Тибетское Евангелие» написано через 3 или 4 года после смерти Христа — в отличие от канонических Евангелий, «которые были составлены в различные эпохи и в период гораздо более поздний»[473]) кончился довольно скоро: «притихли шумные восторги атеистической оргии, молчит и сам г. Нотович, „оставивший за собой право доказать“ историческую подлинность этих мнимобуддийских хроник… Такой, столь неблагоприятный для Нотовича, поворот общественного мнения начался собственно с опубликования результатов исследований и розысков, добытых западноевропейскими учеными, и в особенности таким колоссом ориентализма, каким в глазах всего цивилизованного мира является Макс Мюллер. Последний собрал самые точные сведения о том самом буддийском монастыре, в котором будто бы хранятся таинственные рукописи, открытые Нотовичем, и в котором будто бы Нотович проживал долгое время со своею переломленною ногою и пользовался медицинскою помощью „махатм“. И что же оказалось? Оказалось: 1) что никакого русского путешественника в этом монастыре не было; 2) что в течение последних 50 лет (настолько хватает память буддийских монахов-старожилов) там никого не было с переломленною ногою; и 3) что там нет и никогда не было никакого манускрипта, относящегося к жизни Иисуса Христа, и никто не знает, чтобы был таковой где-либо в другом месте во всем Тибете и во всей Индии»[474].

«В рецензии на книгу Нотовича великий ученый опирается не столько на свои обширные знания (видимо, не считая нужным „стрелять из пушки по воробьям“), сколько на простой здравый смысл. Предположим, пишет Мюллер, что Нотович действительно побывал в Химисе. Странно, что все фотографии, снятые им там, оказались испорченными, а о русском путешественнике не