Свирепый - Дж. Б. Солсбери

Только так и может быть.

ГЛАВА 30

Ванесса

С момента нашего разговора с Хейсом прошло три дня. Он стал уходить в офис позже, чтобы успеть позавтракать с Хейван, и каждый вечер возвращается, чтобы поужинать с нами. Работа у него ответственная, и я знаю, что тот наверстывает пропущенные часы, работая в своем домашнем офисе после того, как мы с Хейван ложимся спать.

Мы делились с дочерью старыми историями, легко смеялись и шутили, как будто между нами не было ни капли напряженности. Время от времени я замечаю, что Хейван наблюдает за нами, словно пытаясь разобраться в наших отношениях.

Если она внимательна, то поймет, что мы перешли от романтической любви к платонической.

Я забронировала билеты на самолет до дома, сделав наш окончательный отъезд официальным, но никто из нас не говорит об этом. У нас появились новые воспоминания: мы вместе готовим ужин, учим Хейса печь яблочный пирог и помогаем ему выбрать новую мебель для квартиры.

Сегодня четверг, и Хейс сообщает нам, что его не будет дома к ужину. У него деловая встреча, которая потенциально может стать крупнейшей сделкой для «Норт Индастриз» в этом году. Он заставляет нас поклясться, что мы не будем есть яблочный пирог до его возвращения домой. Я обещаю, что так и будет.

Я решаю пригласить Хейван на шикарное свидание матери с дочерью и заказываю столик в «Сэлер» — снова на имя моей матери.

В ресторане, как и раньше, много народу, но, к счастью, благодаря имени Аннабеллы Осборн нас сразу пропускают. И усаживают сзади, а не впереди у бара, как в прошлый раз, что позволяет нам оказаться в центре шума и суеты.

— Боже мой, кажется, это Келли Грэм, — шепчет мне Хейван через стол.

Я замечаю женщину лет двадцати пяти, одетую в черный блейзер и брюки. Единственное, что отделяет взгляды зала от ее обширного декольте, это ряд золотых ожерелий. Ее длинные светло-русые волосы свободно свисают до плеч.

— Я никогда не видела ее раньше.

Хейван закатывает глаза.

— Она была в реалити-шоу, где ты встречаешься со своим соседом по комнате? Неважно. В любом случае, она теперь влиятельный человек. Она только что выпустила линию косметики.

— Вау, — говорю я, стараясь казаться впечатленной.

Взгляд Хейван перемещается между ее меню и залом, явно выискивая более заметных знаменитостей.

— Это тот парень из «Субботним вечером в прямом эфире»?

— Понятия не имею.

Остальная часть ужина проходит в том же духе. Мы немного говорим о доме и о том, как Хейван собирается справиться с тем, чтобы снова увидеть Лию. Она рассказывает мне о знаменитых влиятельных людях, которые живут в Нью-Йорке, и все разговоры затихают, когда нам приносят еду.

Мы делимся кусочками, едим медленно, смакуя превосходную еду. Я не могу придумать ни одной вещи, которая могла бы сделать этот вечер лучше.

— Десерт? — Официантка предлагает каждому из нас меню десертов.

— Мы не можем, — говорит Хейван и возвращает меню. — Яблочный пирог, помнишь? — говорит она мне.

— Только счет. Спасибо.

Я потягиваю то, что осталось в моем бокале с вином, и любуюсь молодой женщиной, сидящей напротив меня. Люди всегда говорят, что нужно наслаждаться каждой минутой, потому что дети быстро растут. Я никогда не знала, насколько быстро, пока сейчас, оглядываясь на семнадцать лет назад, не задумалась, куда, черт возьми, делось время.

С другого конца комнаты доносится женский смех, и мы обе, естественно, обращаем любопытные взгляды в сторону звука. Изящная женская рука перекинута через спинку стула мужчины. Ее пальцы с ногтями темно-бордового цвета нежно пробегаются по его волосам на затылке, пока она с любовью смотрит на его профиль. В ней есть что-то знакомое. Высокие скулы, шелковистые темные волосы, завитые в крупные локоны, свободно уложенные на затылке. Интересно, не снималась ли она в каком-нибудь шоу, которое я смотрела раньше...

— Мама.

Когда я поворачиваюсь к Хейван, ее лицо бледное, а выражение — каменное. Ее глаза тоже устремлены в сторону красивой женщины. Я прослеживаю ее взгляд, и время словно замедляется.

Теперь женщина нос к носу с мужчиной, перед которым она заискивала. Он смотрит ей прямо в глаза, на его лице ленивая ухмылка. Мужчина тянет руку вперед и осторожно убирает прядь волос с ее лица.

Хейс.

Мужчина — это Хейс, а женщина... Теперь я ее вспомнила. Это та женщина из бара, когда я была здесь в последний раз. Та, на которую он все время смотрел в баре.

Возможно, они просто друзья.

Потом я замечаю, что они не одни. Они сидят за столиком с двумя другими парами. Одну из них я никогда раньше не видела, а вторая — Хадсон и Лиллиан.

Они и бровью не повели, когда женщина с соблазнительной улыбкой скармливает Хейсу кусочек своей еды.

Я отворачиваюсь, чувствуя себя так, будто подглядываю за интимным моментом между влюбленными.

— У него свидание, — прорывается сквозь мои мысли голос Хейван. — Почему Хадсон и Лиллиан с ним? — От обиды, прозвучавшей в ее вопросе, мне хочется поджечь всю землю.

— Все в порядке, милая. Хейс взрослый человек. Ему позволено делать все, что он хочет. — Я не могу сдержать дрожь в голосе.

— Но я думала... — Хейван смотрит в сторону Хейса. — Он держит ее за руку под столом.

О, боже, меня сейчас стошнит.

Я трижды пересчитываю свои деньги, чтобы оплатить счет, и наконец сдаюсь, надеясь, что оставила достаточно чаевых. Если нет, то, по крайней мере, они обвинят мою маму в скупости, а не меня.

— Нам пора идти, — говорю я и быстро встаю.

— Ты не собираешься у него узнать что происходит? — спрашивает Хейван, но следует за мной.

— Мы не вместе, Хейван!

Она вздрагивает от свирепости в моем голосе.

— Кроме того, мы уезжаем через пару дней. У него здесь своя жизнь. Она не изменится только из-за нас.

Водитель из здания Хейса ждет снаружи, так что мы можем выйти и сразу сесть в машину. Поездка обратно в кондоминиум проходит в тишине, и когда я оглядываюсь, чтобы проверить Хейван, то вижу, что в ее глазах стоят слезы.

— Мам? — Она шмыгает носом. — Меня тошнит от Нью-Йорка. Я хочу вернуться домой.

Кладу ее руку себе на колени, моя грудь сжимается, пока я сдерживаю