Сложенный веер - Сильва Плэт

Сид кивнул. Еще бы он этого не замечал! Но он объяснял себе странноватое желание клана Пассеров жертвовать своими молодыми дарами как элементарное стремление «проредить ряды». Пассеры размножались неумеренно и представляли собой самый большой клан на Аккалабате, со множеством побочных ветвей, отпочковавшихся от главной. При древности их рода и славе лучших мечников, которая в отсутствие Дар-Халемов, казалось, перешла к ним навечно, Дар-Пассеры не испытывали недостатка в желающих пойти к ним под дуэм. Быть дойе у Дар-Пассера означало получить хорошего каруна и со временем войти в многочисленный и надежный клан, всегда поддерживающий своих… и отправляющий молодежь за ширмы.

— Так, значит, они делали это не просто чтобы избежать очередной драки за замок между старшим и младшими сыновьями? — задумчиво произнес Сид. — Им было нужно влияние за ширмами?

— Да, и они влили в уши девчонкам достаточно яду, чтобы кандидатура Дар-Эсилей на место лорд-канцлера даже не рассматривалась, кто бы ни занял мое место. Поверь, я учитывала твои интересы, мой мальчик, когда выбирала преемницу. Но интересы Аккалабата прежде всего.

— Я вполне согласен с Вами, Ваше Величество. Вы мудры, как всегда.

Ну давай уже переходи к главному. Сколько можно меня терзать. Скажи: Элджи должен…

— Ты должен ответить мне прямо, здесь и сейчас, Сид. Способен ли кто-то из твоих сыновей быть лорд-канцлером? Таким же, как Корвус и ты, или лучше. Худшего я найду у Дар-Пассеров.

— Ваше величество, Элджи всего десять лет, Кори — девять, Медео — семь. Как я могу гарантировать…

— Тебе было восемь, когда твой отец сказал мне, что ты достоин. Как раз между Кори и Медео. Но давай остановимся на очевидном, если ты так хочешь. Элджи не может быть лорд-канцлером, верно?

— Да.

Сид опустил голову так, что подбородок почти касался груди, и говорил тихо-тихо. Но королева все равно услышала.

— Ты всегда был честным мальчиком. Хитроумным, изворотливым, но честным. Не то что твой отец.

Осторожный стук в дверь предупредил, что сейчас слуги войдут зажечь свечи. Пока старик камердинер шаркал по комнате, поднося лазерную зажигалку к толстым восковым столбикам, торчавшим из потемневших от времени канделябров, Сид смотрел в окно. Вялый ветерок развевал прозрачные занавеси, и через них просвечивали тонкими ободами вечные грязно-зеленые луны. Бока их сегодня были повернуты прочь от Аккалабата.

Когда они снова остались одни, королева продолжила:

— Сид, Аккалабат не может бессмысленно тратить кровь Дар-Эсилей. Позволить тебе самостоятельно принять решение я не могу: вы уже с Корвусом такого напринимали… невозможно вам доверять устройство вашей собственной личной жизни. И жизни ваших детей.

От Сида не ускользнуло, что королева опустила титул перед именем отца, как и перед его собственным. Она часто так делала, выходя за пределы дворцового этикета, но он не позволял себе задумываться о причинах.

— Элджи идет под дуэм. Или за ширмы. Как только станет совершеннолетним. Выбирай. Если предпочитаешь дуэм, можешь даже выбрать каруна. Случай экстраординарный, но я прикажу. Не хочу, чтобы внук Корвуса всю жизнь мучался.

Ну вот она это и сказала. Что и ожидалось. Да еще с каким дополнением: выбрать для Элджи каруна! Щедрое предложение. Ваше Величество, Вам придется меня простить. Я хороший лорд-канцлер, Вы сами сказали. Хороший — значит предусмотрительный.

— Я предпочитаю дуэм, Ваше Величество. Но есть одно «но». Выбором каруна и всеми формальностями нам придется заниматься, когда Элджи вернется с Анакороса.

— Повтори.

Сид предусмотрительно оценил наличие в пределах досягаемости королевы предметов, которые она могла бы использовать как метательное орудие: веер, охотничий хлыст, письменный прибор с тяжелым пресс-папье… Несколько туго свернутых свитков с массивными сургучными печатями, лежавшие на маленьком столике возле трона, тоже вполне могли подойти. Лорд-канцлер сделал пару шагов назад и быстро заговорил:

— Ваше величество, озабоченные отсутствием успехов нашего старшего сына в учении и боевых искусствах, мы с леди Хеллой приняли решение попробовать другой способ образования. Поскольку госпожа Алиссия, возглавлявшая вместе с послом Красновым земную миссию на Аккалабат десять лет назад, сейчас руководит знаменитым колледжем на Анакоросе, где имел счастье обучаться и…

— Ах ты, хитрая лисица!

К его удивлению, королева не рассердилась, хотя и напустила на себя строгий вид.

— Вы написали на Анакорос, наглецы, в обход своей королевы? Да знаешь ли ты, сколько дней твой папаша ползал вокруг моего трона, умоляя разрешить для тебя Когнату? А теперь, значит, моего разрешения не требуется?

Отчитывает меня, как бабушка десятилетнего внука. Но это лучшая реакция из возможных.

— Ваше Величество, я был уверен, что раз уже такая практика была, то теперь не нужно Вас тревожить по каждому случаю. Кроме того, мы хотели сначала подождать ответа госпожи Ковальской, чтобы не оказаться в неудобном положении, если бы она нам отказала.

— Отказала?!! После того как вы на себе вытащили ее с послом Красновым из локсийской передряги? Чтобы забыть такую услугу, надо быть лордом Дилайны. Или ситийцем, не имеющим никакого представления о порядочности. Ладно, пусть едет. Надеюсь, ты позаботился о том, чтобы его ни под каким предлогом нельзя было оттуда отозвать?

— Разумеется. В свое время… одного нашего дара вернули с Анакороса из-за дуэма. Мы не можем повторно продемонстрировать Конфедерации, что ставим образование ниже размножения.

О как я завернул! Старуха, скажи, что ты довольна!

— Я довольна Вами, лорд-канцлер. Как всегда.

Мы снова на «Вы», слава прекрасной Лулулле. А теперь — быстро домой и срочно написать письмо этой Ковальской. Красивым почерком на свитке с лентами и печатью — как она любит. Через неделю оно будет на Анакоросе (на космодроме, как всегда, случайно — Сид не мог сдержать удовлетворенной улыбки — стоит торговый корабль с Когнаты), а через две недели Элдж улетит от всех Дар-Пассеров с их наследными королевками. Он бездарь и недоумок, но он мой сын. И Хелла не будет плакать. Я не выношу ее плачущей.

Алиссия Ковальская, директор колледжа на Анакоросе

— Пошел прочь!

— Чтооо?

Глаза у мальчишки как матовое стекло, ничего не прочтешь в зрачках. Только вздрагивающие ресницы говорят о том, как он напуган. Ох, до чего ж я ненавижу эти иголочки!

— Отойди от моей дочери, мерзость! Я не желаю видеть твои перья рядом с Маро!