Смерть пахнет сандалом - Мо Янь

в своего раба. По моему мнению, настоящие военные должны считать оружие своей матерью.

Юань Шикай язвительно усмехнулся:

– Сравнивать оружие с женщиной – уже вздорное измышление, сравнивать его с матерью – тем более нелепо. Ты считаешь сравнение оружия с женщиной осквернением по отношению к нему, но неужели, сравнивая его с матерью, ты не боишься, что тем самым оскорбишь память всех матерей? Оружие можно в любой момент заменить, а мать разве поменяешь? Оружие помогает тебе убивать, а мать? Матери позволишь помогать тебе убивать?

Под острым испытующим взглядом Юань Шикая Цянь растерялся.

– Вы, молодые военные, получив японское или западное образование, сразу задираете нос, одно бахвальство, чуть откроете рот – одни нелепые рассуждения из него летят. – Между делом Юань Шикай выстрелил в расстилающиеся перед ним поля. Из дула закурился дымок, в воздухе запахло порохом. Юань поднял другой пистолет, выстрелил в воздух, пуля с громким свистом улетела в небеса. Отстрелявшись, Юань холодно произнес: – На самом деле пистолет – это пистолет, никакая он тебе не женщина и тем более не мать.

Продолжая стоять навытяжку, Цянь Сюнфэй опустил голову:

– Благодарю ваше превосходительство за учение, готов переменить мою точку зрения. Правильно вы говорите, пистолет – это пистолет, никакая не женщина и тем более не мать.

– Не надо карабкаться вверх по моему шесту. Сравнение пистолета с матерью для меня неприемлемо; а вот в сравнении его с женщиной какая-то доля истины есть. – Юань Шикай бросил ему пистолет: – Насладись вот этой дамочкой. – Цянь Сюнфэй вытянул руку и выхватил оружие из воздуха, словно живого попугая. Юань Шикай бросил ему и второй пистолет: – Насладись еще одной, экие сестры-красавицы! – Цянь точно так же поймал и второй пистолет. С двумя пистолетами в руках он ощутил, как заиграла в жилах кровь. Юань Шикай стрелял из них как-то наплевательски, словно неотесанный мужлан лапал юных сестер-близняшек. Сердце в тот момент сжалось от боли, но ничего с этим поделать было нельзя. Сжав золотистые пистолеты в своих руках, он ощутил, как они подрагивают, услышал, как они постанывают, а еще ощутил их привязанность, в глубине души он действительно отказался от подхваченных у кого-то слов, сравнивающих оружие с матерью. Оружие надо сравнивать все же с юной девой-красавицей. Беседа дала понять, что Юань Шикай не только в военных делах разбирается, но и имеет широкие познания в других областях.

– Стреляй, а я посмотрю, – сказал Юань Шикай.

Цянь продул оба дула, положил пистолеты на ладони и несколько секунд рассматривал. Они посверкивали под солнцем. Бесспорно, сокровища среди пистолетов. Он сделал пару шагов вперед и, почти не целясь, будто произвольно, быстрее, чем за полминуты, сделал с обеих рук шесть выстрелов подряд. Вернулся побежавший за мишенью охранник и положил ее перед Юань Шикаем. В центре мишени были видны лишь шесть отверстий, аккуратно сложившиеся в цветок сливы. Все в окружении Юань Шикая захлопали.

– Хорошо стреляешь! – На лице его превосходительства Юаня наконец-то появилась искренняя улыбка. – Что хочешь за это?

– Позвольте мне стать владельцем этих пистолетов! – твердо заявил Цянь.

Уставившись на него, Юань Шикай на мгновение замер, потом вдруг громко расхохотался и сказал, отсмеявшись:

– Тогда уж сразу будь им мужем!

4

На этом месте воспоминаний Цянь погладил висящие на поясе золотистые пистолеты, похолодевшие от ледяного ветра. Гладил и подбадривал: не бойтесь, мои хорошие. И умолял: красавицы вы мои, помогите мне! Когда завершим это дело, меня могут убить, но память о золотистых пистолетах сохранится на века. Он чувствовал, как они начали теплеть. Все верно, пистолеты мои, будем терпеливо ждать, ждать, пока прибудет наш сановник, в будущем году в этот день у него будет годовщина. Отряд конников за спиной еще больше заволновался. Всадники основательно продрогли и проголодались, как и их скакуны. Ледяным взором Цянь окинул офицеров с обеих сторон. Они выглядели отвратительно, казалось, вот-вот свалятся с коней. Лошади нервничали, со ржанием кусали друг друга, беспокойство не прекращалось, накатывая волна за волной. Небо мне в помощь, думал он, все выбились из сил, и, когда внимание ослабнет, настанет прекрасная возможность действовать.

Наконец, с верховьев реки донеслось пыхтение двигателя. От этих звуков настроение поднялось, руки невольно вцепились в рукоятки пистолетов, но Цянь Сюнфэй тут же разжал их. Вернулся его превосходительство Юань, нужно продемонстрировать бурный восторг перед отрядом охранников за спиной и перед сослуживцами по бокам. Все офицеры воодушевились, кто торопился высморкаться, кто вытирал слезы, кто прочищал горло, в целом каждый старался предстать в лучшем виде для встречи его превосходительства Юаня.

Там, где река впадала в залив, появился черный пароходик. Из высокой трубы валил густой дым. Его пыхтение слышалось все громче, от него дрожали барабанные перепонки. Пароход разрезал воду острым носом, в стороны от которого отходили нескончаемые белые буруны. За кормой он оставлял глубокий след, от которого разбегались волны к отмелям на обоих берегах. Цянь громко скомандовал:

– Дивизион, на две стороны разомкнись! – Конники, мастерски управляя лошадьми, рассредоточились по берегу на расстоянии десяти шагов друг от друга. Кони стояли мордами к реке, всадники сняли винтовки с плеч и взяли на руку дулами в небо.

Оркестр заиграл приветственный марш.

Пароход сбавил скорость и зигзагом подошел к пристани.

Руки потянулись к пистолетам на поясе, они дрожали, как пойманные птички, нет, как две женщины. Не бойтесь, мои милые, не надо бояться.

Пароход подошел к пристани, дал долгий гудок. Два матроса на носу бросили причальный конец. На пристани кто-то поймал его и закрепил на железном кольце на берегу. Шум парохода затих. В это время из каюты выскользнули несколько телохранителей и выстроились по сторонам трапа. Вслед вышел его превосходительство Юань. Сановника сразу можно было опознать по круглой голове.

Цянь вновь ощутил, как пистолеты в руках задрожали.

5

Десять дней назад, когда в лагерь у Сяочжана дошли известия о кровавой казни шести благородных мужей в столице, Цянь Сюнфэй сидел в казарме и чистил золотые пистолеты. Вбежал запыхавшийся вестовой и доложил:

– Командир, его превосходительство Юань прибыл!

Он поспешно собрал пистолеты, но не успел закончить, как широкими шагами вошел Юань Шикай. Вытянув перепачканные в ружейном масле руки, Цянь вскочил. Сердце беспрестанно билось. За Юань Шикаем он увидел четырех высоченных личных телохранителей с пистолетами в руках и перекошенными злобой лицами, готовых в любой момент открыть огонь. Он хоть и командовал отрядом конной охраны, но не имел права приказывать охранникам, которые были земляками его превосходительства. С почтением