Разбитые маски - Анна Малышева

– А я хочу, чтобы вы пошли, – упрямо повторила Таня. Они уже отпустили такси и стояли у подъезда. Девочка позванивала зажатыми в руке ключами и оглядывала окна своей квартиры. – При вас она не станет разоряться.

– Как раз при мне она и распустит язык, – возразила Ольга. – А то и руки… Разве ты не помнишь, что однажды твоя мама…

– Вы про ту пощечину? Нет, теперь она не посмеет, – заверила Таня. – Вы же не знаете, как она изменилась, теперь все будет по-другому.

– Ты уверена, что мамы нет дома? – спросил Илья. Он-то не колебался.

Оглядывая его припухшее со сна лицо, Ольга понимала, что он рвется в бой. Илью удалось разбудить с большим трудом, но едва открыв глаза, он развил необычайную деятельность. Самостоятельно передвинул и расставил на прежние места мебель. Помог отнести на кухню грязную посуду, заявив, что вечером будет мыть ее на пару с Таней. Позвонил мастеру и твердо обещал: еще сутки промедления, и он найдет на него управу. Мастер дал клятву явиться с рабочими сегодня же. Задержка-де вышла только из-за того, что они слишком заняты на другом объекте. Вся эта бурная деятельность была Ольге не по душе. Она слишком устала от вчерашних поминок и была не расположена что-то предпринимать. Но тут вмешалась Таня. Девочка заявила, что ей не во что переодеться и она желает немедленно привезти сюда вещи. Илья ее поддержал:

– В самом деле, может похолодать, слишком долго держится теплая погода. А у нее даже кофточки нет. Едем!

И они поехали.

Ольге понадобилось немалое мужество, чтобы решиться войти за Таней в широкий старомодный подъезд. Илья следовал за ними, громко комментируя состояние дома. Он сразу заметил трещины на штукатурке, отсыревшую подвальную дверь и разбитое стекло в окне на площадке. Поднимаясь на второй этаж, он приказывал Ольге не робеть: правда за ними. Если ребенок не хочет жить с матерью, он может выбрать любого опекуна по своему усмотрению. Таня горячо его поддерживала. Она отперла дверь, даже не позвонив. Но им повезло – Ирины дома не оказалось.

Зашторенные окна, идеально натертые паркетные полы, блестящая старинная мебель. Ни единого цветка на подоконниках, но зато целый букет искусственных роз в спальне на подзеркальнике. Громкое сухое тиканье часов, в каждой комнате их было по несколько штук – от старинных напольных агрегатов до современных будильников. И все, на удивление, показывали одинаковое время.

Ольга отметила это, переходя из комнаты в комнату вслед за Таней. Ее собственные часы (а их было немного) всегда умудрялись показывать разное время, и потому она часто опаздывала на уроки.

– Помогите мне, – попросила девочка, останавливаясь перед платяным шкафом в самой маленькой комнате. – Что нужно взять? Я не знаю.

– Белье, конечно, – сказала Ольга. – И теплые вещи, и… Это твоя комната?

Вопрос не был излишним. Ничто в этой комнатке не указывало на то, что тут живет подросток. Никаких плакатов на стенах, никаких безделушек. Учебников тоже не было видно. На отполированном столе красовался стакан с заточенными карандашами и новенькими ручками. На почетном месте лежал коричневый том из собрания сочинений Л.Н. Толстого. По его потрепанному корешку Ольга определила, что под обложкой наверняка скрывается «Война и мир». Бывая в гостях, она часто разглядывала подписные издания и никогда не ошибалась, выделяя самые читаемые по плохому состоянию корешка. У Достоевского это – «Преступление и наказание», у Гоголя – «Мертвые души», а у Толстого – «Война и мир». Причем последний том обычно выглядел идеально – как видно, школьники редко до него добирались.

– У меня тут был музыкальный центр, но его украли, – сообщила девочка. – Правда, зачем он мне? Мама все равно не давала денег на диски. А слушать радио как-то неинтересно. Оля, а полотенца брать?

– Бери, что хочешь, – ответила та. – Главное, поскорее отсюда уйти.

– Вы ее боитесь?

Если бы Ольга находилась в своем классе, она бы немедленно ответила «нет». Хотя бы потому, что не могла себе позволить проявить слабость. Но сейчас она промолчала. В этой квартире все казалось враждебным. Сам ее запах – устоявшаяся, густая смесь испарений старого дома, дорогих духов и пряностей – пугал женщину, как запах бешеного дикого животного, которое затаилось где-то в углу и выжидает удобного момента, чтобы укусить.

– Вы боитесь, – как будто удовлетворенно отметила Таня, не дождавшись ответа. – Ну и напрасно. Если она появится, увидите, как я с ней расправлюсь.

– Мне не хотелось бы этого видеть, – ответила Ольга, изо всех сил стараясь сохранять уверенный тон. Но она понимала, что ни ее страх, ни слабость не укроются от глаз девочки. Та смотрела на нее снисходительно, почти покровительственно.

В это время их окликнул Илья. Он находился в спальне Ирины. Девочка дала ему четкие указания насчет того, как найти в шкафу ее купальный халат, без которого она не сможет принимать ванну.

– Танечка, лапочка, ты не взглянешь на одну штучку?

– И почему он всегда обращается ко мне, как к младенцу? – возмутилась Таня. – Подумаешь, раз он крестный, значит, имеет право сесть мне на шею?! А как вчера напился, уже не помнит? Постыдился бы!

– Так он твой крестный?

Ольга не получила ответа, Таня уже вышла в соседнюю комнату. Через мгновение послышался негромкий вскрик девочки и голос Ильи. Они наперебой звали Ольгу. И как выяснилось, не напрасно. В спальне обнаружилась потрясающая находка. И она была вовсе не из числа тех вещей, которые собиралась взять с собой Таня.

– Девочки, посмотрите-ка на эту вещицу. – Илья хмурился, склонившись над столиком трюмо. Руки он заложил за спину, будто боялся лишний раз к чему-то прикоснуться.

Ольга подошла ближе. Трюмо было современное, оно резко выделялось из общей обстановки. На столике был идеальный порядок: выстроенные в ряд тюбики губной помады (эта марка никогда не была ей по карману), духи («Зачем Ирине столько, ведь она душится не так часто?»), несколько шкатулочек. Одна из них была открыта, и там среди пуговиц и катушек с нитками…

Таня ахнула и потянулась было к шкатулке, но Илья успел перехватить ее руку:

– Постой, мне кажется, этого нельзя трогать.

– Но это же мамины кольца! Их у нас украли. – Таня пыталась вырваться – она совсем потеряла уважение к авторитету взрослых. – Ну, пусти, я должна посмотреть!

– Дядя Илья прав. – Ольга охрипла от волнения, обменявшись с Ильей выразительными взглядами. – Трогать ничего нельзя. Кажется, нам нужно кое-куда позвонить.

– Она говорила, что кольца украли все до одного! – бесновалась Таня, указывая на шкатулку. Впрочем, трогать ее она уже не пыталась. – А вы, Оля, не верили мне! Теперь смотрите сами, она врала! Кольца на месте, и все остальное тоже найдется, если хорошенько поискать!