В рекруты - Сим Никин

Вскорости предстоит нам сойтись с врагом в смертельной битве. Но, для кого эта битва окажется смертельной, зависеть будет от воинского мастерства. Коли османы окажутся искусней — поляжем зазря, не только не прогнав врага, но и те земли, что у нас за спиной, без защиты оставив.

А потому, предстоит нам, братцы, в кратчайшие сроки овладеть воинским искусством в той мере, которая позволит не только врага сломить, но и самим живыми остаться. Ибо, османы — не единственные, кто точит зуб на Русскую землю.

Как говорил, к-хм, скажет… М-да… Короче, уразумейте одну простую истину: Тяжело в учении — легко в бою. Чем больше потов прольете, постигая ратную науку, тем больше шансов будет вернуться в свои родные деревеньки не только победителями, но и целыми и невредимыми. Вот Григорий Антипыч, — подпоручик повернулся в сторону рыжего, — с помощь младших старшин посодействует в этом. По себе знаю, сколько потов с каждого из вас будет сходить ежедневно с раннего утра и до позднего вечера.

Заметив, что новобранцы скосили глаза в сторону, офицер обернулся в том направлении и увидел подъезжающую карету, запряженную тройкой лошадей.

— Кто это к нам пожаловал? — удивленно произнес он.

Старшина, будто бы вопрос предназначался ему, пожал плечами.

Меж тем карета остановилась, дверца распахнулась, и наружу ловко соскочил офицер в чине штабс-капитана. Мельком глянув на вытянувшегося перед ним подпоручика, он обернулся к карете, из которой показался подол синего бархатного платья и тянущийся из-под него к подножке изящный женский сапожок, и протянул руку, принимая в нее маленькую ладошку в алой атласной перчатке.

— Василиса? — изумленно воскликнул подпоручик, увидев юную белокурую красавицу, сошедшую с подножки кареты.

— Василиса Дмитриевна, — строго одернул штабс-капитан.

— Полно те, Юрий Петрович, — отмахнулась девушка и, подойдя к молодому офицеру, произнесла: — Здравствуйте, Дионис Игоревич.

— Здравствуйте, Василиса Дмитриевна, — покраснев, произнес тот.

Впервые за полтора года, проведенные в этом мире, Денис пожалел о том, что не подчинился местным обычаям и не отрастил бороды. Под бородой не так заметен был бы румянец, выступивший на лице. Да какой там румянец — лицо горело так, что уткнись им в снег, тот непременно испарился бы с громким шипением.

В голове одним мгновением пронеслись воспоминания о том, теперь казалось бы таком далеком, жарком лете, когда он, попавший в число рекрутов, аки кур в ощип, впервые встретился с этой девушкой. М-да, те обстаятельства назвать романтическими никак было нельзя. И вот ведь помнит же как его зовут. Да еще и отчество откуда-то узнала. Видать, проезжала мимо, увидала в окошко да решила поздороваться.

— Батюшка приглашает вас нынче вечером посетить его, — произнесла девушка. — Он давно желает лично отблагодарить вас за мое освобождение, да все никак не получалось.

— Батюшка? — не понял Денис. С чего бы это какому-то попу захотелось непременно его увидеть? Да еще и отблагодарить. Отблагодарить?

— Да. А что вас так удивило? — подняла тонкие полоски бровей Василиса.

Только тут до подпоручика дошло, что батюшкой Василиса именовала не какого-то там попа, а действительно своего батюшку. Ведь она же дочка генерала Жукова, командующего южной армией.

— Вы сперва в госпитале лежали, потом на обучение отправились, — продолжила девушка. — А нынче я совершенно случайно, зайдя к батюшке, услышала, как Юрий Петрович зачитывает список прибывших из пехотного училища офицеров. Вот и подумала — не тот ли это Дионис?