Вереница - Элисон Синклер

В пещеру вползла Ханна.

– Я принесла вам одеяла, – прошептала она и заботливо укрыла Мариан, подоткнув одеяло под ее искалеченные ступни.

Она начала накрывать Хэтэуэй – и остановилась, увидев, что та обмочилась.

– Боже мой, Хэт! – вырвалось у Ханны. Девушка отвернулась. – Я попробую найти тебе чистые трусы.

Мариан неожиданно ударила головой о стенку. Ханна посмотрела на нее. Старая дама снова стукнулась о стену головой, не сводя с Ханны глаз.

– Не надо, Мариан, – выдохнула Ханна.

Мариан стукнулась в третий раз. Чтобы не дать ей сделать это в четвертый раз, Ханна положила ей обе руки на голову и нерешительно ослабила кляп.

– Спасибо, моя дорогая, – поблагодарила та. И выпалила скороговоркой: – Гипотеза, что та зона представляет собой рубку управления, весьма сомнительна. Предположение, что мы в состоянии управлять кораблем, явно преждевременно. А нападение на армейский спецотряд, занявший уверенную позицию, рискованно до абсурда.

Ханна глянула в сторону входа, не отрывая рук от кляпа Мариан, а затем нагнулась к ней и прошептала:

– Мы улетели с Земли в надежде построить совсем другое общество, не такое, в котором жили раньше. Мы рассчитывали, что инопланетяне помогут нам справиться с теми, кто был на Земле у власти и привык этой властью злоупотреблять. С теми, кто не в состоянии жить без четких правил, без организации… и милитаризации. Собственно говоря, сколько человек охраняет “рубку управления”? Двадцать? Тридцать? А сколько человек им служат – косвенно или прямо? Стены пещеры должны быть естественной границей для любого организованного сообщества. Но ваша – как бы ее назвать? – организация, или диктатура, вышла за рамки вашей пещеры. Ваши лидеры считают, что имеют право на любую территорию. Они просто пошли и захватили ее. Так испокон веков было на Земле. – Ханна судорожно вздохнула. – Мы не станем лицемерить и говорить: “У нас нет выбора”, У нас есть альтернатива: подчиниться. Но мы решили отвергнуть эту альтернативу.

– И единственный способ ее отвергнуть, по-вашему, это сражаться? – спросила Мариан. – Вы не рискуете стать такими же, как те, против кого вы боретесь?

Она повела плечами и чуть распрямила ноги. Если те неприятные ощущения, которые Морган испытывал в связанных руках и ногах, со временем усиливались, Мариан и Хэт должны были испытывать адские муки. По лицу Мариан прочесть это было невозможно – разве что застывшее выражение выдавало боль.

Ханна возмущенно фыркнула, но голоса не подняла и прошептала в ответ:

– Я знаю, Мариан. Теперь нам постоянно надо бороться. Удержать ситуацию под контролем мы будем не в силах. Мы не сможем выиграть – и не имеем права проиграть; нам придется поддерживать ничью, снова и снова.

– Сражения могут окончиться ничьей, но войны не кончаются до тех пор, пока одна из сторон больше не сможет сражаться – или ее не вынудят капитулировать.

– Мы попытаемся, – вздохнула Ханна. – Но мы также надеемся, что на стороне противника есть множество людей, которые не хотят воевать.

– И которые заставят своих лидеров капитулировать, –закончила за нее Мариан. – Да, такое возможно. Но там есть множество людей – простых людей, – которые хотят понять, как управлять кораблем и вернуться на Землю.

– Инопланетяне обещали, что мы полетим только в одну сторону, – прошептала Ханна.

– Они ничего подобного не обещали, – прошептала в ответ Мариан. – Они были чрезвычайно кратки и уклончивы. Они не говорили, как долго продлится полет. Они лишь сказали, что сами не вернутся на Землю. Но они не говорили, вернемся мы туда или нет.

Ханна горько усмехнулась.

– Значит, по-вашему, мы должны сесть на Землю, высадить всех, не желающих лететь дальше, рассказать о наших чудесных открытиях – а потом улететь, чтобы увидеть Вселенную? И вы думаете, земные правительства нам это позволят? Да за корабль будут драться пятьдесят армий как минимум! За то, кому он достанется, да на каких условиях…

– Хватит ныть! – прошипела Мариан. – Я не люблю, когда ноют дети, но когда ноют взрослые женщины – это просто невыносимо! Бога ради, скажите мне, как эти пятьдесят армий попадут на борт? На резиновых шлюпках? На парашютах? Или из пушки? Никто не сможет сюда попасть без согласия людей, находящихся на борту. И мы с удовольствием избавимся от нытиков и трусов, если только действительно будем уверены в том, что способны управлять кораблем. Для этого вовсе не обязательно развязывать войну, потому что война, уж поверьте мне, штука дорогостоящая и кровавая. Это, если хотите, торжество мужского шовинизма – и она совсем не похожа на то, что показывают в кино… – Она осеклась, раздосадованная тем, что сбилась с мысли. – Нет нужды развязывать войну, чтобы добиться цели. Надо только вооружиться знаниями и привлечь на свою сторону большинство. Тогда вы сможете диктовать Земле любые условия – и продолжить полет, не насилуя волю тех людей, которые этого не хотят.

Ханна явно начала сердиться.

– А то, что Стивена Купера пристрелили, как только он попытался оказать им сопротивление, это вам ни о чем не говорит? И то, что ваши ученые не хотят делиться с нами полученными знаниями… разве это не факт? У нас есть только то оружие и амуниция, которые мы взяли с собой. Когда мы вооружимся как следует…

– Люди убивали друг друга тысячелетиями до изобретения огнестрельного оружия, – прервала ее Мариан. – Руками, кулаками, палками, дубинками, ножами, камнями, выпущенными из пращи, и стрелами, выпущенными из лука, побивали врага каменьями и душили его гарротами… Я пару месяцев училась борьбе без оружия в школе для разведчиков. – Она посмотрела Ханне в глаза. – Мне приходилось убивать людей. Я ни в чем не раскаиваюсь; я выполняла задания, понимая их необходимость. Но я до сих пор проклинаю маньяков, садистов, их приспешников и всех остальных дураков, которые вынудили нас делать это. Вас никто не оккупировал. Вам никто не угрожал. Угрозы придумали вы сами. У вас просто нет оснований, чтобы прибегнуть к насилию.

– Мы боимся, – пробормотала Ханна, – как бы у нас опять не отняли последний шанс.

– Смерть сделает это лучше всех, – отозвалась Мариан. Ханна судорожно вздохнула и взялась за кляп. Мариан отдернула голову:

– Скажите мне, что вы не будете принимать участия в этом безумии!

Ханна замерла на миг.

– Нужны все, кто в состояни носить оружие. – Она осторожно, но непреклонно сунула Мариан в рот кляп и завязала тряпку на затылке.

Больше до темноты посетителей не было. Из пещеры доносился шум активной деятельности, споры, обрывки разговоров. Руки у Моргана сперва затекли, потом разболелись настолько сильно, что он еле сдерживался, чтобы не заорать в полный голос, а потом просто онемели. Ноги свело судорогой. Он завидовал Хэт, которая умела сидеть сгорбившись и не шевелясь. Переполненный мочевой пузырь тоже причинял ему немалые страдания.