Post-scriptum (1982-2013) - Джейн Биркин

этой пьесе. Я ходила с маленьким Мишелем, когда мы вышли из театра, их слава осветила нас, браво! Гнусный Люк Бонди, всегда бесстрашный и блестящий. Ну что за кретины эти критики, даже не дают себе труд писать о нем!

Ходила посмотреть на Шарлотту в «21 грамме», она великолепна, мощно играет, даже когда нечего играть. Из ничего делает что-то. Завораживающее личико, дико пугливая, смелая и сложная, а дальше по сюжету ей нет места. Мне было не до блондинки. А что Шарлотта? Шон Пенн есть Шон Пенн, но зачем же так обрывать!

Ужинала с Романом, это сделало меня такой счастливой, два дня занималась продвижением фильма, завтра то же самое, так что спать. Лу не должна слишком грустить о том, что Баблз уезжает на день-два на день рождения своего папы, она сильная, чему я радуюсь, она воспрянула после критического отзыва Дэвида Бейли. Это Лу!

* * *

Токио, февраль

Я у парикмахера в некоем месте, напоминающем «Галери Лафайет», увидела себя в зеркале отеля, и мне все стало ясно. Трудная ночь, я выпила несколько литров воды, давая бесконечные интервью. Начинаем в 13 часов с волос и грима, дальше я иду по японским улицам под фонограмму «Канария Канария», песню Инуи, их знаменитого певца. Он ласково проводит вдоль моей спины, меня просят сделать то же, я становлюсь пунцовой, не зная, как приступить к делу, может, начать с волос ненатурального цвета воронова крыла? Это нежное прикосновение было предназначено для «Фигаро Мадам». Мы миновали подозрительные кварталы, зоны наслаждений, очень познавательно, мне хотелось немного задержаться там. Я видела двух печальных девиц в белых носках, которые предлагали мужикам купить подозрительные видео. Возможно, им было по двадцать одному году, но на вид не больше двенадцати. Интервью на сложные вопросы типа: почему я выбрала «Канария Канария»? Чтобы преуспеть на японском рынке, который довольно обширен. Йосуи Инуи – это мой выбор, он очень тонкий. Он рассказал мне нечто неожиданное: оказывается, он обожает битлов и однажды отправился в Ливерпуль по мосту Мерсисайд. В те времена, чтобы добраться в Англию из Японии, нужно было поменять три самолета, перелететь через Северный полюс, а уж затем сесть в поезд. Но оказавшись там, он плакал, охваченный дрожью: он, японский парень, рядом с теми, кого обожает… Я была так тронута.

По возвращении в отель интервью нон-стоп, два телеканала, пять журналов, плюс фотографии, до 21:30. Я избежала ужина во французском посольстве и осталась одна в своем номере, настолько силен был страх потерять голос. Горячая ванна, чашка риса и суп. И вдруг вспомнилась малышка Франсина Дюкс, мне так не хватает ее, ее возбужденного любопытства, наших обедов на протяжении тринадцати лет, коротких встреч…

Обложка «Рандеву» создала нам немало неприятностей. Глюзман все решает сам, но я настояла на том, чтобы был выбран снимок Кейт, на котором я со спины и пустые стулья. Они должны убрать ужасные дешевые картинки, нанесенные на эти великолепные стулья. Здравствуй, поэзия! Я произвела этот переворот, в ответ получила художественного директора с оскорбленным самолюбием, но как иначе? У него все было таким пресным, розово-голубым, с существами из мультиков для самых маленьких. Скорее всего, дело в том, что два китайца, управляющие ныне фирмой звукозаписи, обрушились в ярости на Глюзмана, это можно было предвидеть. Они отыскали другое фото из другой сессии, не знаю, что будет дальше. Здесь все немного напоминает любовь во время холеры с эпидемией куриного гриппа.

* * *

9 февраля

Улетаем во Вьетнам без Тигра. Абрис береговой линии произвел на меня сильное впечатление, я была очарована «Миссис Дэллоуэй», успев прочесть всего десять страниц, и вдруг берег, набегающие друг на друга волны… Южный Вьетнам, где я никогда не была. Это то самое место на Меконге, где был убит дядя Тигра. Воздух такой густой, так и кажется, что мы приземляемся в пыль. Вьетнам… Эта поездка так задела Лу, что она уехала в Сен-Барт с Жаком, в преддверии моей безумной истории с Тигром… Странно вернуться сюда и закончить турне в Сараеве, там, откуда все пошло. Вчера вечером, страшно уставшая, я ничего не видела и позвонила маме, которая снова упала, но была в хорошем настроении, я слышала ее смех; в 22 часа послала факсы из постели; мне немного нездоровилось.

Токио, потом Корея, потом опять Токио, кому только такое могло прийти в голову? И все это для того, чтобы сделать фото с кумиром японцев, который скорее симпатяга. Он признался, что у него есть внук, я ответила, что у меня их четверо.

Рисовые поля окутаны туманом, настанет ли жара? Самолет пустой из-за эпидемии куриного гриппа, вчера я объедалась рыбой, отказавшись от отличного омлета, приготовленного по-восточному… Все тускло-зеленого цвета, погружено в туман, самолет готовится к посадке. Как там Дора? О, тропические деревья, пыльные дороги, то розовые, а то вдруг ярко-зеленые! Мы приземляемся. Домики-бунгало в лососевых тонах словно сброшены сверху, лепятся один к другому, затененные здания черные. Вспомнились рассказы про царство Юэ с его дикой красотой.

* * *

Гонконг, 14 февраля, праздник святого Валентина

Жду подходящего часа, чтобы позвонить маме в Лондон. Вернулась из французского посольства, узнала, что есть мастер фэншуй, который навещает людей на дому и советует, как переставить мебель, даже в небоскребах. Им пришлось поменять архитектуру Национального банка, потому что мастер сказал: не поменяете, не будет вам успеха. Этот могущественный человек никогда не остается без работы, поскольку между зданиями должно оставаться небольшое пространство, в которое может протиснуться дракон. Иногда точно в середине небоскреба делают дыру, как в Дефанс, чтобы позволить дракону пролететь. Двухэтажные автобусы, как в Англии, впрочем, англичане сделали в городе всю канализацию, но не сочли нужным очищать воду. Французский советник с высокомерным смехом рассказывает, что у них есть две трубы, выходящие непосредственно в море. Водопроводная система французского посольства – французская, так что там можно полакомиться местной рыбой, чем мы завтра и займемся.

Мама прислала мне факс с изображением мужчин, несущих корзины на палке; у нас здесь дождь, но строительные леса из бамбука – это что-то! Вьетнам – несколько грустная для меня часть гастролей, но музыканты в восторге, так что и я с ними заодно. Нашла магазин, где торгуют шелком, но Тигра там не было. Никогда не нужно возвращаться, – так я себе сказала. Мы выступали в Опере, какой-то человек крикнул: «Не болтай, а пой». Это настолько выбило меня из колеи, что мне было почти не по силам продолжать, рассказывая всякие шуточные истории, а он время от времени выкрикивал: «Ничего не понятно!» – я пыталась