Подруга волка - Кэтрин Андерсон

Джейк показал на окно.

— И мы не можем забыть Лобо. Правда в том, что ты оставляешь окно открытым потому, что веришь, что его дух остался там, и что так будет всегда, и ты хочешь, чтобы он знал, что ты не закрыла свое сердце для него. Когда я спросил тебя об этом, ты замялась и ничего не сказала мне прямо. Почему? Это индейская примета. И ты не можешь признаться в этом, разве я не прав?

Было видно, что он ждал ответа. Когда Индиго ничего не сказала, он продолжил:

— Ты боялась признаться во всем этом. Ты боялась, что я вдруг проснусь и пойму, кто ты такая. Скво. На три четверти белая, но все еще никто!

Ей стало горько от этих обвинений. Она ясно представила, кто она такая.

— Не смей мне говорить, что я — никто! Все совсем не так!

— Ты не чистокровная белая, и в твоих книжках твое происхождение принижает тебя.

Она уставилась на него, не желая верить тому, что он ей говорил, хотя знала, что частично это правда.

— Нет! Я горжусь тем, что принадлежу к племени команчей!

— Слова, — насмешливо сказал он. — Это красивые слова, и ты пыталась жить согласно словам. Так тебе было спокойнее. Если ты носишь эти перья, как гордый стяг, и эту жуткую шляпу, какой белый мужчина посмотрит на тебя, не говоря уже о том, что никто на тебе не женится! Спаси и помилуй, этого не должно произойти. Брэндон и его друзья показали тебе, как станет относиться к тебе белый мужчина, не так ли?

Индиго сильнее прижала руку к глазам.

— И тут появился я.

Он стоял перед ней со стиснутыми кулаками. Его мышцы чудесно вырисовывались под бронзовой кожей.

— И я захотел тебя, не обращая внимания на перья и все такое. Белый мужчина, который не предаст тебя. Белый мужчина, который понравился твоему отцу, что стало еще одним моим минусом. Я был для тебя опасностью с той самой секунды, как ты увидела меня. Как бы я хорошо mi относился к тебе, ты знала, что тебе следует быть настороже, потому что я — белый.

В полумраке его глаза стали черными. Индиго застонала и попыталась приглушить звук, прижав руку ко рту.

Джейк махнул рукой.

— И что же происходит теперь? Скво, которой собирается попользоваться белый мужчина. Кто я такой, это не имеет никакого значения. Ты видишь меня в черном свете. Мне очень жаль, но леопард не может избавиться от своих пятен!

Он медленно приблизился к ней.

— Индиго, что мне теперь делать? Может, стоит поставить тебя передо мной на колени? Чтобы ты знала свое место — место скво. Мне не хочется разочаровывать тебя.

Индиго смотрела на него испуганными глазами.

— Да, я слышал все, что он сказал тебе тогда. Каждое грязное, ужасное слово. Давай.

Он щелкнул пальцами и указал ей на пол.

— Вот здесь передо мной, а мы посмотрим, как ты станешь ползать. Ты ведь ждала этого? Чтобы я наконец понял, кто ты такая, и стал с тобой обращаться так, как это делал Брэндон.

— Так нечестно, — дрожащим голосом прошептала она.

— Честно? А ты была честной по отношению ко мне? — резко спросил он ее.

Индиго смотрела на него сквозь слезы. Нет, она не была честной и справедливой к нему с самого начала.

— Джейк, прости меня. Ради Бога, прости меня. Я понимаю, что ужасно вела себя. И мне… мне стыдно!

Он долго не отводил от нее своих темных, обиженных глаз, потом прошептал:

— Если тебе стыдно, по-настоящему стыдно, встань на колени и скажи это. Докажи мне и себе прямо сейчас, что ты понимаешь, что я не Брэндон Маршалл.

Индиго сжала кулачки.

— Ты — совсем не такой, я это знаю, — рыдала она.

— Докажи это. Тебе надо признать то, что этот факт больше всего пугает тебя, — настаивал Джейк хриплым голосом. — Докажи, что ты веришь мне, что я хорошо к тебе отношусь. Я клянусь, что ты никогда об этом не пожалеешь.

Индиго опять вспомнила ужасные вещи. Она представила себя в тринадцать лет, когда она стояла на лужайке, и на нее надвигались пятеро мужчин. Они желали, чтобы она ползала перед ними на брюхе. Индейская потаскушка. Это ругательство не переставая звучало у нее в мозгу. Она посмотрела на пол, куда указал ей Джейк. Казалось, что это место было в тысяче миль отсюда. Конечно, он был не таким, как Брэндон Маршалл и его дружки. Она все прекрасно знала. Но спаси ее Бог, она не станет перед ним на колени!

Девушка закричала, и у нее плечи дергались от рыданий.

— Я… я не могу!

— Почему?

— Я боюсь, — призналась Индиго. — Я не должна бояться. Я понимаю, что мне нечего бояться. Но ничего не могу поделать — я боюсь.

Джейк внимательно посмотрел на нее.

— Спасибо тебе и за это. Ты сказала мне правду. Я не ожидал, что ты мне скажешь это. Это два самых сложных слова — Я боюсь!

И он повернулся к двери.

Она представила, что он сейчас уйдет и никогда больше не вернется, и спазмы сжали желудок.

— Куда ты идешь?

Он рванул дверь с такой силой, что она ударилась о стену. Стоя на пороге он ответил:

— Я ухожу отсюда к чертовой матери, чтобы не сказать то, о чем я впоследствии пожалею.

Индиго старалась закутаться в покрывало.

— Джейк, подожди. Пожалуйста, подожди. Я хочу тебе объяснить.

— Объяснить? Мне и так все ясно. Он хрипло рассмеялся.

— Разве ты знаешь, что такое разбитое сердце? Я бы мог легко иметь тебя. Просто вот так.

Он щелкнул пальцем.

— Если бы меня не волновали твои чувства, я мог бы пользоваться твоим телом десятки раз в день в течение этих трех недель. Но я этого не сделал, а ты это не оценила.

С этими словами он ушел. И через секунду захлопнулась входная дверь. Индиго опустила голову и начала качаться из стороны в сторону, обхватив себя руками за живот. Боль была такая, что ее было невозможно выдержать. Он наверно ушел совсем, и она не могла его винить. Почему он должен был остаться? У него не было ни единой причины, чтобы продолжать жить с ней.

Она снова и снова прокручивала в мозгу слова, которые он ей высказал. Все становилось яснее ясного. Никчемная скво. Она с огромным трудом поняла, что Джейк пытался ей объяснить, что не только он сам плохо думал о ней, но и сама Индиго так же низко оценивала себя.

Она видела его перед собой — его ленивую улыбку.

Как загорались его глаза при взгляде на нее. Он наверно пошел к ручью, чтобы взять там свои башмаки. Потом он придет и соберет свои вещи. И потом уйдет навсегда, потому что она так и не сказала ему, как безумно она желает, чтобы он остался.

21

Когда Джейк вернулся, в доме было темно. Он закрыл дверь и постоял, пока глаза не привыкли к темноте. Лунный свет струился из окна и отражался на мебели всплесками серебра. Джейк прислушался к темноте и закрыл глаза. Ему стало очень стыдно. Неужели он ожидал застать ее здесь после всех ужасных вещей, которые он ей наговорил?