Серебряный ангел - Фиби Фиджеймс

Он снова подумал о Марте Мэсси. Что это за прелестное, маленькое создание! Пухленькая, грудастенькая, с таким милым личиком и роскошными белокурыми волосами…

С блаженной улыбкой на лице Ник заерзал в седле. За время его нахождения в «Шмеле» маленькая Марта не раз стреляла в него своими прелестными глазками. Конечно, придется считаться и с ее вечно брюзжащей мамашей, но Мэллори был уверен, что Клара не будет возражать, если за ее дочерью приударит самый богатый человек в городе. Или даже во всем штате! У него будет прекрасный дом, собственный железнодорожный вагон, дорогие сигары, изысканные вина и красивые женщины! Неожиданно Ник подумал о том, что Марта Мэсси, возможно, будет не слишком хороша для человека, которым он вот-вот станет. Ведь она всего лишь серая, провинциальная мышь, пусть даже с роскошной грудью и красивыми глазками.

И все-таки, на первое время его устроит и Марта Мэсси.

Он жалел, что не проник в пещеру поглубже, чтобы увидеть скрываемое там богатство собственными глазами, но это было небезопасно. Впрочем, из того, что он услышал, можно сделать вывод: месторождение серебряной руды там просто грандиозное.

Теперь же хозяином этого месторождения был он, Ник Мэллори. Судьба только что преподнесла ему очередной подарок.

— Это судьба, — произнес он вслух.

— Что? — раздался за его спиной голос Консуэлы.

— Ничего. — Мысли о несметном богатстве, неожиданно на него свалившемся, и о том, что он мог теперь со всем этим сделать, возбудил Ника и он вдруг захотел Консуэлу. Не именно ее, а женщину вообще. Он ведь мог представить на ее месте и Марту Мэсси. «Черт возьми, — подумал Ник, — если захочу, МОГУ ПРЕДСТАВИТЬ НА ЕЕ МЕСТЕ даже саму Лили Лэнгтри!»

— Давай остановимся немного передохнуть, — сказал он, осаждая лошадь. — Спускайся на землю, моя голубка, и расстилай одеяло.

Сколько уже они прошли? Брайди перестала считать шаги и утратила ощущение времени. Она видела перед собой лишь широкую, взмокшую от пота, спину Тага и небольшой пучок света, отбрасываемый его лампой. Передвигаться по дну пещеры становилось все труднее. Приходилось преодолевать глубокие лужи с черной водой, доходившей до колен, а то и выше. На пути все чаще попадались огромные обломки камней, высотой в половину человеческого роста, которые обойти было просто невозможно, и потому приходилось перелезать через них.

Несколько раз Брайди отставала и всякий раз Таггарт останавливался, брал ее за руку и шептал:

— Держись, Брайди.

И ей ничего не оставалось делать, как, гордо вскинув голову, идти дальше и твердить про себя, что если уж БОГ решил от нее избавиться, то она так просто не сдастся, она должна сделать все возможное, чтобы доказать; как Он заблуждается на ее счет; что она достойна другой участи.

Таггарт продолжал оставаться все таким же невозмутимым. Он просто шел и шел вперед. Казалось, будто он ни на минуту не сомневался в том, что они непременно выберутся на поверхность. Он держался так, словно то, что они находились сейчас на глубине около полумили под землей, было для него делом привычным.

Брайди убеждала себя, что тоже может быть такой же мужественной. Если уж самой ярой мужененавистницей у нее получалось стать, то, может, попробовать превратиться в стойкую обитательницу пещер?

Нет, это определение какое-то дурацкое и звучит оно как-то неприлично.

Брайди попробовала было найти для себя другое определение.

Конечно, она понимала, что забивает себе голову несусветной чушью, но это бессмысленное занятие, хоть как-то отвлекало ее от мыслей о ноющих ногах и многом другом.

И все-таки она очень устала. Каждый шаг давался ей все более тяжко. Она спотыкалась уже о каждый встречный камень.

Стены пещеры снова резко сузились, едва не смыкаясь одна с другой полностью. И каждый раз, дотрагиваясь рукой до них, холодных, каменных, чтобы удержаться на ногах, Брайди вспоминала о том, что они с Тагом погребены заживо в этом готовом мавзолее. И еще она ни на минуту не забывала слова своего спутника, что керосин в лампе может кончиться в любую минуту. А за последние полчаса свет становился все более тусклым. Если в ближайшее время они не сумеют выбраться отсюда, то им не удастся этого сделать уже никогда.

Нога девушки зацепилась за очередной камень, и на этот раз Брайди налетела на Таггарта, шедшего впереди. От неожиданного толчка он лишился равновесия, и они оба упали.

— Давай постоим минутку, — предложил Таг, после того, как они с Брайди снова приняли вертикальное положение. Он приобнял девушку за плечи, и, несмотря на все, что с ним приключилось, ей стало легко и спокойно рядом с ним.

— Я в полном порядке, — бодро сказала она.

— Ты совсем выбилась из сил. — Он осторожно прикоснулся к той ее щеке, которую ударил, словно этим жестом еще раз приносил свои извинения. — Мы обязательно выберемся отсюда, Брайди. Поток воздуха там, наверху, становился все ощутимее. Но если тебе все равно страшно… — Таг ласково заглянул ей в глаза. — Что ж, мне даже нравится тебя утешать.

— Ты не должен мне лгать, — сказала Брайди, уверенная, что никогда больше не увидит лицо Тага при свете солнца. Он хотел было возразить, но она закрыла его своей ладонью и прошептала: — Я знаю, мы никогда отсюда не выберемся. И я совсем ничего не боюсь… Мне просто… грустно.

— Любимая, — начал было Таггарт, но в этот момент послышалось шипение лампы.

Он принялся трясти лампу. Пламя вспыхнуло снова, но ненадолго. Чертыхаясь про себя, он подкрутил на лампе маленькое колесико, регулировавшее силу пламени, но и это не помогло. Кончился керосин. Пламя стало неровным, потом окрасилось на мгновение в синий цвет. И пропало вообще, оставляя молодых людей в непроглядной темноте.

Брайди не смогла сдержать рыдания. Оно слетело с губ долгим, печальным стоном, который подхватило и повторило много раз гулкое эхо.

Таг обнял девушку и крепко прижал ее к себе.

— Только не говори мне, что все будет хорошо, — попросила она со слезами в голосе, уткнувшись лицом ему в грудь. — Жаль только…

— Жаль чего? — спросил он, перебирая рукой ее волосы.

— Это может показаться глупым, — прошептала она, но мне хотелось бы еще раз сходить на исповедь.

Брайди скорее почувствовала, чем услышала, что Таг смеется. Но искра гнева, вспыхнувшая было в ней, так же стремительно и погасла. Скоро они умрут, а сердиться при таких обстоятельствах просто глупо. Однако, Таггарт даже в теперешней ситуации не утратил способности смеяться. Значит, он и в самом деле хороший человек. И, может быть, действительно, любит ее. Брайди казалось, что она верила в те ужасные слова, которые наговорила Тагу, из-за которых он был вынужден ударить ее. Но теперь она знала точно, что не верила ни единому, сказанному тогда, слову. И как только у нее могло вырваться такое?! Наверное, она до такой степени привыкла занимать оборонительную позицию, не доверяясь в делах любви своему сердцу, и слишком боялась любить, отдавая себя без остатка любимому человеку. Оказавшись на месте Таггарта, она вряд ли смогла бы вести себя так, как он. Стыдно, безусловно ей было стыдно, но призналась она себе в этом только сейчас.