De Personae / О Личностях. Том I - Андрей Ильич Фурсов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Между тем карьера Ди не двигалась. Поддержка королевы не могла оградить его от клеветы Мёрфина. Более того, притязания шотландской королевы Марии на трон Англии способствовали обострению соперничества среди оккультистов. Так, протестантский проповедник Уильям Хэррисон был убеждён, что Мария занимается колдовством и спешно вышла замуж за лорда Дарнли в 1565 г. отчасти потому, что «ведьмы и колдуны» вновь обещали, что Елизавета скоро умрёт. В 1569 г. притязания Марии привели к самому глубокому политическому кризису елизаветинского правления. Один из возникших вокруг Марии заговоров побудил Мёрфина и Престолла активизировать кампанию против Ди. Тот защищался, настаивая, что занимается неколдовскими формами оккультной мудрости. Однако до конца избавиться от репутации чародея Ди так и не удалось. Одной из причин было то, что он не смог стать придворным алхимиком.
Для понимания зигзагов в карьере Ди надо помнить о глубоком интересе елизаветинского двора к оккультной философии, особенно алхимии. Елизавета не только бегло говорила на нескольких языках, но и задала для двора тон в алхимических штудиях. Её философские знания и поощрение наук были известны всей Европе. Алхимики посвящали ей книги. Так, Томас Чарнок[400] поклялся головой, что за семь лет создаст для королевы философский камень, который продлит ей жизнь и вернёт её монетам высокое качество средневековой эпохи. Занималась алхимией и сама королева. Весьма интересовался этой наукой и Уильям Сесил. Голландец Корнелиус де Ланной обещал добывать золота на сумму 33 тыс. ф. ст. в год (с. 76). Елизавета снабдила его домом, материалами и дорогим оборудованием, но алхимик стал жаловаться на некачественные английские стекло и гончарные изделия. Престолл, кстати, обеспечил себе освобождение из Тауэра, разрекламировав свои алхимические способности.
«“Монада” Ди предлагала ослепительную перспективу изменения мира с помощью философского камня, но двор демонстрировал больше интереса к решению своих хронических финансовых проблем путём превращения неблагородных металлов в золото и серебро. Несмотря на интеллектуальную ауру Ди, его практические навыки алхимика оказались заурядными. Однако его соперничество с алхимиками, которые высказывали более смелые притязания, особенно с Престоллом, объясняет, почему продолжалась клеветническая кампания Винсента Мёрфина» (с. 71).
Ди чувствовал, что не может конкурировать с Престоллом в изготовлении золота, поэтому вновь адресовал свою «Монаду» Максимилиану II. В 1567 г. он перевёл книгу на немецкий, включая длинное посвящение новому императору. Отправленный автором в Германию подарочный экземпляр хранится сегодня в Хайдельберге, хотя сведений о каком–либо ответе императора нет. В том же году Ди доработал своё «Афористическое введение» об измерении оккультных лучей и, реагируя на моду на алхимию, вставил в него ключевые алхимические идеи из «Монады». В январе 1568 г., на следующий день после выхода из печати, Ди бросился к Сесилу подарить ему первый экземпляр. Однако он опоздал, так как провал де Ланноя временно снизил интерес Елизаветы к алхимии. Тем не менее поднесённый ей Пемброком экземпляр книги Ди вновь заставил королеву обратить на него внимание, и в феврале они имели беседу в Вестминстере.
В 1569 г. графы Нортумберленд и Уэстморленд подняли на севере Англии восстание в пользу Марии Стюарт. Повстанцев поддержал Престолл, который бежал в Шотландию. Там он замышлял убить Сесила и Елизавету с помощью магии и пытался убедить испанцев вторгнуться в Англию. В марте 1570 г. умер Пемброк, и Ди остался без покровителя. Однако как раз около этого времени придворный и путешественник Хамфри Гилберт[401] предложил основать в Лондоне академию, в которой, помимо прочего, проходили бы практическую подготовку будущие чиновники короны. Эта подготовка включала бы применение арифметики и геометрии к фортификации, артиллерийскому делу, космографии, астрономии, навигации и картографии. Ди преподавал все эти дисциплины у себя дома в местечке Мортлэйк на Темзе ещё с 1566 г., а в 1567 г. давал советы Гилберту по изучению Северо–Западного прохода в Китай[402]. Возможно, неслучайно Гилберт предложил взять преподавать в академию натурфилософа и врача — это были две из многих ролей Ди: мореплаватель пытался дать ему работу. Современным людям убеждённость Гилберта в том, что будущему поколению лидеров Англии подготовка в области алхимии необходима, кажется столь странной, что историки её игнорируют. Между тем Гилберт был одним из многих представителей знати, искавших философский камень. Однако содержание академии предполагало ежегодные расходы в 3 тыс. ф. ст., поэтому Сесил, хотя и интересовался алхимией сам, не дал проекту хода (с. 85).
Ди занялся алхимией по заданию Генри и Мэри Сидни, с кланом которых был связан. До 1573 г. семья Сидни контролировала железоделательное производство в Уилде и Уэльсе. Поскольку (как жаловался де Ланной) английские стеклодувы не могли производить нужных сосудов, Ди, собираясь наблюдать изменения цветов веществ, отправился за ними в Лотарингию. Возвращаясь через Париж, он в мае 1571 г. приобрёл две книги Постеля о праязыке человечества. Когда Ди вернулся больным, Елизавета прислала ему собственных врачей.
Известно, что именно Ди изобрёл концепцию американской Британской империи. Понимал он под этим возрождённую империю короля Артура. Однако чтобы понять картину в целом, следует взглянуть на сочинения Ди о Британской империи в Атлантике («Общие и редкие воспоминания, относящиеся к совершенному искусству навигации» 1577 г., «О границах Британской империи» 1578 г.) в контексте политики елизаветинского двора и современных ему европейских событий. Последующие века «убедили современный мир связывать Британскую империю с распространением прогрессивного протестантизма — сначала благодаря открытию и колонизации Америки, а затем по всему миру. Однако в Ди или его “Британской империи”, которая смотрела назад в древнее прошлое, не было ничего слишком протестантского. Он использовал аргументы гражданского права с целью подтвердить суверенитет Елизаветы в Америке, так как считал, будто там ещё существуют колонии Артура. Тем не менее влиятельные придворные–протестанты намного больше заинтересовались логически последовательными аргументами Ди в пользу прав Елизаветы на возвращение утраченной Британской империи Артура в Европе. Помещение “имперских” трудов Ди в надлежащий исторический контекст также показывает, что проистекали они не столько из юридических и политических теорий, сколько из его очарованности оккультной философией. Не такое уж отношение имели “имперские” труды Ди и к произведённым в 1576-1578 гг. Мартином Фробишером[403] поискам Северо–Западного прохода» (с. 94-95).
Мысли Ди на эту тему можно узнать из его экземпляра труда Фердинанда Колумба «История жизни и деяний адмирала Христофора Колумба» (1571). Ди отрицал факт первопроходства
