Драма лихих 90-х - Юрий Николаевич Безелянский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
25 апреля. День 7-й. Жалко расставаться с Мариейхиль – она за короткое время стала для нас улицей Куусинена. Но пришло время расставаться. Последний кофе-меланж, последний кусок торта. Что-то, конечно, не увидели, куда-то, разумеется, не дошли. До следующего раза. В 16.15 самолет взмыл в небо, а в 19.40 мы были уже дома. Приехали и стали мечтать… о Франции.
28 апреля
От Австрии и Вены к нашим баранам. Накопился пук газет, с которыми я еле разобрался. Взрывы сотрясают Россию. На складах Дальневосточного военного округа взрывались снаряды, на вокзале рванула бомба. «После Армавира – Пятигорск. Люди гибнут. Власти бессильны. Террористы неуязвимы», – написали «Известия».
24-го в «Вечорке» вышла публикация о Джеймсе Бонде. Удалось посмотреть «Старую квартиру» – 1952 год. Во весь экран школьная фотография: я и Боря Каменецкий. Были в гостях у Людочки. Она заявила, что не терпит американцев (а зачем живет в Штатах?), Светлане Вакер не любит австрийцев, Наташа Давидовская – немцев. Интересное кино!..
2 мая
На Австрию истратили 4 пленки и получили 120 фотоснимков, сделал альбом – и вот теперь воспоминания. Откроешь альбом – и снова путешествуешь… И первое огорчение после приезда: «Родина» не хочет печатать мой 1932 год. Можно утешаться судьбой Уильяма Сарояна, который получил, в общей сложности, 7 тысяч отказов из разных редакций, прежде чем стал знаменитым, Такова уж писательская судьба: тут отказали, там напечатали. Поехал в «Континет-пресс» за авансом: нет денег, издательницу кто-то кинул, – время кидал!..
1 мая провел по-пролетарски: напечатал 10 стр. материала под названием «Глоток моцартианства». Потом принял душ и выпил бутылку чешского пива под крабовые палочки. Вечером – старый фильм «Трактористы» с белозубыми Крючковым и Ладыниной, а после Киркоров с Пугачевой. Две жизни: советская и капиталистическая. Труд и развлекаловка с выпендрежем.
11 мая
Позвонил Челядинов и сказал, что хотят попробовать в качестве архивариуса какого-то известинца. Я не расстроился, а даже почувствовал облегчение: наверное, 8 съемок вполне достаточно. Огорчает обилие отказов: «Космо», «Родина», «Работница», «Старая квартира». Рухнули «Неделя», «Новое книжное обозрение». Не состоялся теледебют у Венгеровой. Черная полоса?.. С горя (мое любимое выражение) напечатал материал «Горячие трусики» про Джулию Робертс. Получился роскошный салат-оливье, явно лучше, чем в книге «Звезды Голливуда» – там энциклопедическая справка, а у меня чтиво. Затем взялся за Ким Бэсинджер…
Был у Песковой, смотрел, как она сканирует картинки для «Сада любви»: Сомов, Бердслей,, Фрагонар – дама на качелях, Буше, Боннар. Говорит, что под книгу заложила квартиру – правда или нет? – очень хочет издать роскошную книгу. Лично я так устал от надежд и обещаний, что для меня этот мифический «Сад любви», как фильм «Кошмар на улице Вязов», который показывали на неделе…
25 мая
19-го ездил в издательство «Присцельс», арендует помещение в больнице на Яузкой улице. Издательница – Елизавета Михайловна Нестерова («безумная Лиза», как она себя называет из-за того, что все делает фанатично упорно, преодолевая трудности»).
Показала книги, которые издала: Экклезиаст, «Портрет Бориса Пастернака» и другие. Небольшие книжки, но сделанные со вкусом. Мою «Любовь и судьба» брезгливо взяла двумя пальчиками, мол, фи! Как плохо издано!.. Идея предложенной мной книги «Разбитое сердце» (где есть и хроника 1932 года) ей понравилась, через неделю даст ответ…
Встречался с Жорой. Получил гонорар за публикации в Нью-Йорке «Бывают радужные сны…» о доме Тютчева (28 марта) и «Слабый сын больного поколения» об Иннокентии Анненском (2 мая). В какой-то день искал портрет Мендельсона для «Сада любви» и не нашел: где-то погребен в архивах. Сделал блок своих стихов (1949–1997) для «Разбитого сердца». Сорок лет назад – 29 сент. 1957 года:
Я не помню спокойного дня,
Чтоб смотреть, как закат пламенеет,
Чтобы слушать, как воздух, звеня,
Ароматом тягучим пьянеет.
Я не помню, чтоб кротко шагал
По траве с васильковым узором,
Чтоб кузнечикам чутко внимал,
Чтоб смотрел, как синеют озера.
Нет, не помню подобных я дней.
Нет, не знал тишины и покоя.
Только знаю: скорей и скорей,
А нет то ведь другие обгонят.
В сумасшедшем разгоне сил,
Каждый день на последнем дыханьи,
Я упрямо надежду таил,
Что когда-то не будет страданья…
Ну, и т.д. «И в заботах вертясь, как волчок, я не видел летящее время…». Это я тогда, 40 лет назад, крутился, как волчок? То что же сказать о сегодняшнем дне? О метаниях и блужданиях в редакциях? О печатном конвейере? Только за начало этого года я напечатал 5 крупных материалов: 1932 год (44 стр.), Зинаида Волконская(34), Шарль Бодлер (34), Джеймс Бонд (29), Иоганн Штраус – отец и сын (24). Итого – 165 страниц, помимо прочей «мелочовки». Волчок крутится!..
22 мая в «ВК» вышла полоса: московский календарь и «Семейное счастье Натальи Крандиевской». Полоса смотрится!.. Начал читать: материал сокращен и исчез куда-то аромат. Надеюсь, когда-нибудь в книге выйдет полный вариант… Звонил Светлов – неугомонный мой хвалитель: «Продолжаю с удовольствием читать «ЮБешки». И хороша Крандиевская! Где вы все это нашли?..».
А тем временем все буйно цветет: яблони, вишни, все в белом цвете да еще лиловая, невесть откуда взявшаяся сакура. Да, наш Сокол – неплохой зеленый уголок.
1 июня
Какое наслаждение давать «отлуп» самому. Позвонил Челядинов, я отказался от съемок в «Старой квартире». Лучше уйти самому, а не дожидаться указующего пальца на дверь. Финансовый крах потерпел «Континет-пресс» и пришлось забирать рукопись обратно, а я только
