Паутина - Весела Костадинова

и её крохотные ручки потянулись к экрану. К телефону. Ко мне.

Она тянулась ко мне.

Я чувствовала, как слезы капают из глаз. Она была далеко, а я только сейчас поняла, что никогда, ни за что и никому ее не отдам. Она моя и только моя дочка, ничего в ней нет от ее отца. Нет, не было и не будет.

— Маленькая, ты не волнуйся, — продолжала мама Игоря, — ты сама себя береги, а мы не позволим волоску с Беаточки упасть.

— Спасибо вам, спасибо большое….

— Девочка моя, — заохала женщина, — мы так вас с Игорьком в гости ждем. Игорь, голову оторву, если мне девочку обидишь…

— Мама… — начал Игорь, — перестань….

— Что, мама? Я 36 лет как мама уже. Оторву и прикручу не правильно.

— Ой, мам, давай, корми кроху, — Игорь вдруг стал почти пунцовым.

— Лиана, милая, ты ему там спуску не давай… — прокомментировала Лариса Петровна, послала быстрый поцелуй и отключилась.

— Спуску, значит, не давать, да? — я посмотрела на Игоря.

— Ну, — он чуть развел руки, — расслабится ты мне точно не даешь…. Теперь понимаешь, почему я из Москвы сбежал? Женить меня — это была ее идея фикс — она мне всю плешь проела этим. Постоянно меня с дочками подруг знакомила….

Я едва сдерживала нервный смех — история Игоря была абсолютно зеркальна моей.

— А как только узнала, что у Льва Марковича есть дочь, тут же нас с тобой уже и…. — он махнул рукой, все еще красный от смущения.

Внезапно я просто обняла его за шею. Сама. Потому что то, что чувствовала к нему, впервые за год было настоящим чувством.

Благодарность.

Я больше не цеплялась за защиту, мне не нужна была поддержка. Но я понимала, что если и есть в мире человек, который сделал для меня очень многое — то это Игорь.

— Спасибо, — прошептала ему в шею. — Спасибо за все.

Он и сам уткнулся лицом в плечо, обнимая крепко и сильно, забыв про всякую деликатность. И от этой силы жар растекался по всему телу, скапливаясь в тугой, обжигающий узел внизу живота. Я чувствовала его дыхание, ощущала и его едва сдерживаемое желание.

Но сама больше сдерживаться не хотела. Сама нашла губами его губы, сама поцеловала. Не очень умело, действуя скорее на инстинктах.

Игорь замер всего на миг. А потом резко перехватил инициативу.

Его ладони скользнули вверх по спине, к затылку, пальцы зарылись в мои волосы, а поцелуй стал глубоким, захватывающим, сметающим всё на своём пути. Он не спрашивал, не колебался.

И все же остановился. Снова. Как и тогда, в лаборатории.

— Нет, Лиа… не так…. Мне не нужна твоя благодарность, — голос был хриплым, тяжелым. Он тяжело дышал, его лоб почти касался моего, пальцы всё ещё сжимали мои волосы, но он не двигался дальше.

— Ты не обязана мне ничем, понимаешь?

Я вскинула голову, не давая ему ни шанса отстраниться, не позволяя уйти от этих чувств.

— Это не обязательство, Игорь, — мой голос был тихим, но твёрдым.

Я прижалась ближе, ощущая, как учащённо бьётся его сердце.

— Это желание.

Он смотрел прямо в мои глаза, изучая, выискивая, будто пытался найти в них сомнение, но его не было.

— Я хочу тебя. — Слова слетели с губ так легко, что я сама удивилась. — Внутри всё горит, понимаешь?

Я провела ладонью по его щеке, кончиками пальцев ощутила едва заметную щетину.

— Я не могу обещать тебе любви. Да и ты, возможно, не любишь меня.

Игорь сжал губы, но не произнёс ни слова.

— Но одно я знаю точно, — продолжила я, чувствуя, как внутри зреет что-то необратимое. — Что бы ни случилось завтра, послезавтра, через месяц… Я хочу, чтобы ты был моим первым мужчиной.

Он замер.

Глаза его потемнели, дыхание стало прерывистым, словно он сражался с собой, боролся с чем-то внутри.

А потом он просто взял моё лицо в ладони, жёстко, бережно, так, будто для него не существовало ничего и никого, кроме меня.

И это было прекрасно.

Я слышала как стучит его сердце: размеренно, сильно, уверенно. Лежала у него на груди и просто слушала, сосредоточив на этом все свои ощущения: сладкое томление, чувство наполненности и спокойствия, легкий дискомфорт от той страсти, что жгла огнем получасом раньше, легкое головокружение от запаха мыла, трав и дыма. Губы чуть припухли от поцелуев, а грудь ныла от прикосновений — уверенных, страстных, но бережных. Мне было хорошо.

Игорь машинально проводил ладонью по моему обнажённому плечу, не отпуская, будто боялся, что я вдруг растворюсь. Даже в душ мы пошли вместе — не договариваясь об этом вслух, просто так, словно мысль о том, чтобы даже на минуту оказаться поодаль, была невыносимой.

Он помог мне привести себя в порядок, заботливо, не спеша, как будто растягивал эти мгновения. Я чувствовала лёгкую слабость, но это была приятная усталость. Он бережно вытер меня полотенцем, купленным лично им— теперь я не сомневалась в этом. Закутал в тёплый халат, словно пытаясь удержать тепло не только снаружи, но и внутри меня.

Когда мы вернулись в комнату, я остановилась, колеблясь всего на мгновение, а потом посмотрела ему в глаза.

— Не уходи, — попросила тихо. — Останься со мной.

— Уверена?

— Как никогда.

И он не ушел. Лег рядом, позволяя положить голову на грудь и слушать биение своего сердца. Молчал, глядя на игру воды из лужи на потолке. Так же, как я смотрела на нее сотни раз до этого.

— Лиана, — вдруг тихо сказал он. — Ты сказала…. — он замолчал, подбирая слова, — ты сказала, что я не люблю тебя? Почему?

Я прикрыла глаза, на мгновение вжимаясь щекой в его грудь, слушая размеренное биение его сердца. Хотела бы сделать вид, что вопрос не задел меня, что он не вызвал в груди болезненный отклик. Но он задел.

— Я… — выдохнула, пытаясь подобрать слова. — Как можно любить настолько бедового человека?

Я попробовала перевести всё в шутку, но голос выдал меня. Вышло не смешно.

— Игорь… — я глубже вдохнула, собираясь с духом. — Я не пара тебе.

Он напрягся, но ничего не сказал, позволяя мне продолжить.

— Ты старше, умнее… Ты — другой. Ты видишь во мне девушку, которую нужно спасти. И… — Я сделала паузу, с трудом сглотнув комок в горле. — Может быть, ты даже сам этого не осознаёшь, но тебе не нужна я. Тебе нужна идея. Желание исправить, уберечь, защитить.

Я не смотрела на него, потому что знала — в его взгляде будет что-то, от чего мне станет ещё тяжелее.

— А я