Муцянь - Джин Соул

Чэнь Ло и отставил суповую миску. Да, в самом деле, лучше бы не пробовал. На кашу он только посмотрел и отодвинул тарелку подальше от себя.

Сяоцинь еду оглядела пристально, понюхала каждую миску, заглянула зачем-то в чайник, но к еде не притронулась.

«Хоть в чём-то сошлись», – подумал Чэнь Ло.

Он припомнил, что в коробе ещё оставалось немного сушёных фруктов, достал и разделил поровну между собой и Сяоцинь. Та хоть и одарила его презрительным взглядом, но от еды отказываться не стала. Некоторое время они молча давились фруктами, яблоки особенно больно царапали горло, пришлось запивать чаем.

– Помои, а не чай, – произнесли они одновременно и покосились друг на друга.

Чэнь Ло решил, что после суровой зимы наконец-то пришла оттепель.

– Если бы я потребовал полотенце, пришлось бы доплатить, – примирительно отметил Чэнь Ло. – Тут решительно за всё приходится доплачивать.

Он не ошибся с выбором слов. Сяоцинь сейчас же изругала хозяев чантина последними словами и позабыла, что сердилась на Чэнь Ло.

109

Кровавый Чанъань

На пропускном пункте в столице стражники магистрата лишь мельком взглянули на пропуск. Чэнь Ло показалось, что их нисколько не волновало, соответствует ли описание владетелю. Так оно и было. Интересовало их совсем другое.

– У вас есть при себе какие-нибудь сокровища или артефакты? – спросил начальник стражи.

Чэнь Ло и Сяоцинь переглянулись, припомнив, что им рассказывали в караване: всё редкое и ценное забирается в императорский дворец.

– Нет, – ответил Чэнь Ло.

Верить на слово им, конечно, никто не собирался. Стражники тщательно досмотрели их вещи. Сяоцинь покривилась, глядя, как они роются в коробах. Ни стрела, ни сломанная маска их не заинтересовали, а ничего другого, кроме одежды и сушёных трав, в поклаже не нашлось. Чэнь Ло уже готов был вздохнуть с облегчением, но стражники на этом остановились и решили обыскать их самих.

– Эй! – возмутилась Сяоцинь, когда стражники избавили их от кошелей.

Чэнь Ло тронул её за плечо и покачал головой. Да, это грабёж средь бела дня, но за сопротивление властям, коими является стража магистрата, отправляют в темницу. Только бы не обратили внимания на чёрный меч.

Стражники повели себя странно. Они высыпали содержимое кошелей на стол и принялись тщательно изучать каждый слиток, каждую монетку в связке.

– Что это они делают? – шепнула Сяоцинь, подёргав Чэнь Ло за рукав.

– Проверяют, не фальшивые ли деньги? – предположил Чэнь Ло.

Стражники удивили их ещё больше: ссыпали деньги обратно в кошели и вернули владельцам, ничего не присвоив.

– Нужно заплатить въездную пошлину, – сказал начальник стражи будничным тоном, выкладывая на стол две деревянных бирки. – Не терять. Носить при себе. Сдать при выезде из столицы.

Вероятно, эти бирки служили отличием гостей от жителей столицы. Выглядели они довольно-таки уродливо, но Чэнь Ло без возражений прицепил бирку к поясу, словно это была нефритовая подвеска, а не кусок дерева. Сяоцинь, поворчав вполголоса, поступила так же. Чэнь Ло заплатил сколько потребовалось, и их впустили в город.

Внутри царило оживление, крыши были украшены разноцветными лентами, люди куда-то спешили.

– Какой-то праздник? – удивилась Сяоцинь.

Чэнь Ло сделал неопределённый жест. Он не мог припомнить никаких праздников в этот день.

– Казнь вот-вот начнётся, – сказал продавец танхулу, решивший, что спрашивают у него.

Люди стекались в направлении площади. Чэнь Ло неуверенно предложил пойти взглянуть. Наверняка казнили какого-то известного преступника, раз это вызвало такое оживление у горожан. Продавец танхулу угодливо предложил купить сладостей или семечек, чтобы «совместить приятное с полезным», как он выразился.

– Что с чем? – потрясённо переспросила Сяоцинь.

– Вам несказанно повезло, – объяснил продавец танхулу, – только пришли в столицу, а уже попали на казнь! Обычно приходится долго ждать.

– Они… решили, что мы пришли в столицу ради казни? – поразилась Сяоцинь.

– Похоже на то, – кивнул Чэнь Ло и нахмурился. Циничность формулировки и та беспечность, с которой продавец танхулу говорил о казни, ему не понравились.

– Пошли посмотрим, – без выражения сказал он. – Вот ведь повезло, правда, сяоди?

Сяоцинь была потрясена до глубины души, но, заметив мрачный взгляд Чэнь Ло, ни возражать, ни возмущаться не стала и послушно пошла следом за ним. Они влились в людской поток, и тот вынес их к помосту, на котором дожидались казни преступники.

Четверо связанных мужчин стояли на коленях, позади каждого – стражник с обнажённым мечом или саблей. Магистрат хорошо поставленным голосом зачитывал обвинение.

– …за сокрытие артефактов… – долетело до Чэнь Ло сквозь шум толпы.

Блеснуло оружие, все четверо повалились ничком, хлынула кровь из разрубленных шей. Сяоцинь вскрикнула и до боли стиснула руку Чэнь Ло. Он положил руку ей на затылок и заставил уткнуться лицом ему в бок, пробормотав:

– Не смотри.

Стражники оттащили трупы в сторону, сбросили с помоста в повозку, а между тем на помост вывели ещё троих преступников. Если первые четверо казнённых были простолюдинами, вероятно, торговцами, то эти трое явно принадлежали к учёному сословию.

– …порочить честь Сына Неба… – донеслось до Чэнь Ло.

Один из учёных выкрикнул, перекрывая шум толпы:

– Подобно вороне прельстился блестящими…

Свист сабли оборвал его выкрик, голова покатилась по помосту, струя крови залила доски, тело рухнуло, содрогаясь в конвульсиях. Толпа одобрительно заулюлюкала. С одного удара голову отрубить – какое мастерство!

Чэнь Ло почувствовал тошноту, покрепче прихватил Сяоцинь за плечо и вывел её из толпы, не дожидаясь, когда казнят остальных.

– Чудовищно, – пробормотал он, – просто чудовищно…

Растущее внутри омерзение лишь усилилось, когда какой-то бойкий торговец попытался всучить им «расписание казней на будущий лунный месяц».

– Лучше не задерживаться в столице, – мрачнее прежнего сказал Чэнь Ло.

– Придётся остаться на ночь, – выдавила Сяоцинь. – Пилюли закончились. Нужно найти аптекарскую лавку, прикупить кое-чего.

Они пошли искать аптекаря. Женщины на Чэнь Ло заглядывались, как бывало и в других городах, но сейчас их взгляды были ему неприятны, а при виде цинлоу он и вовсе скривился. Он ни есть, ни пить, ни предаваться утехам не смог бы сейчас: всё отдавало кровавым привкусом.

110

Предусмотрительные богомолы

У аптекаря Сяоцинь продала кое-что из своих запасов, прикупила каких-то кореньев. Расспрашивать, для чего они, Чэнь Ло не стал. Может, для пилюль, может, какие-то женские секреты. Памятуя о том, насколько она придирчива, когда дело касается изготовления пилюль, Чэнь Ло предоставил выбор комнаты ей, а сам ненавязчиво попытался выспросить у гостиничных слуг, какое преступление совершили казнённые сегодня преступники. На совершенно изумлённый взгляд слуги Чэнь Ло посетовал с притворным разочарованием, что они припозднились, потому застали самый конец и ничего толком не услышали и не увидели. Слуга тотчас же просиял, довольный, что может оказать услугу столичному гостю, и ответил:

– Те, кого казнили первыми, нашли клад в горах, но вместо того, чтобы сдать его магистрату, поделили между собой. А те, кого казнили после них, сочиняли оскорбляющие Сына Неба чэнъюи. И то и другое карается смертной казнью.

– Что за чэнъюи?

Слуга приложил палец к губам и прошептал:

– Их запрещено произносить. И даже спрашивать о них запрещено. Вы гости, на первый раз вам простительно,