Сборник летописей. Том I - Рашид-ад-дин

«Так как царевичей, которые сидели бы в [этом] ряду, маловато, то Бургану разрешается сидеть в ряду сыновей!». Из детей его был Курух[1292], эмир тысячи, которому было передано [потом] место Бургана.

Из числа его родичей [некто] Буралги-Кияти[1293] был шукурчи[1294] и инаком[1295] Аргун-хана. Он стакнулся с эмирами, которые замыслили предательство и интригу против Аргун-хана. И все!

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

касательно изображения Бартан-бахадура и его жены и таблицы родовых ветвей [его детей]

Бартан-бахадур, согласно тому, что подробно было выше написано, имел четырех сыновей.

Изображение его и его жены Сунигул-фуджин [таблица] ветвей его детей и внуков, — за исключением [ветви] детей Есугэй-бахадура, которая, поскольку последний является отцом Чингиз-хана, будет приведена в отдельном повествовании, — вносится в [настоящую историю] в таком виде:

|S 116| Изображение Бартан-бахадура и [его] жены и ветви его детей

— Мунгэду-Киян — Все кияты происходят из потомков этого Мунгэду-Кияна. Ему положили это имя по причине того, что он был великим бахадуром, т.к. слово киям значит по-монгольски «стремительно несущийся поток»[1296]. -> Чаншиут, Мугэду-бахадур, Куки-бахадур-нойон

— Нэкун-тайши — Потомков и весь уруг Нэкун-тайши называют хойин-иргэн, иначе говоря, — «лесное племя», т.к. их юрт [расположен] вблизи леса. -> Кучар — Он был прекрасным стрелком. -> Букун-Джаукат

— Есугэй-бахадур — Отец Чингиз-хана.

— Даритай-отчигин -> Тайнал-ее

НАЧАЛО ПОВЕСТВОВАНИЯ

об Есугэй-бахадуре

Когда в извечности воле всевышнего бога [угодно] будет облачить в предназначенное время в одежды замысла и исполнения и посадить в обители мира бытия и уничтожения на просторном ковре на престол господства того счастливца, великолепного и ярого, который явится всадником ристалища миропокорения, — то длань господнего могущества, сообразно промыслу божественной мудрости, постепенно, ступень за ступенью и стадия за стадией воспитает сущность его естества в раковинах чресел его отцов и в лонах его матерей, пока не доведет ее до степени совершенства.

И как только наступит время появления памятника этого счастья и пора обнаружения тайн этой благодати, сначала из-за завесы шатра горизонта замысла забрезжит сияние рассвета той зари и помощь зачатию того предмета чаяния приумножится и будет непрерывной, как то [случилось] с жизнью Есугэй-бахадура, чье несравненное естество было раковиной моря миродержавия, а восхождение звезд его предшествовало прибытию свиты чингизхановой и, в частности, принадлежащего к тому именитому уругу вельможных потомков и преемников [его], царя царей наших дней, государя ислама, поборника веры Аллаха, султана Махмуда Газан-хана, — да будут сильно натянуты и крепко привязаны веревки шатров [кубба] прибежища его власти, а пособники его побед и счастья — неисчислимы, «во имя пророка и ради его!».

ПОВЕСТВОВАНИЕ

|А 50б, S 117| об Есугэй-бахадуре, сыне Бартан-бахадура, а оно в двух частях

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Предисловие, [заключающее в себе] обстоятельства его жизни, обстоятельное изложение и подробное перечисление ветвей его детей и некоторые из рассказов о них

Есугэй-бахадур — отец Чингиз-хана, монголы же отца называют эчигэ[1297]. Он был государем большинства монгольских племен. Его старшие и младшие родичи, т.е. дядья и двоюродные братья[1298], все [были ему] послушны и подвластны и единодушно из своей среды поставили его на царство. Он был причастен к отваге и храбрости. [Есугэй-бахадур] много воевал и сражался с другими племенами монголов, и в частности с племенами татар, точно так же с хитайскими эмирами и войсками. Молва о нем распространилась в окрестностях, имя его прославилось, и стал он признаваем и почитаем у всех. Он имел много жен из разных племен. Старшая из них [была] Оэлун-фуджин[1299], мать счастливых и уважаемых детей и сыновей; [ее] называли также Оэлун-экэ, [она была] из племени олкунут[1300]. Фуджин на хитайском языке — жена [хатун], а так как они [племена Есугэй-бахадура] жили поблизости пределов того государства [т.е. Хитая], то употребляли их выражения. Таджу-гургэн[1301], которому Чингиз-хан отдал свою младшую дочь Алталун[1302], был братом Оэлун. От этой старшей жены [Есугэй-бахадур] имел четырех сыновей и ни одной дочери. От другой жены он имел еще одного сына, самого младшего, имя его Бэлгутай[1303]-нойон; однако почет принадлежал тем четырем сыновьям.

Первый сын, старший и лучший из всех, — Тэмуджин[1304], которому, когда он, убив государя найманов, в пятидесятилетнем возрасте стал государем, дали прозвище Чингиз-хана. [Число] рассказов и сказаний о нем больше, чем возможно изложить. Некоторые из них обстоятельно будут изложены в [отдельном] повествовании о нем.

Второй сын был Джочи-Касар[1305]. Джочи — имя, а значение [слова] касар — хищный зверь. Так как он был [человеком] весьма сильным и стремительным, то стал обозначаться этим эпитетом. Говорят, что его плечи и грудь были так широки, а талия до такой степени тонка, что когда он лежал на боку, собака проходила под его боком; сила же его была такова, что он брал человека двумя руками и складывал [его] пополам, как деревянную стрелу, так что его хребет переламывался. Большую часть времени он находился в союзе и был единодушным со своим братом Чингиз-ханом. Несмотря на то, что во время войны с Он-ханом он отделился от него и несколько раз случались другие положения, когда вина падала на него, однако в великой войне Чингиз-хана с Таян-ханом, государем найманов, [Чингиз-хан] повелел Касару ведать центром [своего] войска. [Джочи-Касар] проявил старание и выказал рвение в этом сражении. По этой причине Чингиз-хан соизволил его пожаловать[1306] и [выделил его] из всех братьев и сыновей братьев, дав ему и его детям, в соответствии с установленным обычаем правом, вытекающим из положения брата и царевича[1307], степень [высокого] сана и звания. И до настоящего времени обычай таков, что уруг Чингиз-хана из всех [своих] дядей и двоюродных братьев сажает в ряду царевичей только уруг Джочи-Касара; все же другие сидят в ряду эмиров.

Часть рассказов касательно Джочи-Касара и его детей приводится среди повествований и летописей о Чингиз-хане. У него [Джочи] было много детей. Передают, что он имел около сорока детей, но [из них] известны и прославлены только три сына: Еку, Туку и Есунгу[1308]. Однако в ярлыке Чингиз-хана имена Еку и Есунгу приведены, имя же Туку [в него] не вошло.

Еку был низкого роста, Туку был еще ниже, чем он. Есунгу был