ТАЙЦЗИЦЮАНЬ:Классические тексты Принципы Мастерство - Владимир Малявин

У Гунцзао отождествляет «чувствование внутренней силы» со способностью взвешивать и контролировать ситуацию (цюань), которая, как мы знаем, традиционно считалась сущностью кулачного искусства. Если говорить конкретнее, это «вслушивание» означает познание противника с точки зрения качества и состояния его внутренней силы, а также знания момента применения силы, направления и силы удара и т. п. Такого рода знание, помимо прочего, придает смелости в схватке и позволяет безошибочно выстроить тактику ее ведения. Как гласит старинный афоризм, «когда есть ясное знание обстановки, уверенность велика». Мастер тайцзицюань не надеется на удачу или собственную храбрость, но все делает «по науке», хотя его «наука сердца» не имеет формальных правил.

Упомянутое «чувствование силы-цзинъ» дает возможность без явного насилия и принуждения постоянно контролировать противника (традиционный идеал управления в Китае) и нейтрализовывать, подавлять, или, как говорят некоторые учителя, «душить», «запечатывать», силу противника на уровне «семян» вещей или действия «воли», т. е. именно в тот момент, когда она еще не проявилась и вот-вот вырвется наружу. По1гьпка «нейтрализовать» противника хотя бы чуть раньше или чуть позже не будет успешной. Такой превентивный по сути контроль исключает антагонизм и, следовательно, не дает зародиться чувству подавленности и агрессии. А настоящая победа, как с древности знали китайцы, достигается именно тогда, когда мы «побеждаем сердце противника». Данный уровень мастерства являет вершину искусности в собственном смысле слова и соответствует реализации известной нам формулы: «четыре унции столкнут тысячу фунтов» и т. п.

Следующая ступень мастерства, упоминаемая уже в самых ранних текстах,- это так называемое «понимание силы-цзинь» (дун цзинъ). В классических сочинениях смысл этого понятия не поясняется. В рукописях семейства Ян встречается попытка такого разъяснения. Мы читаем там:

«Понимание внутренней силы-цзинь в человеке пребывает в пределе зрения и слуха, способности претерпевать превращения с каждой встречей, постигать в себе чудесное действие кривизны в движении, достигать просветленности без усилия, иметь чувствительное знание внутреннего и внешнего движений…»

Итак, способность «понимания силы-цзинь» превосходит чувственное восприятие и относится уже к миру «выше форм». Оно открывается именно в пределе опыта, где, как мы знаем, мы становимся причастными мощи жизненного самопревращения. Речь идет именно о моменте «встречи», или сообщительности, позволяющей находить соразмерность, соответствие мировых сил и тенденций (что, согласно традиционному толкованию, и означает самое понятие кулачного искусства). Нетрудно предположить, что речь идет о полном осознании потенций, свойств и принципа действия внутренней силы.

Главное же отличительное свойство понимания силы-цзинъ - способность мгновенно и безошибочно оценивать ситуацию в динамике ее целостной пространственной и временной конфигурации, что позволяет, в частности, с безукоризненной точностью определять расстояния (об этом много говорится в текстах школы Ян) и, следовательно, знать свои возможности. «Рассуждение о тайцзицюань» предупреждает, что невозможно достичь этого состояния одним рывком – для этого требуется «продолжительное усердие». Как знание континуума духовных превращений в его цельности «понимание силы-цзинь» не имеет внешних признаков и не локализуется в какой-либо точке пространства и времени. Оно есть сознание действия Великого Предела в его полноте и разнообразии, или, говоря конкретнее, соотнесенности сил в схватке. Поэтому оно есть также вершина «знания сердца», т. е. чистое, беспредметное знание, предел само-сознания.

Как мы уже знаем, качество схватки (то, что нередко переводится здесь как «потенциал ситуации») включает в себя и форму, и «бесформенное», или «то, что выше форм» (син эр шан), т. е. физическое и виртуальное измерения. Аналогичным образом временной аспект схватки охватывает как актуальное ее состояние, так и «еще не проявившуюся» реальность. Все эти пространственные и временные измерения схватки (контакта) имеют своим общим основанием или условием интуитивное знание «срединности», «срединной устойчивости» в своих действиях. Безупречное соблюдение «прямизны», «сохранение центрированности» при всех обстоятельствах – вот приметы «понимания силы».

До некоторой степени «понимание внутренней силы» соответствует упоминаемому уже в древних даосских канонах «предвосхищающему пониманию» (вэй мин): ясной интуиции внутренней перспективы или глубины актуального состояния в со-относительности его сторон. Речь идет об осознании «утонченных» (цзин) или «мельчайших» (вэй) перемен, каковые и составляют реальность одновременно сознания и бытия. Такое знание дает способность, сохраняя покой, упреждать действия противника, безупречно осуществлять взаимодействие мягкости и твердости, пустоты и наполненности и так без видимого усилия обеспечивать себе стратегическое преимущество в схватке.

Понимание силы-цзинь проистекает из способности до конца «оставить себя, следовать другому» и, как следствие, перенимать силу противника. Оно предполагает, помимо прочего, умение безупречно определять и сочетать моменты нейтрализации и испускания внутренней силы. Его природа – предел пустотности и покоя.

Высшей ступенью мастерства в «Рассуждении о тайцзицюань» названа «духовная просветленность» (шэнь мин), каковая среди старых мастеров иногда интерпретируется как «прозрение духовности». В отличие от предыдущих понятий выражение «духовная просветленность» взято из традиции – оно восходит еще к «Книге Перемен» – и имеет, таким образом, характер символического именования. Не удивительно, что в классических текстах это понятие никак не разъясняется, и современные авторы избегают давать ему какие-либо конкретные определения, предпочитая цитировать классические формулы: «доскональное постижение духовного, знание превращений», «следование тому, что таково само по себе», «возвращение к подлинности». Нередко в этой связи вспоминают выражение из «Чжуан-цзы»: «духовное соприкосновение». Еще одно классическое место – изречение из «Книги Перемен», где говорится, что «перемены – это не-мыслимое и не-действие, совершенно покойное без движения, а, получив воздействие, проницает все происходящее в мире».

Мы едва ли ошибемся, если скажем, что здесь имеется в виду бездонная глубина чистого, обращенного на собственный предел сознания, бесконечная сознательность, которая предваряет, дает быть всем актам сознания и в конечном счете, поскольку она пребывает уже вне разделения между сознанием и миром – пред-определяет течение событий. Здесь «воля» уже преодолевает себя, переходит в свое самоотсутствие, и этим актом абсолютного самоопустошения высвобождается самая чистая и могущественная сила жизни.

В категориях даосской традиции данный уровень соответствует постижению своей «основной природы» (бэнъ син), «исчерпанию своей природы», сущность же этой основы всего сущего – «не-бытие» или «самоотсутствие» (у), каковое есть полнота всех возможностей мировых превращений. Таково состояние «без формы, без образа».

Обратим внимание на классический пассаж, где говорится о том, что воля должна опираться на дух, а не на ци, ибо в противном случае возникнет «застой» ци и внутренней силы. Эти слова позволяют предположить, что уровень «духовной просветленности» соответствует сублимации ци в дух, а этот последний, воплощая предел скорости, обладает всесокрушающей мощью. Но внутренняя сила, как подчеркивается в канонах тайцзицюань, дается не мечтаниями о фантастических способностях и запредельных далях, а предельно тщательным вглядыванием в исток внутреннего опыта, в то, что нам ближе всего, – правду бесконечно малого превращения.

Великий мастер тайцзицюань У Тунань в свое время предложил трехступенчатую схему совершенства в тайцзицюань, строго соответствующую общим принципам китайской традиции (см. раздел «Переводы»). К высшему постижению он относит состояние, «когда нет ни форм, ни образов, а все тело пронизано пустотой, соответствуешь вещам в та-ковости бытия, следуешь срединному пути». Суждение, выглядящее на первый взгляд слишком отвлеченным, но в контексте даосской традиции имеющее очень точный и конкретный смысл. Среднее постижение, согласно У Тунаню, равнозначно способности «превращаться сообразно противнику, оставлять себя и следовать другому». На низшей ступени находится тот, кто «толкует о чудесных свойствах одного способа применения внутренней силы, достоинствах и недостатках одной позиции».