Адамант Хенны - Ник Перумов

Фолко потащил с себя доспехи.

– Что ты делаешь?! – успел заорать Торин, но в следующий миг сумасшедший хоббит, в одной рубахе, вскочил на край борта и очертя голову сиганул вниз, в воду.

От подобного, похоже, остолбенели даже воины Скиллудра.

Фолко вырос на Брендивине – небольшой по меркам Средиземья реке. Только для хоббитов она – что для людей Андуин Великий. Плавал Фолко неплохо, потом жизнь заставила научиться ещё лучше. Но чтоб вот так броситься в океан, да ещё в виду надвигающегося вражеского «дракона»?! Что подумал бы дядюшка Паладин, доведись ему увидеть это?..

Разрезающий волны «дракон» казался для пловца исполинским морским чудовищем. Невысокий как будто бы борт вознёсся чуть ли не к поднебесью. Вёсла, словно громадные лапы, мощно упирались в волны, и Фолко ежесекундно рисковал получить смертельный удар по голове.

Вот и борт. Рядом внезапно плеснула стрела – не поймёшь, то ли шальная, то ли выстрелил кто-то из Скиллудровых удальцов. Фолко мёртвой хваткой вцепился в весло. Подтянулся – и полез вверх.

Всей кожей он ощущал остроту нацеленных в него стрел. Лёгкое мановение руки Скиллудра – и он, Фолко Брендибэк, превратится в подушечку для игл.

Прищуренные глаза смотрели поверх оперения. Мокрый, в облипающей рубахе, Фолко схватился за борт «дракона».

Эльдринги самого сильного на море тана смотрели на хоббита с удивившей Фолко ненавистью. Он видел насупленные брови, стиснутые на рукоятках мечей пальцы, побелевшие костяшки (далеко не у всех были латные рукавицы); ясно, что только непререкаемая воля Скиллудра удержала этих людей от того, чтобы спокойно расстрелять хоббита ещё в воде. Ещё один кирпичик в основание пирамиды. За что воины Скиллудра ненавидят его, Фолко? На какую особую добычу можно рассчитывать с двух невеликих корабликов, явно разведчиков?

Ряды лучников раздвинулись. И Фолко увидел Скиллудра.

Скиллудр сильно изменился. Прежде каменное, холодное лицо невозмутимого, уверенного в себе командира лихой морской дружины сменилось напряжённым, даже чуть исказившимся ликом еле-еле сдерживающего себя человека. На скулах играли желваки. Глаза сильно прищурены. Скиллудр облачился в простую воронёную кольчугу, но шлема не надел. В руке – длинный прямой меч.

– Что тебе надо, невысоклик? – Рык тана, наверное, заставил бы разбежаться в ужасе стаю голодных волков.

– Предложить честный бой тану Скиллудру, слывущему справедливейшим из справедливых. – Фолко спокойно стоял, скрестив руки на груди, и все видели: он вооружён одним лишь коротким кинжалом.

– Честный бой? – Скиллудр расхохотался. – Я не дерусь с недомерками!

Тем не менее он подал знак – недовольно ворча (даже страх перед таном не останавливал!), люди опускали луки. Фолко в тот миг как никогда горячо взмолился Морскому Отцу – чтобы вразумил Вингетора и Фарнака…

Похоже, молитва была услышана. Стрелы перестали лететь и с их кораблей.

– Недомерками? Ну тогда смотрите на тот канат! – Фолко не мог похвастаться силой, это верно, зато быстроты и ловкости ему было не занимать. Р-раз – и рука его вырвала из-за пояса кинжал, разумеется, не из-за своего пояса, а стоявшего футах в шести эльдринга.

Прыжок получился не из последних; лезвие серебристой рыбкой скользнуло в воздухе, звонко ударив в мачту. Канат оказался перерублен; где-то наверху беспомощно захлопала парусина.

Не сказать, что эльдринги тотчас поразевали рты, точно увидели невесть какую диковинку. Здесь хватало мастеров боя. Однако Скиллудр – что совершенно было ему несвойственно – окончательно потерял терпение. Фолко наверняка бы сумел найти путь к примирению, если б его удосужились попросить, однако тан решил дело прямо и коротко.

– Хорошо! – прорычал Скиллудр. – Мы будем драться!

Корабли Вингетора и Фарнака тем временем успели развернуться. Правда, и крылья флота Скиллудра сумели почти полностью окружить «Скопу» и «Змея». Скиллудр сбросил кольчугу, передал оруженосцу клинок, оставив себе один кинжал, формой гарды чем-то напоминавший дагу Малыша. Люди тана расступились; на небольшой носовой палубе «дракона» освободилось место для поединка.

Хоббит понимал, что для него нехватка пространства гибельна, но отступать было уже некуда.

– Мы бьёмся до первой крови или до смерти? – Собрав всю волю, Фолко взглянул прямо в глаза Скиллудру. – Учти, даже если я погибну, мои товарищи не сдадутся.

– Знаю. – Скиллудр кивнул. – Но я и так возьму верх. Значит, если ты хоть раз зацепишь меня… я позволю вам уйти, хотя твои новые друзья – и Фарнак, и Вингетор – лишь гнусные предатели святого братства морских танов…

Это было уже нечто совершенно новое. Предатели? Нет, Скиллудр положительно безумен. И он, и все его люди…

И точно.

– Зачем, зачем, тан! – Негодующие крики раздались сразу со всех сторон. – Они же предатели! Все, как один! На дно их! Сыть для Морского Отца!

– Тихо! – рявкнул Скиллудр. – Тихо! Никто не должен сказать, что я, как трус, уклонился от боя! Слышите? Никто!.. Ты готов? – Он повернулся к хоббиту. – Тогда мы начинаем!

Скиллудр держал клинок остриём к палубе.

– Бьёмся до моей первой крови. – Скиллудр смотрел надменно, высоко вскинув голову.

– Или до моей смерти?

– Или до твоей смерти, – усмехнулся тан.

– Не слишком-то честно, не так ли?

– Тебе выбирать не приходится.

Фолко молча кивнул. Всё, время вышло. Начинаем, сильномогучий тан! И посмотрим, чья возьмёт… Страха не осталось, ушла и всегдашняя усталость от бесконечных схваток, где менялись лишь лица противников… Сегодня хоббит бился не затем, чтобы уберечь себя, и это словно вливало прямо в жилы выдержанное крепкое вино.

«Он не враг тебе, ибо не ведает, что творит», – всплыло в памяти.

Скиллудр первым начал атаку. Убийственная сталь ринулась к жертве одним слитным размахом. И Фолко, вместо того чтобы отпрянуть от удара, сам рванулся навстречу. И увернулся только в последний момент – когда остриё кинжала уже коснулось его плоти.

Клинок Отрины не подкачал. Скиллудр сумел как-то подставить левую руку – но поздно. Клинок Фолко прочертил длинную кровавую полосу от левого плеча наискосок через всю грудь.

Повисла тишина. Лишь вода плескалась за бортом да свистел ветер в снастях. Бойцы остановились. Фолко зажимал левой ладонью кровоточащее плечо; Скиллудр же замер, недоумённо глядя на алую полосу, внезапно перечеркнувшую белизну рубахи.

Кинжал Отрины слабо, чуть заметно светился – под яркими солнечными лучами один хоббит мог уловить эти отблески. Шипела, пузырясь, кровь на лезвии. Откуда её столько? Ведь порез совсем неглубокий…

От чудесного оружия волнами расходилась Сила, пробуждённая к жизни кровью Скиллудра. И Фолко невольно вспомнил слова Хенны, подслушанные в шатре повелителя Юга: