В рекруты - Сим Никин

— Доброе утро, господин поручик. Рад видеть вас целым и, к-хм, почти невредимым, — обратился он к офицеру, разглядывая его исхудавшую фигуру. Кивнув на перевязанную голову, спросил: — Надеюсь, ничего серьезного?

— Э-э, Сомов? — не сразу вспомнил его фамилию Кольцов. — И вы здесь?

— Как видите, господин поручик. Специально за вами. Надеюсь, мы с Георгием не сильно запоздали?

— Я слышал, крымчаков окружило наше войско?

— Вас обманули, господин поручик. Извините.

— Кхе, — кашлянул кто-то за спиной Дениса. Обернувшись, он увидел солдат, с которыми только что общался. Тот, что с саблей произнес: — Уходили бы вы от греха подальше. И мы бы с вами.

— Чего вдруг? — не понял попаданец.

— Эт точно, — согласился с мужиками интендант. — Надо скорее уносить ноги подальше от дороги. Не дай бог турки, они ж перестреляют нас, как куропаток.

— Дык это, — снова начал тот же солдат. — Турки-то турки. А вон как мужики до конца крымчаков растерзают, да узнают, что их насчет войска обдурили — могут сгоряча чего и сотворить. Кхым, да однако.

— Хренасе перспектива, — только и смог произнести попаданец, глядя, как крестьяне мечутся по полю, отлавливая татарских лошадей.

Кто-то уже потрошил повозки. Отовсюду слышался женский плач, хотя самих женщин Денис не видел. Вдалеке виднелись удаляющиеся в сторону Масловки всадники. Вероятно нескольким крымчакам удалось вырваться.

В сопровождении мужика, в потрепанной одежке которого угадывалось армейское обмундирование, подошел Лексей. Судя по здоровенной малиновой шишаке на лбу, ему откуда-то нехило прилетело. Как оказалось, парнишка решил сменить изодранные шмотки и полез в одну из повозок, груженую тряпьем. Там-то среди тюков он и откопал заныкавшегося от расправы крымчака. Пока Лексей удивленно разглядывал найденыша, тот врезал ему в лоб невесть зачем оказавшимся в руках медным котелком и кинулся наутек. Однако убежать далеко не удалось. Когда разведчик разогнал искорки, вылетевшие от удара из глаз и кружащие хороводом вокруг головы, и поднялся на ноги, то увидел, как полдюжины девок забивают кольями его обидчика. И где они только набрали этих кольев-то?

Но все это Лексей рассказал товарищам позже. Сейчас же он включился в обсуждение дальнейших планов.

Все собравшиеся оказались едины во мнении, что необходимо срочно покидать место побоища. Даже если не обращать внимания на довод, приведенный солдатами, то в любом случае, дорога была достаточно оживленной, и с рассветом в любую минуту мог кто-нибудь проехать. Правда, подпоручик отказался было оставлять несчастных крестьян на произвол судьбы и хотел остаться, дабы защитить их от ворога, но Денис с Георгием взяли его под руки и поволокли в сторону леса. И тот, несмотря на то, что очень сильно возмущался, вовсе даже и не упирался.

Лексею с солдатами было поручено раздобыть провизии и заодно, на что Денис обратил особое внимание, сменить одежку — уж очень пахло от бывших полонян. Коротенький кафтанчик, раздобытый до этого разведчиком, конфисковали в пользу подпоручика, также наказали найти для него приличные портки.

Управились добытчики на удивление быстро, ухитрившись прихватить еще и трех лошадок, на которых и догнали товарищей уже у самой опушки в низком подлеске. На двух лошадях прискакали Лексей и тот солдат, что пришел с ним. Встреченные Денисом солдаты ехали вдвоем на третьей лошади.

Тут же в подлеске разведчик с бывшими полонянами переоделись в кожаные штаны не первой, с виду, свежести. Попаданец подозревал, что сняты они были с мертвых степняков, но уточнять не стал.

Во время переодевания, ничуть не стесняясь мужской наготы, из-за кустов вышла Нюрка.

— Ужо управились? — спросила она как-то буднично, будто они по воду к колодцу ходили, и, широко открыв рот, зевнула. — А мы приспали чуток.

И солдаты, и подпоручик на несколько мгновений застыли, глядя на появившееся из лесу пышнотелое чудо, после чего принялись торопливо натягивать портки. Офицер второпях, стоя на одной ноге, сунул вторую в ту же штанину, что и первую и, запрыгав кругами, непременно рухнул бы наземь, не подхвати его под руку оказавшаяся рядом деваха. Она услужливо придержала подпоручика, пока тот наконец-то не попал в нужную штанину и не утвердился на двух ногах.

— Здравствуйте, барышня, — произнес он, отскочив от Нюрки, вытянулся, кивнул и попытался щелкнуть голыми пятками.

Денис сделал попытку разглядеть в Нюрке барышню, но безрезультатно. Максимум, ежели нарядить в ворох богатых платей и натыкать на пальцы перстней, потянет на знатную боярышню. Но барышни в ней не было ни грамма, и такое обращение для ее стати где-то было даже оскорбительным. Чай, не какая там изнеженная Василиса…. М-да, о чем это он опять?

— Здравствовать и вам, добрый человек, — отвесила поклон деваха и, повернувшись к незнакомым солдатам, которые смущенно завязывали шнурки на штанах, заодно поклонилась и им: — И вам здравствовать.

— Хватит вошкаться, — прервал расшаркивания попаданец (и откуда слов-то таких набрался?). — Уходить надо. Неровен час, турецкое войско на дороге покажется.

Подпоручик пытался еще что-то говорить про оставленных на произвол судьбы людях. Однако, выйдя на поляну и узнав в сидевшей под кустами лещины оборванке генеральскую дочь, впал в непродолжительный ступор, позволивший усадить его на одну из лошадей. Василису посадили на другую лошадь. Третью, посчитав всех остальных способными двигаться самостоятельно, нагрузили трофейной провизией и тюком с каким-то барахлом, который походя прихватили возглавляемые разведчиком мародеры.

Почти полчаса молча углублялись в лес. Лишь подпоручик что-то бормотал про то, что не пристало русскому офицеру ехать верхом, когда дама, имелась в виду Нюрка, ведущая под уздцы его лошадь, идет пешком. В итоге деревенскую даму сменил Георгий, а она, уйдя с глаз долой, отстала и пошла рядом с лошадью Василисы. Теперь юный офицер расспрашивал интенданта о том, каким образом здесь оказалась генеральская дочка, которую он лично, освободив из рук злодеев, отправил к родному батюшке?

Присоединившиеся солдаты шли впереди, о чем-то тихо беседуя.

Шагая в одиночестве, Денис предался размышлениям, навязчиво захватившим сознание, заставив отрешиться от окружающего мира. Изначально, когда схлынуло напряжение после ночной аферы, его поразила мысль о нереальности произошедшего.

Все, случившееся с ним до сегодняшней ночи, конечно можно назвать везением, хотя он лично не стал бы так говорить. Но то, что произошло сегодня… Денис, конечно, надеялся на чудо, когда полз во вражеский лагерь. Все надежды основывались на возможности вырваться во время поднятой заварушки. При этом, тройка авантюристов прекрасно понимала, что пробежать до леса более половины мили по открытому пространству можно будет лишь в том случае, если вся сотня крымчаков будет чем-то очень занята. Но чтобы те оказались настолько заняты, прямо-таки до смерти заняты, никто даже и мечтать не мог. А тут еще и лошади, и провизия. Может, прав был Тимофей? Может, Денис действительно везунчик? М-да, если постоянно, благополучно выныривать из одного дерьма только для того, чтобы тут же нырнуть в другое, и считать это везением, то и ад можно раем назвать — все же вечная жизнь, хоть и в муках.