Любовница короля (СИ) - Квей Клик

Пока Офелия училась, от её имени правили советники. После довольно грозного заявления в день коронации Бомонд Колер смог найти общий язык с солдатами, и армия королевства возвращалась к прежним распорядкам. Королева помиловала каждого дезертира, который не совершил преступления после побега из армии, и предложила им вернуться за более достойную плату. Маркиз смог собрать вокруг себя доверенных лиц, даже выбрал подходящих людей на должность личных гвардейцев королевы. Карл Масур всю жизнь прожил на войне, рядом с солдатами, поэтому его помощь оказалась как нельзя кстати. Он начал обучать командиров частей и лично тренировать каждого гвардейца дочери, чтобы они смогли защитить королеву в трудную минуту. Пока эти двое разбирались с солдатами и пытались найти общий язык, Ричард Дориан возложил на свои плечи все остальное. Главный советник отвечал за прислугу во дворце, за пополнение казны, за условиями соблюдения торговой сделки между империей и королевством Фрагиль, налаживал отношения с дворянами, которые никак не могли принять новую королеву, и при этом подбирал монарху достойных фрейлин, готовых скоротать досуг королевы. Он управлял городом и решал все насущные вопросы, с которыми было бессмысленно идти к Офелии.

Проблем хватало. Однако главный советник решал их постепенно, со знанием дела и в какой-то момент смог найти королеве достойную фрейлину. Офелия ждала этого больше, чем первой поставки товара из города Шадаш. Никто толком не понимал, почему королева так рьяно требовала отыскать фрейлину, но стоило такую найти, как её сразу же отправили в королевские покои.

Был поздний вечер, когда в дверь постучались. Офелия уже приняла ванную, привела себя в порядочный вид перед сном, надела белую сорочку и села за стол, чтобы немного поработать. Никто не знал, какие записи ведет королева. Бомонд как-то заглянул в королевские покои по делу и, пока королева переодевалась за ширмой, он заметил записи. Стоило ему подойти, как Офелия бросила в него вазу с цветами и под громкие вопли выгнала из комнаты. С того момента маркиз к ней больше не поднимался, а слуги так вообще боялись трогать её вещи без разрешения. Всем было интересно, что так рьяно охраняет молодой монарх, однако никто этого пока не узнал.

Время было позднее, настал час ложиться спать, однако Офелия была чрезмерно возбуждена мыслью о том, что у неё появилась фрейлина. Не представляя, что такое фрейлина и с чем их едят, королева позволила гостье войти и увидела на пороге рыжеволосую молодую женщину.

— Ваше Величество, — поклонилась первая фрейлина королевы. — Меня зовут Сара де Дюпон.

Офелия сразу узнала имя, но отложила вопросы, вышла из-за стола, подошла к ней, чтобы разглядеть эту женщину. Сара выглядела молодой и довольно высокой, выше многих женщин, каких видывала Офелия. Ещё немного и она бы могла поспорить ростом с самим Карлом Масуром, в котором почти шесть с половиной футов. Эта рыжеволосая графиня была стройна и бледна. Что Офелия поняла сразу, так это то, что в королевстве Фрагиль мужчины любят стройных и бледных молодых женщин. Ещё первая фрейлина выделялась широкими разрезами век, в недрах которых прекрасно гармонировали темно-зеленые широкие глаза, обрамленные густыми ресницами. Губы и рот Сары был маленьким, ничуть не выделялся, однако точечные черты лица вызвали у королевы улыбку.

— Ты красивая, — сказала Офелия. — Скажи, почему ты назвалась де Дюпон? Разве это не фамилия бастарда Леонида Гордона.

— Благодарю за комплимент, Ваше Величество, — не скрывая улыбки, Сара сделала реверанс. — И вы правильно подметили мою фамилию. Я тоже бастард. Только не короля, а герцога Дориана. В королевстве Фрагиль де Дюпон переводиться, как место брошенных детей. Это небольшой край, где нет ни деревень, ни поселений. Каждый бастард, от которого отреклись родители, получает фамилию де Дюпон. Нас, бастардов, чаще всего скрепляют узами брака, поэтому возможно, я когда-нибудь стану женой Адама де Дюпона, сына Леонида Гордона.

— Ричард не говорил, что у него есть взрослые дети, — задумалась Офелия.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Боюсь, об этом мало кто станет говорить. Бастард — это ведь ошибка. Нас рожают в основном служанки, которые стали фаворитками знатных господ. Мне сразу указали на место и в возрасте пяти лет сослали прочь.

— И где же ты была все это время?

— Жила в городе. Меня приютил брат матери, который занимается ювелирными работами. Возможно, вы не знали, но именно он сделал вашу диадему.

Офелия пригласила фрейлину сесть в кресла, что стояли возле окна напротив друг друга. Королева налила молодой женщине вина, которое зачем-то приносили ей слуги, проследила, как Сара сделала несколько глотков и продолжила свой допрос.

— Сколько тебе лет?

— Почти двадцать.

— Ты уже была замужем?

— Да, Ваше Величество, — тяжело вздохнула Сара. — Мой муж был солдатом в армии Маршалла Рэнделла. Благодаря его службе и помощи дяди я смогла получить образование фрейлины. Ждала подходящего момента, искала достойную госпожу, но, признаться, не ожидала, что моей госпожой станете вы, Ваше Величество. Для меня это большая честь.

— У вас есть дети?

— Я два года назад родила девочку.

— И где она сейчас?

— С матушкой и дядей. Они присматривали за ребенком все это время, пока я работала.

— Как ты зарабатывала?

Сара невольно занервничала. То ли допрос, то ли правда начала её смущать. Она опустила взгляд и начала теребить платок, который все это время держала в руках. И все же Офелия хотела услышать ответ, поэтому молчала и ждала, когда ей скажут правду.

— Я зарабатывала телом, Ваше Величество, — нехотя призналась Сара. — Я этим не горжусь, но жить как-то нужно.

— Так ты шлюха, — поняла Офелия.

— Если угодно, — стыдясь, промолвила Сара. — Вообще-то нас называют проститутками, либо куртизанками, но для Вашего Величества я могу называться и шлюхой.

— Называй себя, как хочешь, — с безразличием сказала Офелия и прошла от кресла к столу. — У меня много вопросов, поэтому я хочу, чтобы ты везде ходила со мной, объясняла порядки города, устои королевства, а вечерами мы будем обсуждать мужчин и женщин.

— Ваше Величество… — растерялась Сара. — Я не могу ходить за вами везде. Мне запрещено заходил в зал совета, запрещено в ваши покои так поздно. И я не могу объяснять вам порядки и устои королевства. Этим должны заниматься советники, а не фрейлина. Да и женщин…. Ваше Величество, я не хочу показаться бестактной, но разве в девять лет обсуждают мужчин? Вы королева и я все понимаю, но этим должны заниматься…

— Во-первых, — нахмурившись, перебила Офелия, — ты будешь за мной ходить, потому что я так сказала. Ты служишь мне, королеве Фрагиль. Если я позову тебя ночью, потому что мне станет скучно, ты придешь. И не потому, что это запрещено, а потому что я хочу с тобой поговорить. Мне нравятся открытые люди. Матушка говорила, что скрытные люди почти не разговаривают и от них можно ожидать всего, чего угодно. Ты говоришь открыто. Мне это нравится. Во-вторых, советники управляют королевством. Я им за это благодарна, однако, сидя здесь и читая книги, я не смогу понять, как живет город, в чем нуждаются люди. Ты вообще слышала мою речь?

— Слышала… — робко улыбнулась Сара. — Вы хотите процветания.

— И я его добьюсь! — твердо решила Офелия. — Я не стану Леонидом, Иваром и кем-то ещё. Я хочу добиться всего сама, а не смотреть на предшественников и думать, как правильно сделать. Все эти книги, — указав на стопку учебников в углу, королева нахмурилась, — они не помогут мне стать достойной королевой. И, в-третьих, к разговору о мужчинах и о том, кто со мной должен это обсуждать, позволь напомнить, что во время коронации я приговорила свою маму к смерти. Как думаешь, она ещё сможет поговорить со мной о мужчинах и женщинах?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Не сможет, Ваше Величество.

— Раз ты стала моей фрейлиной, будешь во всем мне помогать. Кстати, — задумалась Офелия, — а многие люди называют меня маленькой?

— Достаточно, — пожала плечами Сара.