Мир «Искателя», 1998 № 03 - Борис Воробьев

К нам присоединился Хьюсон, спортивный обозреватель «Гералд», и настоял на том, чтобы купить еще выпить. У этого высокого и худощавого, лысеющего и циничного парня с мешками под глазами пиджак был усыпан табачным пеплом. В руках у него неизменная сигара, от которой исходил такой дух, словно пару лет назад он нашел ее в бачке для мусора. Впрочем, может, так оно и было.

После того как мы выслушали три или четыре его бесконечно грязных анекдота, Олаф сказал:

— Что это за сплетни, будто Малыш Дикси попал вчера на какую-то вечеринку с танцами? За нею что-нибудь стоит?

Хьюсон поморщился.

— Не знаю. Малыш отказывается говорить. Синяк у него был, это точно. Один из таксистов на набережной утверждает, будто видел, как он плыл к берегу.

— Если его сбросили со «Шхуны-Мечты», плыть ему пришлось долго, — произнес Олаф и улыбнулся.

— Вы, ребята, потолкуйте, — сказал я, закуривая сигарету. — На меня не обращайте внимания.

Хьюсон сунул пожелтевшие от никотина пальцы в мой нагрудный карман.

— Вчера вечером Малыш Дикси отправился на «Шхуну-Мечту» и поскандалил с Шерриллом. Четыре боксера якобы вышвырнули его за борт, но он будто успел примочить Шеррилла. Говорят, Шеррилл собирается подать в суд за оскорбление действием. Если подаст, Малышу конец. Он по уши в долгах.

— Я думаю, Шеррилл свое не упустит, — сказал Олаф, качая лысой головой. — Подлецу все к лицу.

— Никакого иска он не предъявит, — возразил Хьюсон. — Рекламы он себе позволить не может. Я заявил Малышу, что ему ничего не грозит, но все равно этот крысенок отказывается говорить.

— А кто вообще этот Шеррилл? — спросил я как можно спокойнее, пальцем сделав знак Финнегану повторить.

— Никто не знает, — ответил Хьюсон. — Он человек-загадка. Появился в Орчид-Сити пару лет назад. Работал за комиссионные на фирму «Селби энд Лоуэнстайнс» агентом по сбыту недвижимости. Я полагаю, он заработал себе немного денег и купил домик на Россмор-авеню. Затем каким-то непонятным образом обручился с Джэнет Кросби, миллионершей, но помолвка продержалась недолго. С полгода назад он совершенно пропал из поля зрения, а потом вдруг появился в качестве владельца «Шхуны-Мечты» водоизмещением в триста тонн, которую переделал в игорный притон и теперь держит на якоре сразу же за пределами трехмильной зоны. У него целая флотилия водных такси, которые поддерживают постоянное сообщение с берегом, а попасть в его клуб труднее, чем стать вкладчиком Букингемского дворца.

— И игра не единственный порок на этом судне, — сказал Олаф и подмигнул мне. — На борту у него с полдюжины отборных девушек. Так называемый сладкий рэкет. Находясь за три мили от города, плевал он на Брэндона. Готов спорить, он гребет деньги лопатой.

— Одного я не пойму, — сказал Хьюсон, потянувшись за виски, который я для него заказал, — откуда у такого подлеца, как Шеррилл, взялись деньги на громадное судно «Шхуна-Мечта».

— Говорят, он выпустил акции, — сказал Олаф. — Приди он ко мне и предложи долю в этом судне, я бы с радостью ухватился за его предложение. Готов спорить, что любой, кто там в доле, тоже внакладе не остается.

Я слушал, думая, как это здорово — повстречать в баре двух ребят и услышать именно то, что мне хотелось услышать, даже не задавая вопросов.

— На этом судне, похоже, весело, — небрежно подбросил я. — Я бы и сам не прочь туда попасть.

Хьюсон ехидно улыбнулся.

— И ты не один такой. У тебя никаких шансов. Двери открыты только для ребят, что занесены в Белую книгу. Отбор производится, что называется, вручную. Если у тебя нет бабок, ты Шерриллу не нужен. Вступительный взнос двести пятьдесят долларов да еще сотен пять в год на всякие пожертвования. Он обслуживает не пролетариев.

— А что за тип этот Шеррилл? — спросил я.

— Красивый, крутой, хитрый, — ответил Хьюсон. — Из тех ублюдков, до которых падки женщины. Курчавые волосы, голубые глаза, огромные бицепсы и одевается, как кинозвезда. Именно таким представляется мне настоящий породистый сукин сын.

— А ты не знаешь, почему Джэнет разорвала помолвку?

— Та девушка была неглупая. Не знаю, что именно произошло, но догадываюсь, что она увидела красный свет. Ведь ему были нужны только ее деньги, и она, по-моему, вовремя это поняла. Любая девушка, которая выходит за такого подонка, как Шеррилл, сама ищет приключений на свою голову.

— Как, по-вашему, ребята, Малыш Дикси выстоял бы против О’Хары? У меня есть возможность свести их, но я не уверен, что бой получится хороший.

Следующие четверть часа мы обсуждали достоинства и недостатки Малыша Дикси, затем, бросив взгляд на часы над баром, я увидел, что мне пора двигать.

— Придется мне вас оставить, ребята, — проговорил я, соскальзывая со стула. — На днях зайду в спортзал. Там и увидимся.

Олаф сказал, что будет рад меня видеть в любое время и попросил передать привет Поле. Хьюсон велел передать Поле, что он только о ней и думает по ночам. Когда я уходил, они снова заказали виски.

Направляясь через зал к выходу, я заметил этого «макаронника» с грязными манжетами — он сидел у двери, по-прежнему погруженный в свою газету, а когда я толкнул двустворчатую раскачивающуюся дверь, он небрежно сложил газету, сунув ее в карман и встал.

Я быстро прошел к запаркованному «бьюику», влез в него, завел мотор и поехал по темному переулку. Где-то у меня за спиной ожил двигатель еще одной машины, и в зеркале заднего вида появились чьи-то зажженные подфарники.

Я поехал по Принсесс-стрит. За мной следовал «линкольн», синее светозащитное ветровое стекло которого не давало мне разглядеть водителя, но я догадывался, кто это.

В конце Принсесс-стрит я сразу свернул на Фелман-стриг. Ехал я быстро, но для «линкольна» не составляло никаких хлопот сидеть у меня на хвосте. Впереди я увидел красный неоновый свет кафе, где договорился встретиться с Джоном Стивенсом. Чуть не доехав до кафе, резко вильнул к бордюру и тормознул. «Линкольн» держался за мной слишком быстро, и ему ничего не оставалось, кроме как проехать мимо, правда, сбавив скорость.

Я выскользнул из «бьюика» и нырнул в темный подъезд магазина. «Линкольн» остановился в пятидесяти ярдах впереди. «Макаронник» вылез из машины, даже не пытаясь спрятаться. Он довольно быстро заметил, что в «бьюике» меня нет, и, глубоко засунув руки в карманы, пошел дальше. Он, казалось, совершенно не расстроился, когда не увидел меня, а продолжал себе идти по улице — ни дать ни взять вышедший на прогулку шпик.

Когда он скрылся из виду, я пересек улицу по подземному переходу и проскользнул в кафе.