Тремор - Каролина Эванс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тоска сжала сердце. Где-то скрипнула дверь, и раздались голоса детей. Они эхом прошлись по двору, что-то вновь и вновь переворачивая в нем. Ноги плавно коснулись земли. Затормозив, он достал новую сигарету.
— Ты про отца?
Только теперь он заметил взгляд Дена. Огонек сигареты отражался в его глазах вместе с сожалением и горечью. Интересно, кто в эту ночь решил свести их? Бывших друзей, соперников, врагов. Казалось, их разборки остались в какой-то другой, не такой уж и плохой, реальности.
Кирилл кивнул. Забыл, что его не видно.
— Да, отчасти. Ты знаешь, я всегда завидовал твоей семье. Твои родители, такие любящие, знающие все о тебе, о твоей жизни, казались мне недостижимым идеалом. Я почему-то думал, что мои будут относится ко мне так же, если я… Ну, ты понял.
Ден усмехнулся.
— Забавно. А я смотрел на тебя и считал счастливчиком. Каждые каникулы ты уезжал в Европу, Дубай, всегда ходил с новеньким Айфоном и жил на Крестовском, мать твою, острове. Помнишь, как тебя три дня не выпускали из комнаты?
Кирилл тяжело вздохнул.
— Мне казалось, это так тупо. Резать вены, потому что тебя не отпускают на репетицию… С одной стороны, твоя отчаянность всегда восхищала меня, а с другой, я был уверен, что ты усложняешь все сам, понимаешь?
— Понимаю, — сказал Кирилл куда-то в темноту, отдав пар холодному воздуху.
— Ты не замерз?
Встав с качелей, Ден подошел к нему. Только сейчас Кирилл понял, что не чувствует пальцев. Ноги не сразу нашли связь с его телом.
— Замерз. Но дома такой кошмар, что даже вспоминать страшно.
— Хочешь, можем поехать ко мне?
Кирилл с удивлением взглянул на него. Неужели, он слышит это от Дена?
В дороге они не произнесли ни слова. Такси быстро проехало ряд утонченных дворцов, и скоро за окном показались жилые высотки. Фонари осветили мост и замершую воду. Блеск льда смешался со снегом. Его искры даже издалека отдавали серебром, всеми оттенками сказки. Он улыбнулся. Вспомнил, как Таня засматривалась на сияние сугробов. Это казалось ему чем-то странным и детским, а теперь он и сам не мог оторваться от него. В непроглядной ночи, еще больше вскрывающей душу, лишь оно вселяло светлые обнадеживающие чувства.
Наконец, машина свернула во двор. Такой же пустой и заснеженный, как прежний. Они направились к подъезду.
Лифт вез их на самый верх. Долго, не спеша, пока приглушенный свет вырывал очертания лиц из сумрака.
Оба не знали, куда деть взгляд. Дыхание вырывалось из груди, плавно заглушаясь на выдохе. Почему-то лишь теперь каждый из них осознал абсурдность этой встречи.
Глаза в очередной раз искали себе место в пространстве и случайно встретились. Это породило на губах детскую смешливую полуулыбку. Отвести взгляд почему-то было трудно.
— Пойдем, — сказал Ден, когда двери лифта, наконец, открылись перед ними.
Они зашли в квартиру. В скромно обставленную просторную двушку. На стенах бежевые обои с орнаментами, на полу красные ковры. Кирилл уже и забыл вид обычных постсоветских хрущевок.
— А я думал, ты до сих пор живешь на Обводном канале.
— Нет, я решил купить свою квартиру.
Он проводил Дена удивленным взглядом. За три года воды и впрямь утекло слишком много.
Почему-то крохотная, впритык заставленная кухня вызвала у него улыбку. Хлипкие занавески, всевозможные приправы и предметы быта обдали его уютом. Он никогда не жил в такой обстановке, но всегда чувствовал в ней атмосферу дома. С самого детства. Когда друзья звали Кирилла в гости, ему так хотелось остаться у них и больше никогда не возвращаться в просторный вечно холодный дом. В нем ничего не грело его.
— Будешь пиво? Или теперь ты пьешь только апероль и эксклюзивные вина?
— Очень смешно.
Поставив стулья к подоконнику, они закинули на него ноги. За стеклом медленно падал снег, чуть скрывая крыши домов и отражение кухни.
Дежавю. Когда-то давно они сидели с ним точно так же. В те времена дом Дена был для него самой надежной крепостью. Пристанищем, в котором Кирилл мог спрятаться от отца, чувствовать себя в безопасности.
— Странно все вышло, да? — рассек его мысли голос Дена.
— Наверное, ты самый неоднозначный человек в моей жизни. Больше никто не вызывал во мне столько противоречивых чувств.
Он усмехнулся, ничего не ответив ему.
— Мы были лучшими друзьями, а потом…
— Настя.
— Подумать только, не поделили девчонку. Самое забавное, что ей было плевать на нас обоих. Она ушла к тому рэперку, а нам, видимо, понравилось соперничать друг с другом. Ты помнишь то время, Кир? Тех двух молокососов, что решили отведать всю грязь питерских притонов? Доказать каждому, что мы куда хуже, чем все думают. А ведь все сводилось к банальной зависти. Ты завидовал мне, а я — твоему таланту.
— Я просто ненавидел тебя, — тихо произнес Кирилл, смотря на фонари у горизонта. Их блеск напомнил ему все причины этого.
— Знаешь, что мне недавно сказал Берг? Что я должен притвориться бисексуалом. Пососаться с каким-то парнем, чтобы восстановить репутацию.
Ден прыснул.
— И что, ты хочешь потренироваться на мне?
— Да пошел ты, — засмеялся Кирилл вместе с ним.
Закурив, они открыли по новой бутылке. Ряд шуток разбился об реальность.
— Самое забавное, что все с легкостью поверят в это. Публика всегда жадна до грязи. Когда в моем образе появилась биполярка, у меня было чувство, будто ко мне приделали часть чужого тела. И чем больше Мистер Кир отличался от меня настоящего, тем сильнее я уходил от себя. Все дальше и дальше.
— Ну, приятель, ты всегда был склонен смотреть на все слишком идеализированно. Большой шоу-бизнес предполагает жертвы. Хотя выставляться геем — это, конечно, уже слишком.
Он медленно закивал головой. Пиво ни на шаг не отдалило его от трезвости. Для организма оно уже давно стало водой. Почти святой для его печени.
— Все зашло слишком далеко. Три дня назад я пошел за героином.
Пиво встало поперек горла Дену. Медленно проглотив его, он с изумлением взглянул на Кирилла.
— Я хочу умереть, Ден. Я пытался найти счастье в том, что имею, но не смог. Ты, конечно, сочтешь меня идиотом. Скажешь, что любой продал бы душу за такую жизнь, а я просто не ценю ее. Может, и так. Но, с другой стороны, всем мечтам суждено оказаться под ногами, верно?
Странное чувство. Совершенно нелогичное. За этот год он ощущал
