Ловушка для героя - Михаил Исаков

Вход в ратушу охраняло "копье" рыцарей. "Копье" — значит десять жаждущих показать свою удаль молодых людей, которым очень скучно сидеть и слушать бесконечную болтовню.

— Да, гере. Меня и моего пажа преследуют несколько неприятных типов. Я нуждаюсь в помощи.

— Мы разберемся, — звякнул шпорами благородный охранник и ринулся вниз по лестнице.

Ловец не сомневался, что Ванесса выкрутится и поможет выкрутиться своим (своим?) людям, но определенный выигрыш они получили. Например, они могли затеряться в толпе депутатов Сейма и переждать внутри ратуши.

— Я помню эту бабу, — обрел память студент. — Видел ее в замке у барона. Ну, там, где мы в тюрьме сидели.

— Вот, вот. Нас, кажется, опять туда хотят посадить.

Был и еще один хороший вариант. Можно было бы пройти сквозь ратушу и выйти через другой вход, то есть в данном случае выход.

— А почему ты их всех не вырубил?… Ну, не поубивал?

— Ты мне предлагаешь этим делом заняться прямо на виду у всего города? Мы тогда с тобой вообще никогда отсюда не уедем.

В коридорах городского дома советов было так прокурено, что, как говорят в народе, можно вешать топор. В данном случае больше подходило выражение про рыцарский меч, ибо топор оружие вилланов, а обоюдоострый клинок достоин только рыцарской руки. Этих рук и мечей в ратуше было превеликое множество. Большинство делегатов, несомненно, находилось в главной зале, но тех, кто по разным причинам туда не попал, сполна хватило бы на отдельный маленький сеймик.

Люди собирались в кружки, сдвигали лавочки и стулья, срывали со стен мягкие гобелены и подкладывали их под свои рыцарские задницы. Обсуждались государственные дела.

— Я в прошлом месяце дом под Роканом закончил. К зиме переберусь с семейством, — говорил человек в ярко-синем колете.

— Приезжайте на охоту, у нас там… — с горячностью убеждал своего собеседника молодой рыцарь в оранжевом охотничьем камзоле.

— Я своего младшего в поход пошлю. Пусть ума-разума наберется…

— Выпьем пива? Есть тут одно неплохое местечко, и хозяин свое место знает…

Выход на противоположном конце здания оказался перекрыт. Ловец еще издали заметил пятерых тревожного вида людей. Как только встретился взглядом с одним из них, видимо старшим, понял, — не выпустят ни при каких условиях.

— Алекс! Алекс!

— Что?

— Та баба.

— Что та баба?

— Сюда идет, вот что.

Ванесса шла по коридору. Перед ней расступались и раскланивались, за ее спиной перешептывались и судачили. Она здоровалась, раскланивалась, широкая улыбка украшала ее лицо. Она улыбалась Ловцу.

В здании ратуши имелось только одно большое помещение, которое можно было использовать для Сейма — Колонный зал. Сашка, когда услышал это название, пошутил, назвав его "Колонный зал Дома Союзов".

(Его тонкого юмора не приняли).

В подобных залах по всему королевству заседают городские советы тех городов, которым монаршей волей позволено иметь собственное самоуправление. К таким относятся крупные торговые города и "изначальные", то есть те поселения, с которых начиналось освоение. Густав-Адольф V из рода д` Брейн, милостью Богов герцог Золотых гор и большой друг королевского дома, в стародавние времена междоусобиц и войн предложил своему сюзерену идею о самоуправлении. Искали союзников в борьбе со своевольными магнатами. Нашли. Городские старшины с радостью помогли деньгами на наемную пехоту и еще выделили ополчение, позднее наголову разбившее рыцарскую конницу. Потом, правда, короли захотели отнять права и свободы, но города почему-то их не отдали.

С тех пор потомки Густава-Адольфа считаются самыми презираемыми из всех рыцарских родов королевства. Их даже на дворянские собрания не зовут (о чем те не слишком печалятся), а если и вспоминают эти поросшие быльем события, то только чтобы послать очередное проклятье:

— Не будьте предателями, как д` Брейны!

Так, вполне в духе Сейма, закончил свое выступление один из многочисленных ораторов. Зал одобрительно зашумел.

— Никто и не предлагает, чтобы пойти на предательство, — урезонил депутатов председатель. — Мы по-прежнему верные слуги престола. Не так ли?

— Слава королю Леону Третьему!

— И все же! — упрямо закричали из толпы.

— Свежая пресса. Прямо из Рокана. — Мимо протиснулся торговец.

Все проходы были заняты стоящими, сидящими и полулежащими людьми.

— За здоровье короля! — На задних рядах разливали.

Некоторые спали.

Ловец решил пробираться ближе к председательствующему. Он затылком чувствовал с десяток устремленных на него взглядов, не предвещавших для него ничего хорошего.

Меч мешал, путаясь в ногах. Ловец пару раз зацепился шпорами за что-то или кого-то, но никто не обратил внимания. Все бурно обсуждали только что прозвучавшее выступление, а председатель, бешено звеня в колокольчик, пытался утихомирить чересчур политизированную публику.

— Вы зарегистрировались? — остановил их подряженный на канцелярскую работу паж.

— Да, — соврал Ловец, и твердой рукой подвинул мальчишку в сторону.

— Вы куда? — не унимался юнец. Для солидности он положил руку на рукоять меча, что, однако, не возымело никакого действия.

Они прошли к самой трибуне, рядом с которой и расположились, сев на ковер. Им освободили место те, кто наслаждался действом с самого утра. Судя по виду, один из любителей политических ристалищ не вылезал из зала уже несколько дней.

— И что дальше? — спросил Сашка.

— Да кто ж его знает.

Ловец принялся озираться по сторонам. Как и следовало ожидать, никого из знатных дворян провинции на Сейме не было. Все первые скамьи были заняты мелкопоместной шушерой, которая отрабатывала хозяйский хлеб, представляя на "высоком собрании" гербы магнатов. Владетельные сеньоры на подобные сборища не приезжали. Зачем? Все важные вопросы решаются или при дворе, или в высших ведомствах королевства. Разномастная мелочь, подпоясанная рыцарским поясом, и с рыцарскими шпорами на сапогах, пользовалась поводом для знакомств, ссор, свадеб и поминок.

— Рыцари! Сегодня День Рождения моего друга и кровного брата Павла д` Кима. Поприветствуем его! — сообщил свое персональное мнение по одному из очень важных вопросов полупьяный делегат. Он, видимо, с большим трудом пробился к трибуне с задних скамеек: его кафтан был разорван в нескольких местах.

Председатель не стал его перебивать, устало ударил деревянным молотком по маленькому гонгу, дождался, когда отшумят приветственные возгласы, и объявил о предоставлении слова барону Александру д` Гулиа.