Современный грузинский рассказ - Нодар Владимирович Думбадзе
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
У самого берега ноги засасывал ил. Из-за него все и купались только на том берегу. Мальчики лежали на песке нагишом, облепленные песком, и смотрели сюда, на этот берег, где только что появился рыжеволосый парнишка.
— Скорее, скорей, Рыжик пришел, Рыжик! — закричали ребята и повскакивали. Они вперегонки принялись лепить комья из мокрого песка и бросать в малыша. И пока он, пригнувшись, пытался скрыться за деревьями, один ком угодил ему в спину. Он смолчал и спрятался в осоке. В это время на тропинке появился его брат, бесшумно возник из высокой травы. Ком песка угодил ему в грудь, и в тот же миг ребята на том берегу застыли.
— Нодар, — закричал старший брат, — сейчас намылю тебе шею!
— Честное слово, не в тебя целил, — раздался с того берега писклявый голос Нодара, тощего и длинного подростка.
— Все равно.
— Да не в тебя метил… чего ты! — отчаянным голосом крикнул Нодар и сел на песок. Остальные напряженно молчали. Тут из укрытия вылез младший и запустил камнем на тот берег. Камень попал в кого-то, и пострадавший взвыл.
— Перестань швыряться, рыжая зараза, — загалдели мальчишки.
Малыш бросил еще раз, но промахнулся.
— Резико, скажи ему, чего он кидается, — заныли на том берегу.
— Перестань, — приказал старший.
— А чего они дразнятся?
— Так ты и есть рыжий, как же тебя прикажешь звать?!
Старший пошел вперед. Остановился у самой воды.
На голой спине от частого купания и многократных солнечных ожогов кожа шелушилась. Малыш встал рядом. Он тоже был в одних трусах. Лет шести-семи, крепкий, голубоглазый и румяный. Все тело в царапинах, на груди грязные потеки, особенно заметные на белой, нежной коже, ноги до самых колен заляпаны грязью. Мутные илистые капли стекали длинными полосами по ногам.
— Резико, курево добыл? — закричали с той стороны.
Теперь Резико стоял прямо и мокрыми руками растирал грудь.
— Добыл, — коротко бросил он и вошел в воду.
Обрадованные мальчишки запрыгали, начали кувыркаться по песку. Им было лет по тринадцать-четырнадцать.
Когда Резико вошел в воду — левой рукой подняв над головой пачку папирос, чтоб не намокли, а правой отгребая, чтобы держать равновесие и не свалиться, — сидящий на берегу Нодар молча схватил одежду и, как был нагишом, бросился наутек.
— Не пускайте Нодара! Держите! — крикнул из воды Резико, но было уже поздно. Нодар мчался изо всех сил, и никто бы не догнал его. Несколько ребят припустились было вдогонку, но скорей для виду: они были убеждены, что не поймают. Очень скоро погоня вернулась обратно, а голый Нодар продолжал удирать во все лопатки.
Резико выбрался на берег, бросил на песок папиросы, спички и сказал в сердцах:
— Таким разиням и давать бы не стоило…
Снял мокрые трусы и разостлал на камнях.
Ребята потянулись к папиросам, распечатали пачку и закурили. Резико стоял над ними и следил, как на том берегу его маленький рыжий брат пробирается среди зарослей рогозы. Там была трясина, колдобины с вечно вонючей водой, ни на минуту не смолкая, квакали лягушки и среди травы и грязного кустарника водились разнокалиберные красные змеи. Малыш направлялся к протоке, где русло сужалось и было не так глубоко, рыжие волосы его мелькали над осокой. Вот он вышел на открытое место. Резико наблюдал, как осторожно, с опаской входит малыш в воду, потом возвращается, выходит на берег и бежит выше, туда, где помельче. Вот он снова боязливо входит в воду, доходит до середины реки — течение здесь быстрое, и вода хлещет его по плечам — проходит самое глубокое место, выскакивает на берег и мчится к ребятам. Резико садится и закуривает. Никто не заметил прихода малыша, он подошел и устроился на камне неподалеку ото всех.
— Сними трусы и расстели на солнце, — приказал ему Резико.
Теперь и остальные обернулись и увидели мальчика.
Он сидел тихо. Старался быть совсем незаметным, но в то же время прямо сиял от радости, что находится здесь. Один из ребят вытащил папиросу и протянул ему:
— На, затянись, Рыжик. Что, не хочешь?
— Он не курит, — сказал Резико.
— Я не курю, — подтвердил Рыжик.
Вот и все.
Так проводили время ребята, купались, выходили на берег, обсыхали, снова бежали к воде и снова загорали, К полудню выкурили все папиросы и проголодались. Часть компании разбрелась по домам, а остальным было лень идти.
— Мировые арбузы были сегодня на базаре… — вспомнил Резико, сплевывая по привычке.
— Не врешь?
— Каждый пуда по два…
— До чего я люблю арбузы, — вздохнул толстый мальчик. — Наши еще не поспели…
— Мы тоже только облизнулись, — успокоил его Резико.
— У Нодара арбузы что надо, они каждое воскресенье загоняют на рынке по целой арбе…
— Ну? — встрепенулся Резико и поднял глаза на низкорослого, обритого наголо парнишку, который это сказал. Задумался. Ребята продолжали болтать. Рыжик купался поодаль в одиночестве, потому что плохо плавал, а где купались все, ему было с ручками. Когда ребята спускались к воде, он всегда уходил подальше и купался один. Когда все выходили на берег, он присоединялся к этой ораве и вместе со всеми катался по песку.
Резико сидел и думал. Ребята болтали. Рыжик вылез на берег и лег на солнце. Припекало. Делать было нечего. Резико уже надоело здесь, он натянул трусы и сказал:
— Кто любит арбузы и, умеет бегать, за мной…
И даже не обернулся, пошел по тропинке. Рыжик, как был мокрый и перемазанный, поспешил за ним, натягивая на ходу трусы. Ребята всполошились:
— Ты куда, Резико?
Резико не ответил, не замедлил шага, он шел, насвистывая и сбивая прутом гроздья бузины. Тогда двое ребят — тот, который говорил, что любит
